Любой ценой

— А если нет? — Хенке снова нахмурилась. Подход «закон — что дышло» был очень не похож на ту Хонор Харрингтон, которую она всегда знала.

— А если нет, то есть относительно простое решение. Я подаю в отставку на Мантикоре, а Гранд-адмирал Мэтьюс предоставляет адмирала Харрингтон Альянсу для того, чтобы принять под команду Восьмой Флот. Это будет законно, поскольку в грейсонском уставе нет подобного запрета. Но это сложный способ, причем для всех будет очевидно, что проделано это исключительно для того, чтобы формально удовлетворить требования закона. Мы бы предпочли просто убедиться, что не нарушили Военного Кодекса Звёздного Королевства.

— И сколько времени потребуется на то, чтобы установить, нарушили ли вы его?

— Надеюсь, не очень долго. Я уже засадила Ричарда Максвелла за работу, и он уверен, что сможет выдать определённое заключение в течении месяца или около того. Что, знаешь ли, для юридической системы означает движение со скоростью света. Тем временем мы займемся организацией и проведением «Плодожорки III», и ни Адмиралтейству, ни Флоту при планировании операций совершено незачем об этом беспокоиться.

— С этим я, пожалуй, спорить не буду, — сказала Хенке. — Лично мне кажется, что учитывая кто ты и кто Хэмиш — даже если не считать Эмили — вам бы сошло с рук всё, кроме, разве, убийства!

— Может быть, — нахмурившись, ответила Хонор, — но эта та игра, в которую я играть не собираюсь.

— Хонор, ты заслужила маленькое послабление, немного особого отношения, — тихо сказала ей Хенке.

— Возможно. В определённом смысле, возможно, и я так считаю, — медленно произнесла Хонор. — Но в ту минуту, когда я начну требовать подобного отношения, я превращусь в нечто, чем быть не желаю.

— Да, возможно, что и так, — сказала Хенке со слегка печальной улыбкой. — Что, вероятно, и является причиной, по которой все вокруг с такой готовностью тебе это предоставили бы. Ну ладно. — она встряхнулась. — Полагаю, нам просто следует принимать тебя такой, какая ты есть.

* * *

— И на этот раз не забывай писать!

— Ма! — возразил лейтенант Тимоти Меарс. — Я же постоянно пишу! Ты же знаешь!

— Но недостаточно часто, — твердо сказала она с ехидной улыбкой, поворачивая к стоянке шаттлпорта Лэндинга.

— Хорошо. Хорошо, — тоже с улыбкой вздохнул он. — Я постараюсь писать чаще. Если, конечно, адмирал оставит мне свободное время.

— Не смей обвинять в своей расхлябанности герцогиню Харрингтон, — отчитала его мать. — Она не нагружает тебя настолько сильно.

— Еще как, — возразил Меарс тоном оскорбленной невинности. — Клянусь!

— Тогда ты не будешь возражать, если я напишу ей письмо с просьбой не перегружать работой моего мальчика?

— Не смей! — со смехом запротестовал Меарс.

— Так я и думала, — довольно заключила его мать. — Матери, знаешь ли, ощущают подобные вещи.

— И борются не по правилам.

— Конечно. Это же матери.

Аэрокар встал на размеченное стояночное место и мать повернулась к Меарсу со внезапно гораздо более серьёзным видом.

— Мы с отцом очень гордимся тобой, Тим, — тихо сказала она. — И беспокоимся за тебя. Я знаю, знаю! — она подняла руку останавливая его протест. — На флагманском корабле ты в большей безопасности, чем был бы практически где бы то ни было ещё. Но до того как хевы вновь начали войну множество матерей и отцов думали, что их дети в безопасности. А оказалось, что они ошибались. Мы не лежим ночами, не в состоянии заснуть из-за тревоги. Но все равно тревожимся, потому что любим тебя. Поэтому… будь осторожнее, хорошо?

— Обещаю, мама, — ответил он и поцеловал ее в щеку. Затем выбрался из машины, прихватил свою единственную легкую сумку, и прощально махнул рукой.

Его мать смотрела, как он идет по тротуару, как он исчез в толпе. Затем она подняла аэрокар на уровень для отъезжающих машин и направилась домой.

Она не обратила внимания на неприметного человека, который также наблюдал за тем, как её сын направляется к залу для отбывающих.

* * *

— Я надеялся, что мы получим подкрепление, мэм, — сказал Рафаэль Кардонес, пока он, Саймон Маттингли, Хонор и Нимиц шли из флагманского конференц-зала, где только что завершилось первое предварительное совещание по «Плодожорке III».

— Как и я, — отозвалась Хонор. — Но будем реалистами. С момента возвращения Восьмого Флота в боевой состав прошло всего три месяца. Боюсь, должно пройти еще по крайней мере несколько месяцев, прежде чем мы увидим что-то ещё.

— Три месяца. — покачал головой Кардонес. — Почему-то сложно поверить, что прошло столько времени, мэм.

— Это из-за того, насколько интенсивен был всё это время темп операций, — пожимая плечами сказала Хонор. — По крайней мере для нас. Для ребят из Третьего Флота или Флота Метрополии время, должно быть, тянется медленно. — Настала ее очередь качать головой. — Мне, как капитану, всегда везло. За исключением станции Ханкок я ни разу не попадала в состав одного из этих оборонительных флотов, чтобы месяцами сидеть на месте, не имея ничего кроме симуляций, чтобы поддерживать своих людей в форме.

— Да уж, — сухо сказал Кардонес, — Если мне не изменяет память, ваша милость, обычно вы слишком были заняты, превращая собственный корабль в груду металлолома, чтобы беспокоиться о чём-то подобном.

— Но-но, — сказала Хонор и ее флаг-капитан хихикнул. — По крайней мере это не давало моим людям скучать, — добавила она и Кардонес расхохотался.

Хонор тоже улыбнулась и они вчетвером вошли на флагманский мостик «Императора».

По бортовому времени было достаточно поздно; вахта была минимального состава. Маттингли отошел в сторону и встал прямо у входа, а Хонор и Кардонес пересекли пустующее помещение и остановились у дальнего его конца, перед главным обзорным дисплеем. Перед ними была бесконечность космоса, кристально-ясная и угольно-чёрная, усеянная звёздами.

— Прекрасный вид, не правда ли, мэм? — тихо спросил Кардонес.

— И выглядит так мирно, — согласилась Хонор.

— Как жаль, что вид может быть обманчив, — произнес ее флаг-капитан.

— Понимаю, о чём ты. Но давай не будем слишком капризными. Вид всегда, знаешь ли, «обманчив». Подумай о том, на что будет похожа каждая из этих крошечных холодных звёздочек, если к ней приблизиться. Уже не такой «мирной», верно?

— У вас временами интересный взгляд на вещи, ваша милость, — заметил Кардонес.

— Правда?

Хонор оглянулась в сторону открывшегося люка, в который вошел державший под мышкой планшет Тимоти Меарс. Флаг-лейтенант отстал, чтобы привести в порядок свои записи.

— Если мой взгляд кажется странным, — продолжила она поворачиваясь обратно к Кардонесу, — то это только потому…

Голос её оборвался так резко, как будто его отсекло лезвием гильотины. Она молниеносным рывком повернулась обратно к люку, а Нимиц взвился с её плеча, издавая душераздирающий вопль. Челюсть Кардонеса отвисла, он тоже начал поворачиваться, но слишком медленно.