Люди и боги

— Отнюдь. Вы недовольны мною с самого начала похода. Я устал от ваших мрачных намеков. Говорите напрямик.

— Хм… При посторонних?

— Мать Корделия — моя исповедница. Она слышала вещи и похуже вашей критики.

Джемис потупился, почесал Стрельца для смелости, прочистил горло.

— Милорд, не примите за оскорбление. Битва у дамбы — сущий стыд. Векслер сбежал только потому, что вы не потрудились раздать внятные приказы. Вы допускали, что он может атаковать батальон графа? Предупредили бы людей об этом, выделили отряд сугубо для захвата генерала. Сказали бы: офицеры, ожидается подход кавалерии противника с такого-то направления. В случае внезапной атаки, по такому-то условному сигналу четвертая рота совершает обходный маневр с целью захвата штаба… Чего уж проще! Но вы устроили дурацкие гонки между кайрами — в итоге Векслер сбежал.

Стрелец протяжно уркнул, выражая согласие с хозяином. Джемис продолжил:

— И это не все, милорд. Мы оба знаем, что вы — не первый мечник Севера. Отменные доспехи трижды спасли вас в том бою, и еще раз — мальчишка по имени Артур. Но хватит полагаться на удачу, тьма сожри! Один меткий удар врага — и конец не только вам, а всей нашей священной войне. Не лезьте в атаку, держитесь за моей спиной, а лучше — назначьте четверку телохранителей.

Эрвин покраснел от стыда, но ответил просто:

— Благодарю за советы, кайр. Нахожу их дельными, постараюсь прислушаться. Желаете что-либо добавить?

— Гм… — Джемис и Стрелец переглянулись. Пес опустил морду, уступив слово хозяину. — Желаю, милорд. Кажется, я знаю причину ваших ошибок. Вы думаете не о войне. Душой вы далеко отсюда: в Уэймаре, возле сестры. Так поезжайте же туда! Возьмите роту Айсвинда — самую быструю. Мчите на север, садитесь в корабль, догоняйте батальоны Стэтхема. Штурмуйте Уэймар, спасайте леди Иону! А остальные роты оставьте во Флиссе — пускай жгут корабли, чтобы Галлард не пришел на помощь Виттору.

Эрвин мягко улыбнулся кайру:

— Вы снова правы, друг мой. Именно так и нужно поступить. Мы направимся к Дымной Дали. Я с ротой Айсвинда уйду вперед.

И Джемис, и Стрелец поглядели на него с недоверием.

— Не шутите, милорд?..

— А разве похоже? — выронил Эрвин с неожиданной грустью. — Я сделаю то, что должен. Хотя душа просит совсем другого.

Джемис умолк, ошеломленный смирением лорда. А мать Корделия сухо произнесла:

— Милорд, теперь извольте выслушать мою критику. Я понимаю и разделяю ваше желание спасти сестру. Однако мы начали войну ради праведной цели: разбить еретиков, предать суду нечестивца Галларда Альмера. И после единственного сражения вы уведете армию в другое графство?! Это не просто провал, это — позор! И священная война, и вся Церковь Праматерей станет посмешищем!

Эрвин низко склонил голову:

— Святая мать, выслушайте меня. Надеюсь, я смогу найти слова в свое оправдание.

Меч-4

9 — 10 июня 1775 г. от Сошествия

Уэймар

Вечером Джо расхаживал по стене и думал: как зреет кровь? Что во мне изменится? Почувствую ли перемены? Наверное, должна появиться особая сила — как будто в жилах кипит огонь, или что-нибудь в этом роде. Но может быть, придет не сила, а благость. Такая кровь, что дает говорить с Предметами, — это же как у Праотцов! Может, я почувствую себя… как Вильгельм? Ну, не таким великим, конечно, но таким же уверенным в себе. Стану ощущать, что на моей стороне правда, что сами боги меня любят. Правда — она и так со мною, но иногда одолевают сомнения. Вот бы здорово, чтобы их не стало!

Теперь Джоакин в ином свете видел историю с Ионой. Мартин и Виттор нарочно поручили ему стеречь ее: чтобы убедиться в его ненависти и презрении к Ориджинам. Перед тем, как дать ему Перст, Шейланды должны поверить: Джо будет служить им в любой ситуации. Сочувствие к сестре заклятого врага — совсем не то, что граф хочет видеть в лучшем своем воине. Положим, в разгар боя Джоакину выпадет случай застрелить самого герцога Эрвина — а в этот миг Иона заревет: «Умоляю, пощади моего брата!» Что должен сделать Джо? Конечно, стрелять! И если под прицелом окажется сама Иона, и граф прикажет: «Убей ее!» — он тоже должен стрелять. Только так, и не иначе. А как он сможет стрелять, если даже ударить стыдится?

Джо начал презирать себя за разговор с Мартином. Милорд абсолютно прав: сейчас, когда весь гарнизон гниет, когда каждый день кто-нибудь дезертирует, главная опасность — низкий моральный дух. Пока Иона способна подавлять нашу волю, дух будет падать. Она должна покориться, упасть на колени на глазах всего гарнизона, взмолиться о пощаде. Солдаты должны увидеть, как сдается Ориджин!

Но все же немного противно, — думал Джо. Хорошо бы она сдалась поскорее. А потом забыть о ней, взять в руки Перст — и расстрелять чертовы корабли! Интересно, можно ли попасть в них отсюда, со стены? Едва ли, далеко слишком. Надо взять лодку и подплыть поближе. Говорят, если обмотать весла тряпками, то не слышно плеска воды. Среди ночи можно подкрасться незамеченным, поджечь пару кораблей и уплыть под покровом тьмы. Две лоханки на дне, а ты — цел и невредим! Вот истинное…

— Эй, приятель, гляди-ка!

То был голос Айви. Рыцарь указывал на что-то за пределами замка, и Джо поглядел. По подъездной дороге к воротам приближался человек. Ширина плеч и упругость шага выдавали в нем воина, а горделивая осанка намекала даже на офицерский чин. Странно было видеть одинокого воина без отряда, без лошади и даже без меча! Но другая странность перевешивала первую: парень был мокрым с ног до головы. Его рубаха липла к телу, с вещмешка то и дело срывались капли.

— Кто таков? — крикнул парню стрелок из надвратной башни.

Воин остановился, со странною усмешкой глянул в темень амбразуры, будто стрелок чем-то его развеселил.

— Отвечай или получишь болт!

Парень усмехнулся шире, будто на сей раз стрелок пошутил на славу.

— Позови кастеляна, рядовой.

— Кастеляна нет. Отвечай, тьма тебя сожри!

— Нет в живых? Экая жалость. Тогда зови графа или его брата.

— В последний раз спрашиваю…

Воин покачал головой, ни капли не боясь стрелка, а лишь дивясь его глупости. И выронил одно слово:

— Лед.

— Что ты сказал?!

Айви вмешался в дело:

— Ты — Лед? Если так, подойди ближе и дай себя рассмотреть!

Воин повернулся на звук и откинул с лица влажные волосы. Джо сегодня слышал про Льда, но понятия не имел, кто это. Пригляделся внимательнее. Скуластое лицо воина выделялось суровой, даже жестокой красотою. То был особый, незаурядный человек, и кого-то он напоминал Джоакину.

— Я его знаю, — крикнул Айви. — Парни, откройте ворота!

Боясь наемных убийц, граф Виттор ввел строгий порядок: ворота всегда на засове, в замок входит лишь тот, кого опознает лично граф либо трое верных ему солдат. Слова Айви было недостаточно, потому позвали еще пару рыцарей из числа приближенных графа. Все трое узнали Льда, и часовые отперли ворота.

При ближайшем рассмотрении воин оказался не только мокрым, а и смертельно уставшим. Под глазами темнели огромные синяки, а веки слипались, будто Лед был готов уснуть прямо на ходу. К удивлению Джо, при встрече со Льдом рыцари засияли от радости.

— Как же мы вас заждались! — вскричал Айви. — Без вас тут — печаль!

— Желаете поесть, выпить? — предложил другой рыцарь, сжимая руку Льда.

— Переоденьтесь в сухое, я принесу! — вызвался третий.

Лед отстранил их:

— Сперва побеседую с графом, потом все остальное. Проводите к нему.