Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги
Шрифт:

Кроме «обычных» зверей, в Зимнем дворце периодически квартировали и довольно странные для императорской резиденции животные. Например, коровы и ослы… Но странными они были только на первый взгляд…

Самую известную «коровью» легенду, связанную с Зимним дворцом, поведал в своих мемуарах А. Бенуа. По одной из «городских легенд», после взрыва в Зимнем дворце в феврале 1880 г. в ходе его глобальной «чистки» на чердаке дворца обнаружили корову. Изумленным жандармам пояснили, что это «дворцовая корова», «снабжающая» молоком придворнослужительских детей. Корову с чердака немедленно убрали.

Однако в Зимнем дворце действительно содержались коровы. В октябре 1829 г. министр Императорского двора кн. П. М. Волконский в записке к генерал-лейтенанту Захаржевскому потребовал прислать в Зимний дворец «дойную корову для Государыни Императрицы». Понятно, что свежее молоко требовалось не только для императрицы, но и для ее маленьких детей, поэтому министр требовал «хорошую, здоровую дойную корову с коровницею и потребною посудою». В результате корова оказалась столь «важной персоной», что ее «принимал и устраивал на дежурной конюшне в Зимнем дворце» [1061]

шталмейстер князь Долгоруков.

1061

РГИА. Ф. 472. Оп. 1. Д. 793. Л. 2. О присылке из Царскосельской фермы дойной коровы для Государыни Императрицы. 1829 г.

В мае 1847 г. Николай I осматривал купленного быка «у подъезда Его Величества» в Зимнем дворце [1062] . Скорее всего, этого быка привезли на корабле из Европы, и император пожелал взглянуть на него до отправки животного на одну из пригородных дворцовых ферм.

Кроме коров, в хозяйственных помещениях Зимнего дворца держали и ослиц. Молоко ослиц считалось очень действенным средством для борьбы с чахоткой. Чахоткой (от слова «чахнуть») тогда называли туберкулез легких. Этой болезнью страдали не только простолюдины, но и аристократы. Умирали от чахотки и члены императорской семьи. Например, в 1844 г. от чахотки умерла младшая дочь Николая I – великая княгиня Александра Николаевна, а в 1880 г. – императрица Мария Александровна.

1062

РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 367. Опись высочайшим повелениям в 1847 г. Придворную конторою полученным.

В качестве лекарственного препарата для борьбы с чахоткой издревле использовалось ослиное молоко. Еще Авиценна в знаменитом «Каноне врачебной науки» упоминал, что «молоко ослицы и козы хорошо [помогает] от кашля, чахотки и кровохарканья». Поэтому средняя дочь Николая I великая княгиня Ольга Николаевна совершенно не случайно упоминает, что в 1840 г. «в Эмсе Мама пила воду, а я – ослиное молоко» [1063] .

Но в Петербурге дойную ослицу раздобыть было очень сложно. Однако в дворцовом хозяйстве, как «в Греции», имелось «всё». Например, в 1831 г. в Зимний дворец по распоряжению министра Императорского двора князя П. М. Волконского доставили двух дойных ослиц. Прислали их в императорскую резиденцию с Гатчинского скотного двора для лечения жен служащего Петербургского почтамта статского советника Цирлейна и ротмистра Кавалергардского полка Толстого [1064] . Очень характерный факт заботы Николая I о здоровье не только близких ему людей, но и о близких не самых значительных чиновников и офицеров.

1063

Сон юности. Электронная версия.

1064

РГИА. Ф. 272. Оп. 2. Д. 197. Л. 2. О присылке дойной ослицы из Гатчины. 1831 г.

Подчас ослы становились героями дворцовых анекдотов. Однажды в Эрмитажном театре решили поставить пьесу Августа Коцебу (1761–1819) «Рогус Пумперникель», и возник вопрос о том, как доставить во дворец осла для этой постановки. Решение сразу же подсказал гофмаршал Нарышкин: «Э, пустое дело! Самым натуральным путем – на Комендантское крыльцо».

Имелись в Зимнем дворце и козы. В марте 1881 г. Александр III, еще до отъезда в Гатчину на постоянное жительство, распорядился устроить в зимнем саду Малого Эрмитажа «место с балюстрадами из точеных баляс для двух коз американских» [1065] .

1065

РГИА. Ф. 475. Оп. 2. Д. 186. Л. 135. Выписки из дел разных фондов о Зимнем дворце и Эрмитаже, сделанные по распоряжению начальника Петроградского Дворцового управления для издания «Истории Зимнего дворца». 1903. Ч. 1.

Давней традицией царского двора было содержание экзотических животных, привезенных «из дальних стран». В императорских резиденциях многое должно было удивлять и поражать, а подчас и ставить в неловкое положение «разовых гостей».

О давности этой традиции свидетельствует указ Елизаветы Петровны о высылке ко двору мартышки: «…здесь уведомленось чрез одного шкипера голландскаго, Клас Кемптес именуемаго, что есть в Амстердаме у некоего купца в доме (котораго имяни не знаем) мартышка, сиречь обезьяна, цветом зеленая, и толь малая, что совсем входитъ в индейский орех; и тако желательно есть, чтоб оную для куриозности ее бы ко Двору Нашему достать; тако имеете вы, по получении сего беззамедления в Амстердам к Секретарю Ольдекопу отписать, и ему коммисию поручить сию мартышку, осведомлясь там у кого находится, и с тем орехом индейским, в котором (sic) она входит, купить и сюда отправить каким образом удобнее будет, чтоб она сбережена и в целости сюда привезена была…» [1066] .

1066

Указ императрицы Елизаветы о высылке ко двору мартышки // Русская старина. 1871. Т. 4. № 11. С. 587–588.

В тексте указа императрица предстает как очень любопытная женщина, которой кто-то рассказал о виденной диковине, и она пожелала получить эту диковину немедленно. В результате по повелению императрицы мартышку купили, и специальный курьер сержант Валуев доставил ее из Голландии в Петербург.

С 1840 г. в фонтанах зимних садов Зимнего дворца (на половине императрицы

Александры Федоровны и над Посольским подъездом) плавали «золотые» рыбки. Кормили их пшеничным хлебом с царского стола. Содержать их было сложно, рыбки периодически гибли, поэтому их популяцию по возможности пополняли. Обходилось это недешево. В августе 1843 г. майор от ворот Баранович сообщал в рапорте министру Императорского двора князю П. М. Волконскому: «В настоящее время имеется для двух садиков Зимнего дворца 42 рыбки», поэтому число рыбок, «почитаемое недостаточным для непременной в следствии в них убыли», предлагалось увеличить на два десятка. Для чего предлагалось купить рыбок у «француза Меро» с парохода, «ожидаемого на днях». Десяток «золотых рыбок» продавался по 14 руб. 28 коп. сер. [1067]

1067

РГИА. Ф. 472. Оп. 14. Д. 380. Л. 1. О покупке золотых рыбок. 1843 г.

Э. П. Гау. Зимний сад Малого Эрмитажа. 1865 г.

Первые «домашние» птицы появились в Зимнем дворце буквально с момента начала его «жизни». Постоянным местом их обитания стала оранжерея Малого Эрмитажа, где их держали в клетках. Позже, по распоряжению Екатерины II, над висячим садом Малого Эрмитажа натянули железную сетку и птицам позволили свободно летать. Тогда же в штате дворцовых служителей появились специалисты-птичники.

При жизни Екатерины II в висячем саду и оранжерее Малого Эрмитажа, кроме самых обычных соловьев, снегирей, пеночек держали и экзотических птиц [1068] . В 1786 г. Екатерина II приказала устроить клетку «в садике подле оранжереи» так, чтобы птицы свободно могли перелетать из клетки в оранжерею и обратно.

Фрески лоджий Рафаэля в Зимнем дворце

Современники упомянули и об этом увлечении императрицы Екатерины II: «Американские вороны, попугаи, параклитки сердились на всех подходящих и даже бросались для укушения хожатых за ними; одна Екатерина была ими любима: они издалека узнавали ея голос, распускали пред нею крылья, преклоняли для чесанья головы и кротость пред кротостью изъявляли. Обезьяны ползали по ея шее, лизали, огрызаясь на всех других. Одна злобная из таковых бросилась с плеча Екатерины на Великую Княжну и больно оцарапала. Голуби после сильного в Петербурге пожара тысячами слетелись прямо к ея окнам и нашли при великолепных чертогах спокойное, верное себе пристанище. Им определена была пшеница; колокольчик созывал их к корму, и она, питая их, утешалась» [1069] .

1068

РГИА. Ф. 475. Оп. 2. Д. 187. Л. 191. Выписки из дел разных фондов о Зимнем дворце и Эрмитаже, сделанные по распоряжению начальника Петроградского Дворцового управления для издания «Истории Зимнего дворца». 1903. Ч. 2.

1069

Сумароков П. И. Черты Екатерины Великой. Стб. 2079.

Когда императрица уезжала из Петербурга, в письмах она интересовалась и состоянием «своих птиц». Во время путешествия в Крым в 1787 г. Екатерина II писала: «Опасаюсь, не перемерли ли от стужи в Эрмитаже мои заморские птицы, прикажите, пожалуй, наведываться»; «За добрые вести из Эрмитажа благодарствую; как потеплее будет, попросите Александра Павловича, чтобы когда-нибудь зашел посмотреть, все ли там так, как при мне»; «Пожалуй, прикажите спросить в Эрмитаже, перед оранжерею поставлена ли для птиц оранжерейных большая клетка или проволошная сетка; боюсь как Сава умер, чтобы не запоздали ее поставить, а есть ли ее не поставить вовремя, то редкие птицы, кои зимою в оранжерее, свалятся, не имея весеннего и летнего воздуха. Апрель 1787 г.» [1070] . В этих записках отчетливо видна искренняя забота «о тех, кого мы приручили». Кроме этого, упоминается и некий Савва, видимо, отвечавший за содержание птиц в императорской резиденции.

1070

Письма императрицы Екатерины Второй к Н. И. Салтыкову. 1763–1796 гг. // Русский архив. 1864 г. Электронная версия.

В птичню Малого Эрмитажа часто водили маленького наследника – великого князя Павла Петровича, он, как и всякий ребенок, с удовольствием смотрел на «птичек». Его воспитатель писал: «Пошли мы к птичне и фонтан [1071] пустили. Как птички еще не осмотрелись и прижавшись все вверху сидели, а вода скакала, то Его Высочество, попрыгиваючи, изволил сказать: „Что же вы теперь, чижики, не купаетесь?“. Спустя несколько времени зачали птички попархивать и купаться. Великий князь забавлялся тем, что изволил говорить, что в республике их снегири представляют стариков, овсянки старух, чижики буянов, щеголята петиметров, а зяблики кокеток». В другом месте воспитатель упоминает: «Пришло тут нам известие, что снегирек в птичне расшибся. Его Высочество ходил смотреть и весьма сожалел. Подъехал на ту пору г. Фуадье, и Государь весьма прилежно просил его, что ежели можно снегиречку подать помощь».

1071

Фонтан висячего сада Малого Эрмитажа создан итальянским скульптором Феличе де Фово.

Поделиться с друзьями: