Люди с платформы №5

Эмми не умела вскрывать замки. Сработало элементарное везение плюс приложенная сила. В замке что-то подозрительно щелкнуло, и ящик открылся. Даже если она и не сломала замок, Тоби сразу поймет, что Эмми лазала в его стол. Ее пронзил страх. Как она объяснит свои действия?

Свет настольной лампы не достигал ящика, и Эмми не видела, что находится внутри. Стараясь не поддаваться панике, она сунула руку в ящик и нащупала корпус айфона. Это был старый мобильник Тоби. На Рождество он купил себе новый, а этот, по его словам, отнес в пункт утилизации электроники. Эмми нажала кнопку, ожидая, что аккумулятор давно уже разрядился, однако экран почти мгновенно засветился. Теперь требовалось ввести пароль из четырех цифр. Она ввела год рождения Тоби. Не подошел. Потом свой. Тоже мимо. Тогда она набрала 2017 — год их знакомства. Айфон разблокировался. Почему-то все пароли Тоби были связаны с ней, но сейчас вместо улыбки это вызвало у девушки дрожь.

Должно быть, Тоби сбросил настройки до заводских, потому что с экрана исчезли все его любимые приложения. Остались только установленные по умолчанию. Затаив дыхание, Эмми нажала на значок сообщений. В папке было всего одно отправленное сообщение: то самое, где она помнила каждое слово, будто те впечатались ей в душу.

СЧИТАЕШЬ СЕБЯ СЛИШКОМ УМНОЙ? НО МЫ-ТО ВСЕ ЗНАЕМ, ЧТО ТЫ — ДУТАЯ ФИГУРА.

Стены кабинета надвинулись на Эмми, угрожая раздавить ее. Дрожащим пальцем она коснулась значка почты, уже зная, что там обнаружит. Два письма, оба отправленные на ее адрес. Отправителем значился [e-mail]. Телефон жег ей руку. Бросив его на стол, Эмми снова полезла в ящик.

Пальцы нащупали нечто очень знакомое; настолько знакомое, что подушечки пальцев легли в выемки на потертой кожаной поверхности. Эмми заставляла себя дышать, одновременно пытаясь задушить змей, извивавшихся у нее в животе. Это был ее старый бумажник, украденный из сумки в день знакомства с Тоби. Тогда Тоби обнаружил ее рядом с турникетом, ошеломленную пропажей, и спас. Ее рыцарь в мягком кашемировом пальто.

Эмми открыла бумажник. Вот оно — то фото, которым она так дорожила и которое уже не чаяла увидеть снова: снимок, где она запечатлена в младенчестве, на руках у матери. Все банковские и кредитные карточки были на месте, теперь уже бесполезные, поскольку ей пришлось заказывать новые. А вот наличные деньги исчезли. Получается, Тоби выручил ее тогда… дав ее же собственные деньги?

И почему он оставил бумажник? Намеревался признаться в своем «розыгрыше» и вернуть? Или бумажник был для него своего рода трофеем, этаким эквивалентом чучела львиной головы, прикрепленного к стене загородного дома, или бабочки, помещенной под стекло?

Все вдруг стало предельно ясным. Тоби вовсе не был ее спасителем. Наоборот, он взял Эмми в плен. С первых минут их знакомства. Он создал для нее золотую клетку, куда она добровольно вошла, не ощущая ничего, кроме любви и благодарности, улыбаясь и гордясь подаренным кольцом с бриллиантом. Анонимными сообщениями Тоби подрывал в ней уверенность, заставляя сомневаться в себе, а потом начал отрезать ей все пути к отступлению, отчуждая от всех потенциальных спасателей в лице вагонных друзей и коллег на работе. «Эмми, ты же так любишь работать дома».

Как она могла быть настолько слепой? Неужели ей так отчаянно хотелось верить в счастливое и безоблачное будущее, что она не видела того, что творилось у нее под самым носом?

Эмми сняла подаренное женихом кольцо и положила его в центр стола. Потом сдвинула на три дюйма влево. Тоби терпеть не мог нарушения симметрии.

Взяв бумажник, девушка поднялась в спальню, сняла со шкафа чемодан и начала укладывать туда свою одежду. В голове крутилось сообщение, оставленное Айоной в Instagram: «Эмми, если я Вам понадоблюсь, милости прошу. Мой адрес: Ривервью-Хаус, Ист-Моулси».

В прихожей она задержалась и подошла к аккуратным рядам ботинок Тоби, выстроившимся, как солдаты на параде. Дрожащими руками она взяла по ботинку из каждой пары и по дороге на станцию выбросила их в соседский мусорный контейнер. Потом нагнулась, и ее вытошнило в канализационную решетку.

САНДЖЕЙ

19:15. Нью-Малден — Хэмптон-Корт

Закончив смену, Санджей остановился у служебной доски объявлений. Вакансии, объявления о пропавших и найденных вещах, аренда квартир, велосипеды на продажу. Так он добрался до самого низа, увидев небольшое скромное объявление: «ГРУППА ПОДДЕРЖКИ ДЛЯ ПЕРСОНАЛА КЛИНИКИ. ВСТРЕЧАЕМСЯ КАЖДЫЙ ПОНЕДЕЛЬНИК, В 13:00. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!» Далее шли имя и номер телефона координатора. Вынув мобильник, Санджей сфотографировал объявление. От него же не убудет, если он заглянет туда хотя бы один разок — просто посмотреть, что к чему?

Санджей одолел последний лестничный марш и завернул за угол. Ему почудился слабый запах бирьяни — традиционного азиатского кушанья из риса и овощей. Нет, не почудился: запах был вполне реальным. У дверей его квартиры стояла внушительная сумка, к которой булавкой был пришпилен сложенный лист формата А4 с его именем, написанным заглавными буквами.

Санджей развернул записку и сразу узнал знакомый крупный почерк матери: «ПОДЕЛИСЬ УГОЩЕНИЕМ С ДРУГОМ». Внизу, как всегда, имелась приписка: «РАЗОГРЕВАТЬ ТЩАТЕЛЬНО, НА МЕДЛЕННОМ ОГНЕ. НЕ В МИКРОВОЛНОВКЕ!»

Мира — мать Сайджел — выражала свою любовь в том числе и через еду. После того как взрослые дети покинули родительский дом, она так и не научилась готовить только на себя и мужа. Она по-прежнему готовила в больших кастрюлях и пользовалась большими раздаточными ложками. Маленькие порции у нее попросту не получались. Поэтому всякий раз, когда кто-то из таксистов мужа ехал в направлении Нью-Малдена, она нагружала водителя такими сумками, прося завезти их сыну.

У Миры имелись ключи от его жилища. Она настояла на этом, на случай форс-мажора. Когда Санджей с друзьями еще только сняли квартиру, его мать появлялась без предупреждения и наводила безупречный порядок. Но после двух шокирующих случаев, когда она нашла использованный презерватив и тайную коллекцию порнофильмов Итана, все трое единогласно решили запретить ей приезжать, предварительно не позвонив. Исключением могла быть только ситуация, если кто-то из троих окажется при смерти. И даже тогда вместе с Мирой должны будут прибыть работники соответствующей службы, а ей самой ничего трогать не разрешается.

Друзья Санджея любили стряпню Миры не меньше, чем он сам. Замечательный повод сходить за пивом и потом всем вместе есть настоящие индийские кушанья под какое-нибудь кино. Но сейчас Санджей смотрел на записку матери и понимал, что этот обед ему хочется разделить с другом, который живет не здесь, а совсем в ином месте. Очень хочется.

Он полез в карман за мобильником.

— Санджей, входите, — расплылась в улыбке Айона. — Как приятно, когда у тебя на пороге появляется обаятельный молодой человек. Приятнее этого может быть только обаятельный молодой человек, который принес угощение.

Санджей подал ей сумку.

— Какой восхитительный аромат! — воскликнула Айона. — Это трудно готовить? Повариха из меня, прямо скажем, неважнецкая. Би всегда говорила: если ей захочется похудеть, нужно всего лишь попросить меня месяц заниматься кухней.

— Все это готовится достаточно просто. Осталось лишь разогреть в микроволновке, — сказал Санджей, игнорируя материнское предупреждение. — Только не ставьте прямо в контейнерах. Фольга не выдержит, а микроволновка взорвется. Итан однажды устроил такое. Мы потом черт знает сколько времени отскребали потолок от куркумы. Кстати, а чем вы тут занимались? Вид у вас несколько… разгоряченный.

— Дорогой, как приятно слышать это от вас. Меня давно уже никто не называл «горячей». — Айона сладострастно подмигнула Санджею. Казалось, она не поняла его вопрос или намеренно истолковала по-своему. — У меня задержалась наша красотка Марта. Я обучаю ее канкану. Присоединяйтесь к нам. Пока разогревается угощение, мы наработаем аппетит. Вам лишь понадобится юбка.

Молодой человек неуверенно последовал за хозяйкой в столовую. Стол и стулья были сдвинуты, а ковер свернут, обнажив сверкающий паркетный пол.