Любящие сестры

Но ведь если она расскажет, что Вэл умер, будет еще ужаснее. Может быть, Энни даже позабудет, что это несчастный случай, и станет думать, что специально ударила его. И тогда… дядя Руди, наверно, прав – это будет мучить ее, пока… пока она не умрет, как Муся.

Она вспомнила обгрызанные до крови ногти Энни и как иногда, проснувшись ночью, заставала ее сидящей на постели с неподвижным лицом.

– Я не скажу, – произнесла она твердым шепотом.

Головокружение прошло. И зеленоватые отблески воды под ногами перестали казаться морским дном, так что стало можно дышать. Появилось даже чувство удовлетворения за себя.

Она будет оберегать Энни от этого ужасного известия. И будет радоваться, что оказывает ей такую важную услугу. Потому что она не просто глупое дитя, которое только цепляется за шею тяжким грузом. Это будет для нее возможность проявить свою заботу об Энни, так же как Энни всегда заботится о ней.

ЧАСТЬ II 1972 год

Королева очень испугалась и предложила маленькому человечку все богатства королевства, если он оставит ей ребенка. Но маленький человечек сказал: – Нет, всем сокровищам мира я предпочитаю живое человеческое существо.

Из сказки братьев Гримм «Гном Тихогром».

11

– Мне кажется, я непременно упаду лицом в грязь.

Энни поглядела на девушку, сидящую рядом с ней на заднем сиденье лимузина. В мелькающем свете проносящихся мимо фонарей она выглядела даже моложе своих девятнадцати лет и казалась очень испуганной.

– Нет, в грязь лицом ты не ударишь, – заверила Энни. – Сама же говоришь, что пела эту арию сотни раз. Притом тебе совсем не надо петь ее всю, только чтобы Донато понял идею.

– Я имею в виду не это. – Девушка (кажется, ее зовут Сюзанна) округлила глаза. – Я говорю про платье. Оно же длиной в целую милю! Я почти уверена, что запутаюсь в нем и грохнусь. Подумать только, ведь женщины в прежние века постоянно носили такие юбки! – Она приподняла с пола тяжелые складки пурпурного бархата.

Споткнешься? Как бы не вышло чего похуже! Энни оглядела лиф платья – вышивка шириной в ладонь украшала грудь студентки консерватории Джульярда. Над вышивкой угрожающе округло возвышались два пухлых бугорка. А что, если в тот миг, как Сюзанна вздохнет поглубже, чтобы начать свою арию, эти упругие шарики выскочат над вырезом лифа? Господи, вот это будет сюрприз! Донато и другие мужчины на банкете разинут рты, а женщины покраснеют от оскорбления. А ведь там соберутся самые крупные воротилы пищевой индустрии.

Если это случится и Донато выяснит, кто привел эту непристойную певицу, на магазине «От Жирода» можно будет ставить крест.

Нет, этого пи в коем случае нельзя допустить. Магазин «Донато», филиал знаменитой фирмы «Донато» в Милане, будет самым элитным в Ист-Сайде и даже во всем городе. Он откроется на Медисон-авеню в шикарном здании с мраморными полами и фресками на потолках. И надо во что бы то ни стало добиться того, чтобы среди избранных поставщиков шоколада оказался и магазин «От Жирода». Энни решила, что непременно добьется этого.

Конечно, можно было действовать обычным способом: послать Донато образцы товара и один или два раза заявить о себе по телефону. Но ведь каждый поставщик в городе будет действовать точно так же. Какой смысл ждать у моря погоды среди толпы конкурентов?

Гораздо лучше сделать ход самой. Придумать что-нибудь необыкновенное, способное привлечь внимание Донато. Такое, чтобы этот магнат пищевой индустрии вспомнил магазин Жирода на смертном одре.

Как любит говорить Долли: только скрипучее колесо получает масло. И за шесть лет своей работы в ее магазине Энни тысячи раз убеждалась в этом. Взять хотя бы случай с огромным бородатым Натом Кристиансеном, который обеспечивает продовольствие для Карлейля. Энни несколько месяцев охотилась за ним, звонила, посылала записки, даже приглашала в ресторан. Но Нат, всегда веселый, дружелюбный, даже немного влюбленный, добродушно хохочущий над ее шутками и уже совсем готовый к заключению контрактов… всегда, черт его побери, в последнюю минуту от них увиливал. И разве не чудо, что после тщательного прочесывания самых захудалых книжных лавчонок Энни удалось выкопать первое издание детектива про отца Брауна с автографом Честертона, ярым поклонником которого был Нат? Это-то и раскололо поставщика. Завернув книгу в цветную бумагу, Энни отправила ее Кристиансену с фунтом шоколадных трюфелей ассорти от Жирода. Через неделю она была его гостьей в ресторане, после чего был заключен контракт на поставку шоколада для отеля.

Почему бы не приподнести сюрприз и Донато? Эта девушка, Сюзанна Макбрайд, студентка консерватории, обладает поистине ангельским голосом. У нее и внешность соответствующая – кожа цвета персика в шампанском и рыжеватые волосы как на картинах прерафаэлитов. А Донато, как она узнала, пока обустраивал свой филиал в Нью-Йорке, использовал не один, а целых два сезонных абонемента в «Метрополитэн-Опера». В таком случае, что может быть лучше для сюрприза, чем внезапное появление прекрасной девушки с арией Джульетты на балконе?

– Не беспокойся. – Энни взяла Сюзанну за руку. Рука была влажной и холодной. – Ты там всех поразишь. Только не забывай придерживать шлейф.

К сожалению, платье оказалось ей слишком длинно, но времени для подгонки не оставалось. К тому же платье взято напрокат – подруга Глории, продавщица костюмерной лавки на Бродвее, подыскала его для них, и Энни клятвенно обещала вернуть платье к завтрашнему дню.

Наконец «линкольн» Долли завернул на Пятьдесят седьмую улицу, на Саттон-плейс и затормозил перед крыльцом великолепной кирпичной городской усадьбы с фестонами в английском стиле. Энни выбралась из машины вместе с серебристой сумкой от Жирода и подала другую руку Сюзанне, которая старательно придерживала подол платья, чтобы не испачкать. Они поднялись по ступенькам крыльца.

Не обращая внимания на узорчатый медный молоточек в центре массивной двери, Энни нажала кнопку звонка.

Вздрагивая от сырого вечернего воздуха в ожидании, когда откроется дверь, чувствуя, как сильно бьется в виске кровь, Энни покусала ноготь. А что, если после всех ухищрений ее все-таки отправят восвояси? Или Сюзанна допустит какую-нибудь оплошность на глазах у магнатов? Энни глубоко вздохнула и расправила платье спереди. Это было простое черное трикотажное платье, вполне элегантное само по себе, но совершенно неуместное рядом с костюмом ее наемной помощницы в стиле ретро.

«Уж если кто ударит лицом в грязь, так это я. И потом мне придется помахать ручкой вслед моим шансам съездить в Париж».

Даже в этот мучительный момент сомнений Энни не удержалась, чтобы не вспомнить об обещании Долли устроить ей через Анри стажировку у Жирода. То есть целых три месяца она будет учиться делать шоколад. Господи, как это было бы отлично! Ей по-прежнему нравилось работать у Долли, но все тонкости профессии менеджера небольшого магазина она уже изучила, включая оформление витрин, упаковку и обслуживание покупателей. Она мечтала открыть собственный магазин, но непременно изготовлять шоколад сама. А кто может быть лучше в таком деле, чем месье Помпо, работающий с Анри, который в свое время прошел стажировку в Швейцарии и уже в течение пятидесяти лет изготавливал для Жирода восхитительные конфеты!

Итак, все должно пройти гладко. Если Донато понравится их маленький сюрприз и он согласится на контракт с Жиродом, это не сможет не впечатлить Анри. Товарооборот Донато покроет двойной объем всех торговых операций Жирода в Штатах. Быть племянницей Долли – не достоинство, как выразился однажды Анри. Те, кого он берет па обучение, должны иметь собственные заслуги перед фирмой.

Мысли Энни прервались, потому что дверь перед ней распахнулась и на пороге показался молодой человек в темном костюме и полосатом шелковом галстуке. Слишком элегантный для дворецкого, но с такими черными глазами, какие могли быть только у…