Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)
Шрифт:
Впрочем, у него складывалось впечатление, что с каждым днем Клэр становилось чуточку лучше. Джон не знал, видела ли она до сих пор те странные образы, которые так подробно обсуждала с Рэнди. Сам он не спешил расспрашивать ее, ведь подобные вопросы вполне могли спровоцировать новый поток видений.
Клэр по-прежнему напевала «Mr. Tambourine Man», помогая мужу перебраться из машины в кресло. Она даже пританцовывала в такт музыке.
В фойе дома, принадлежавшего некогда Томасу Джефферсону, они присоединились к небольшой группе туристов. Их гидом оказалась молодая, но весьма знающая женщина, и уже через пару минут Джон с увлечением слушал рассказ о многоплановых
Лицо у Клэр посерело, и Джон забеспокоился уже всерьез. Быстро подъехать к ней он не мог, поскольку между ними было еще несколько человек. Бросив на него взгляд, полный неприкрытого ужаса, Клэр выскочила из комнаты.
Джон выкатил в коридор сразу вслед за ней. У себя за спиной он слышал, как гид сообщала кому-то из служащих, что одного из экскурсантов нужно вывести из здания.
Клэр удалось добежать до библиотеки, прежде чем ее стошнило. Она стояла, прислонившись спиной к стене. Слезы градом катились по лицу. Еще один гид, седоволосый мужчина средних лет, подошел к ней практически в одно время с Джоном. Бросив на Джона взгляд, полный стыда и замешательства, Клэр схватила гида за руку.
– Простите, – сказала она. – Не могу поверить… Я хотела выбраться…
– Все хорошо, – гид взглянул на Джона. – Вы ее муж?
Джон утвердительно качнул головой, не сводя глаз с Клэр.
– С тобой все в порядке? – спросил он.
Клэр кивнула. Выглядела она не лучшим образом. Оставалось надеяться, что гид успеет проводить бедняжку до двери, прежде чем ее опять стошнит.
Мужчина взял Клэр за локоть и повел ее в сторону фойе. Джон последовал за ними.
– Такое иногда случается, – мягко заметил гид. – Из-за ковра тоже не нужно переживать – это обычное покрытие, которое легко очистить.
Они подошли к входной двери. Вниз вело несколько ступенек, и Джон понял, что не сможет выбраться здесь на улицу.
– Клэр, я еду к лифту, – сказал он. – Побудешь тут без меня?
Кивнув, она молча вышла за дверь. Гид взглянул на Джона.
– Желудочное расстройство? – спросил он.
– Нет, не думаю.
Гид смотрел на Джона с нескрываемым любопытством. Надо было сказать, что это и правда расстройство желудка, подумал Джон.
Ему потребовалось несколько минут, чтобы выбраться на улицу и доехать до скамьи, на которой сидела Клэр. Та робко глянула на мужа.
– Чувствую себя полной идиоткой, – еле слышно промолвила она. Джону отчаянно захотелось повернуть время вспять – в то счастливое мгновение, когда она беспечно подпевала Бобу Дилану.
– Что случилось? – спросил он.
– Я выставила себя полной идиоткой, вот и все, – пожала она плечами.
Наклонившись, Джон сжал ее руку.
– Внутри было слишком душно и жарко, – заметил он. – Надеюсь, теперь тебе лучше?
Клэр поплотнее запахнулась в пальто. В глазах у нее стояли слезы. Джон вздохнул, готовясь к неизбежному.
– Дело не только в духоте, так? – спросил он.
– Не только.
– Клэр, я люблю тебя, – промолвил он. – Расскажи мне обо всем.
– Да все то же, – пробормотала
она.– Хочешь сказать, это опять что-то из твоих воспоминаний?
Она кивнула, судорожно сжав его руку.
– Эти овальные окна…
– Что такое?
– Не знаю. Но они совершенно выбили меня из равновесия.
– Мне очень жаль, – сказал Джон. – Но это же первый раз за долгое время, правда? Я имею в виду, что у тебя не было подобных видений с тех пор… словом, уже недели две.
Клэр глянула ему в глаза.
– Они не прекращались ни на день, – тихо промолвила она.
– Серьезно? Все те же кусочки воспоминаний, которые кажутся тебе совершенно бессмысленными?
Клэр кивнула. Джон знал, что она ждет от него дальнейших расспросов. Что именно она видела? Какие чувства охватили ее в этот момент? Но Джон не готов был задавать подобные вопросы, поскольку понимал, к чему это может привести.
– Почему бы тебе не встретиться с психотерапевтом, Клэр? Это могло бы помочь.
Пару секунд она молча смотрела на него.
– Ладно, – сказала она наконец, медленно отвернувшись и спрятав руки в карманы. В ее взгляде отчетливо читалось разочарование.
Клэр встала, и они молча направились в сторону машины. Джон не мог винить ее за разочарование. Клэр дала ему шанс не только восстановить прежнюю близость, но и сделать ее прочнее, поднять на новый уровень. Он же этим шансом пренебрег.
28
– Получается, вы привыкли улаживать проблемы, – сказала Клэр Дебра Парлоу. – А эта женщина на мосту оказалась одной из немногих проблем, с которой вы не совладали.
Клэр кивнула, стараясь скрыть напряжение. С психотерапевтом она беседовала уже десять минут, однако беспокойство ее только нарастало. Со своего места на краешке дивана она постоянно поглядывала в сторону входной двери. Дебру ей порекомендовала Пэт Вуковски. «Прекрасный специалист и чудесная женщина», – так она ее охарактеризовала. Скорее всего Пэт была права, но для Клэр это не имело особого значения. Она ни с кем не могла свободно говорить о своих проблемах. Ни с кем, за исключением одного человека.
– И с того самого вечера вы уже не могли сосредоточиться на своей работе?
– Верно, – подтвердила Клэр. Не будь она частью команды Харт-Матиас, ее бы давно уволили. Дома от нее тоже не было толку. Грязное белье накапливалось с каждой неделей, а уж когда она последний раз готовила, Клэр и вовсе не могла припомнить.
– Еще вы упомянули о головокружениях, – добавила Дебра.
– Да. Они тоже начались с того самого вечера. Не могу сказать, что меня это сильно тревожит. Головокружения – далеко не худшая часть моей проблемы.
– А что же тогда вы считаете худшей?
– Эти странные проблески воспоминаний – так по крайней мере я их называю. Мой друг предположил, что память подкидывает мне какие-то фрагменты из прошлого. Но может быть и так, что это просто мое воображение.
– На что они похожи? – спросила Дебра.
– Мне бы не хотелось говорить о них сейчас, – покачала головой Клэр. – Не хочу вдаваться в детали.
– А если в целом?
– Ну, все это достаточно странно. Иногда эти образы выскакивают словно бы из ниоткуда. Другой раз что-то провоцирует их появление. Самое ужасное произошло пару дней назад в Монтичелло. Я увидела кое-что – так, одну архитектурную особенность. Но меня это настолько потрясло – сама не знаю почему, – что меня тут же стошнило.