Любовники
Шрифт:
Он заложил несколько шариков в разных проходах по окружности и протянул тонкие невидимые нити от шарика к шарику. Затем хлопнул Кили по плечу.
– Идем, есть ещё один выход в город!
Им пришлось почти бегом идти ещё полчаса и почти у самой цели их все-таки перехватили. Видимо, это был разведывательный отряд. Орков было около дюжины, все вооружены короткими мечами и кривыми саблями. Двалин не говоря дурного слова, выдернул из мешочка шарик и щелчком заставил его раскрыться. Кили вскрикнул, зажмурившись, так ярок был этот слепящий свет после полумрака подземелий. Отчаянный визг орков наполнил переходы, эхом отдаваясь от стен и потолков. Они заметались, вереща и наугад тыкая саблями
Торин пришпоривал своего пони, не понимая ни куда едет, ни зачем. Его по-прежнему била дрожь и хотелось выть от душевной боли. Но теперь его мысли были и о Кили. Король уже жалел, что так жестоко обошелся с племянником. В конце концов, в том, что ему предложил мальчишка, не было ничего такого, что не делали бы все остальные. Но все существо Торина восставало против подобного. Он и Дарфейн взял лишь для того, чтобы справляться во время полнолуний без помощи других. Улицы были полны перепуганных людей, повсюду факелы и испуганные лица, плач женщин и детей. Что происходит?
Мимо прошла, старательно кутаясь в покрывало и пошатываясь, какая-то женщина. Её фигурка и движения показались королю знакомыми. Но как раз в этот момент, остановившись на углу дома Двалина, он услышал обрывки разговора двух горожан.
– Стало быть, нападут твари поганые, если не выдадим им орчиху эту.
– Да где ж её взять-то? Эх…
Торин наклонился, перехватив за плечо одного из болтунов.
– Говорят, ходы есть подземные под городом. По ним орки в город идут. Ох, беда…
Торин вздрогнул и так стиснул зубы, что во рту появился привкус крови. Он вдруг вспомнил маленькую фигурку, с трудом ковылявшую в толпе. Сердце оборвалось куда-то тяжелым как наковальня ледяным комком ужаса. Снова! Снова орки уведут её и он ничего не сможет поделать!
Проехать на коне через толпу не представлялось возможным, потому Торин спрыгнул со спины пони и сунул поводья пробегавшему мимо мальчишке.
– Отведи его на подворье Двалина и скажи, что я велел. Получишь награду от моего племянника.
Найти её! Только что прошла! Найти её прежде, чем… Махал, владыка, помоги!!! Йованна, матушка, смилуйся над бедной девочкой!
Он бежал сквозь толпу, задыхаясь, давясь собственным звериным воем. Как давился, выл тогда, в той проклятой битве… Она бросилась защищать его не смотря ни на что, несмотря на то мерзкое, отвратительное письмо, и на тот клятый ларец с монетами, что он послал её родителям. Она бросилась спасать его тогда… и орки забрали её. Если бы не она, Азог убил бы его…
Он рванулся вперед и обхватил худенькое, дрожащее от слабости тело. Сорвал капюшон, жадно всматриваясь в изможденное личико.
– Варта…-выдохнул
и впился губами в её задрожавший нежный рот. Он целовал и целовал её как в ту единственную ночь… он чувствовал её маленькие нежные ручки, гладившие его лицо, волосы, и целовал, целовал, целовал её, прижимая к груди. А она млела, чуть дыша и выгибаясь, почти теряя сознание, такими бурными, как ураган были его ласки.Он поднял её на руки, словно ребенка, с блаженством ощутив, как она доверчиво уткнулась в его шею. Маленькая Варта… его маленькая девочка… больше он не отдаст её никому. Никогда…
Ноги сами несли его к старой кузне.
====== Часть 20 ======
Двалин здорово саданулся головой о торчащий из стены обломок железной арматуры, ушиб колени и едва не раздавил Кили, рухнув на него и загораживая от вороха обломков. Боль, впрочем, оказала ему неплохую услугу, подстегнув и не дав отключиться. Но какое-то время он лежал, чувствуя под собой слабо ворохающееся тело племянника и стекающие по ободранному скальпу струйки крови. К счастью, череп у него был куда как крепче камней и железяк.
– Не дергайся, парень… ноги… сейчас, выгребу ноги и тебя вытащу.
Пришлось повозиться, но добротные тяжелые сапоги из шкуры горного медведя, прошитые металлом, сдержали напор камней и земли и ноги, хотя и покрытые синяками и болевшие нещадно, оказались целы.
– Поздно, – Двалин прислушался к далеким воплям и содроганию тоннеля. Их снова обдало ворохом земли и мелких камешков. Кили устало прижался пылающим лицом к мокрым холодным камням, которыми обычно крепили стены. Замурованы! Лишь мысль о том, что он замурован с Двалином давала какую-то надежду. Если выход есть, то Двалин его найдет.
– Дай мне! Нагнись, я так не вижу!
Он зашипел, увидев широкую полосу ободранного скальпа и глубокую царапину на белой кости. Но быстро отер края раны и, вытащив из поясной сумки маленький черный брикет, откусил от него и, пожевав, сплюнул на ладонь. Двалин хмыкнул.
– А ты запасливый!
– Нет, я бы знал, – Двалин задумчиво пошевелил губами, видимо, что-то прикидывая в уме. –Наш единственный шанс выбраться, идти по вон тому тоннелю. Надеюсь, его не завалило. Он ведет к старой шахте, уходящей в глубину, но шахта эта идет по ходу старой золотоносной жилы, берущей начало в Горах. О ней не было сказано даже в старом плане этих штолен. Но мы с Торином спускались однажды в неё, правда, лишь до половины, но она сквозная, это точно. Там, кстати, все ещё очень прилично золота, жила не оскудела.
Кили вздохнул, заметив, как полыхнули глаза родича. Сам он подобной жажды к драгоценностям не разделял, предпочитая им удовольствия иного характера. Но золото и впрямь не помешало бы.