Людовик IX Святой

Из всех произведений, представлявших интерес для мирян и для тех, кто мог купить книги, иметь Псалтырь, то есть Книгу псалмов, часть Ветхого Завета, было даже важнее, чем Библию. Это был текст, по которому дети, посещавшие школу, или дети из знатных семей учились читать. Самые владетельные, самые богатые, становясь взрослыми, приобретали Псалтырь в личное пользование, и она служила им своего рода (обращение к ней диктовалось степенью благочестия) требником. Женщины-мирянки, занимавшие высокое положение в обществе, могли не только покупать Псалтыри, но и заказывать их изготовление. Такова Псалтырь, принадлежавшая Бланке Кастильской. Имела собственную Псалтырь и вторая супруга Филиппа Августа, Ингеборга Датская, которую дед Людовика на другой день после свадьбы отправил в монастырь [1035] . На протяжении ХIII века, по мере распространения марианского культа, у женщин из высшего общества Псалтырь постепенно вытеснялась часословом, становившимся их настольной книгой. Первые богато иллюминированные часословы были изготовлены для Изабеллы, дочери Людовика Святого, видимо, в 1258 году, по случаю ее бракосочетания с графом Шампанским и королем Наваррским Тибо [1036] .

1035

Deuchler F. Der Ingeborg Psalter. Berlin, 1967;

Avril F. Der Ingeborg Psalter // Bulletin monumental. 1969. P. 58–60;

Grodecki L. Le psautier de la reine Ingeburg et ses problemes…

1036

Эта рукопись хранится в Кембридже (Fitzwilliam 300) и известна под названием «Псалтыри Изабеллы», так как еще не вполне часослов.

Известно, что у Людовика Святого была Псалтырь, которая, как считают, принадлежала его матери, и что он имел не менее двух Псалтырей, выполненных специально для него.

Псалтырь Ингеборги была изготовлена на севере Франции в монастырской мастерской. При Бланке Кастильской производство переместилось в парижские мастерские. При Людовике Святом Париж стал европейской столицей иллюминирования [1037] . Псалтырь Бланки Кастильской [1038] содержит календарь с двадцатью четырьмя медальонами с изображениями работ каждого месяца и знаками Зодиака. Она украшена двадцатью двумя миниатюрами на целую страницу на золотом фоне; семнадцать из них образованы двумя круглыми, наложенными друг на друга медальонами, — всего тридцать девять миниатюр [1039] . Весьма примечательно, что на первой миниатюре изображен астроном с астролябией в руке, а справа и слева от него — копиист и человек, ведущий счет. Сюжеты других миниатюр — падение восставших ангелов, сотворение Евы и грехопадение и так далее до Воскрешения из мертвых и Страшного суда. Это уникальное и продуманное изображение программы и осуществления христианского времени истории. Наконец, Псалтырь украшена десятью сюжетными инициалами на золотом фоне. На них преобладает Давид — тематика королевская par excellence.

1037

Branner R. Manuscript Painting in Paris during the Reign of Saint Louis…

1038

Париж, Библиотека Арсенала, Ms. 1186.

1039

Leroquais V Les Psautiers manuscrits latins… T. II. P. 16.

Людовик не был собирателем рукописей. У него не было ни любимого художника, ни любимой мастерской [1040] . Первой Псалтырью с его именем была та, по которой он учился читать [1041] . Так гласит запись, датированная XIV веком: «Эта Псалтырь принадлежала монсеньеру Людовику Святому, королю Франции; по ней он учился в детстве». Она была изготовлена в ХIII веке в Англии, где ее приобрел будущий Людовик VIII, отец Людовика Святого. Помимо календаря в нее входят двадцать три миниатюры на целую страницу, на которых изображены сотворение мира и грехопадение, жертвоприношение Авеля и Каина, убийство Авеля, Ноев ковчег, история Авраама, Самсон и жизнь Христа от Благовещения до Пятидесятницы. В отличие от Псалтыри Бланки Кастильской в нем отсутствует эсхатологическая перспектива — нет падения восставших ангелов, нет Антихриста и Страшного суда.

1040

Branner R. Saint Louis et l’enluminure au ХIIIе siecle // Septieme centenaire de la mort de Saint Louis. P., 1976. P. 69–84 (Actes des colloques de Royaumont et de Paris, mai 1970).

1041

Лейден. Университетская библиотека, Ms. BPL (76A).

На второй, самой известной, Псалтыри сохранилась надпись XIV века: «Эта Псалтырь принадлежала Людовику Святому». В календаре отмечены даты смерти Филиппа Августа (14 июля 1223 года), Людовика VIII (8 ноября 1226 года), Роберта I Артуа (9 февраля 1250 года) и Бланки Кастильской (27 ноября 1252 года) [1042] . Далее в рукописи содержатся семьдесят восемь миниатюр на целую страницу, которые считаются шедевром парижского иллюминирования XIII века. На них имеется пояснительная легенда. Архитектурные элементы миниатюр точно воспроизводят аркатуры, очертания, розы Сент-Шапели, и, кажется, можно утверждать, что это сделано по указанию архитектора Людовика Святого Пьера де Монтрейля, а быть может, так распорядился сам король [1043] . Она была изготовлена для Сент-Шапели.

1042

В этом проявляется внимание Людовика Святого к династическим датам.

1043

Каталог выставки «Людовик Святой» в Сент-Шапели (май — август 1960 года), р. 60. Об этой рукописи, пока не вышла из печати книга Г. Шталя, обещающая быть чрезвычайно интересным всесторонним исследованием этой Псалтыри, см.:

Haseloff А. Les Psautiers de Saint Louis // Memoires de la Societe des antiquaires de France. 1989. T. 1. P. 18–42;

Omont H. Le Psautier de Saint Louis. Graz, 1972;

Jordan W. Ch. The Psalter of Saint Louis: The Program of the 78 Full Pages Illustrations // Acta: The High Middle Ages. 1980. Vol. 7. P. 65–91. Факсимиле Псалтыри Людовика Святого (Париж, Национальная библиотека, Ms. latin 10525) опубликована издательством Akademische Druck und Verlangsanstalt. Graz, 1972.

Все сцены навеяны эпизодами Ветхого Завета и начинаясь с жертвоприношения Авеля и Каина доходят до миропомазания Саула. Все пронизано идеей божественной миссии королевской власти, которой король облекается при помазании на царство.

В этой рукописи множество батальных сцен, и о значении этого уже говорил Г. Шталь, занимаясь миниатюрами другой иллюминированной рукописи, Ветхого Завета, хранящейся в Библиотеке Пирпонта Моргана в Нью-Йорке (М 638) и датируемой 1240-ми годами, вероятно, до выступления Людовика Святого в его первый крестовый поход. Он показывает, что эти иллюстрации «знаменуют важные перемены в истории иллюстрации Ветхого Завета». До XIII века такие иллюстрации были «связаны с библейскими текстами и типологическими программами, соотносящимися с Ветхим и Новым Заветами». В этой рукописи Ветхий Завет стал «историей», «то есть пространной хроникой, представляющей собой связное повествование, изобилующее живописными деталями и являющее действие в развитии; ей явно чужды как христология, так и типология» [1044] .

1044

Stahl H. Old Testament Illustration during the Reign of St Louis: The Morgan Picture Book and the New Biblical Cycle // II Medio oriente e l’Occidente nell’Arte del ХIII secolo / Ed. H. Belting. Bologna, 1982. P. 85–86. Atti del XXIV Congresso Intemazionale di storia deU’Arte: 1979.

Этот перелом в иконографии свидетельствует об основополагающих культурных и ментальных процессах XIII века, современником которых был Людовик Святой. Это было торжество повествования. По образу и подобию Ветхого Завета и жития Христа главной исторической формой как в истории, так и в произведениях живописи и литературы стали жития. Так, исполняя решение генерального капитула доминиканского ордена в Париже в 1256 году, Жерар де Фраше написал жития доминиканцев [1045] — и здесь вновь тон задают нищенствующие ордены. Современникам подается идея жития как связной хроники, что выходило за рамки традиционной модели жития святого, за рамки агиографии. Людовик Святой мыслил свое существование как историю жизни, и под этим же углом виделась она и современникам. Безусловно, этот расцвет новой биографической концепции — самый веский аргумент в оправдание биографии Людовика Святого.

1045

Gerard de Frachet. Vitae Fratrum ordinis Praedicatorum necnon Cronica ordinis ab anno МССIII usque ad MCCLIV. Louvain, 1896.

С другой стороны, значение, придаваемое батальным сценам и реалистическому изображению вооружения воина (оружие, доспехи, осадные механизмы), которые можно видеть в Псалтыри Людовика Святого, наводит на мысль об актуализации батальных сцен Ветхого Завета, что, вне всякого сомнения, было вызвано интересом к борьбе христиан с сарацинами еще до похода Людовика Святого. Этот интерес, очевидно, оказался полезным для этого похода, который был настолько популярен, что, надо думать, ничто не могло сравниться с этой популярностью и превзойти ее. Свидетельством тому — иконография.

Как бы то ни было, но о том же свидетельствует и другая рукопись, которая, как точно известно, не была заказана королем и которую он почти наверняка никогда не видел: речь идет о тексте коронационной литургии французских королей, отправляемой около 1250 года и называемой поэтому ordo 1250 года. Она уникальна своими иллюстрациями: восемнадцать миниатюр рассказывают о церемонии коронации. Вероятно, этот документ был предназначен для епископа Шалона-сюр-Марн, викария архиепископа Реймсского, главного действующего церковного лица при помазании на царство [1046] .

1046

Вместе с Ж. К. Бонном я представил и прокомментировал эти миниатюры в 1985 году на коллоквиуме о коронациях в Торонто, материалы которого опубликованы: Le Goff J. A Coronation Program for the Age of Saint Louis // Coronations… P. 46–57; Bonne J.-CL The Manuscript of the ordo of 1250 and its Illuminations // Coronations… P. 58–71. Мы думаем осуществить научную публикацию (с комментариями) этой рукописи в ее литургической части и иллюстраций при участии Э. Палаццо. См. ил. 13 и 14.

В рисованном рассказе о церемонии коронации важную роль играет сосуд со священным елеем (напоминание об исключительном и чудесном помазании короля Франции) и королевские инсигнии, — неизменен характер ритуала этой церемонии для короля Франции, почетна роль пэров Франции, зыбко равновесие между Церковью и королевской властью, что характерно для политики Людовика Святого и взаимоотношений между церковной и королевской властью в середине XIII века [1047] .

Миниатюры не содержат точного описания церемонии, безымянны и действующие лица, начиная с изображенного на них короля. Но в них закрепляется и распространяется, пусть даже в очень узких границах, тот образ, который Людовик Святой хотел придать королю Франции, помазаннику Божьему. Никогда прежде сцены коронования не изображались на рисунках, да и после этого они появятся только в коронационном ordo Карла V в 1364 году, где будет вполне реалистично изображен потомок Людовика Святого. Эти миниатюры вновь иллюстрируют взаимоотношения между искусством и политикой. Вернее, они показывают, как Людовик Святой укреплял если не «королевскую религию», то, по крайней мере, божественный характер французской монархии и его проявление.

1047

Именно такой контекст приписывает Ф. Бюк одной «морализованной Библии», то есть Библии, снабженной комментариями и глоссами, изготовленной во второй четверти XIII века и поднесенной Людовику Святому; ныне она хранится в разрозненном виде в Париже (Национальная библиотека, Ms. Lat. 11560), в Оксфорде (Bodleian 270 В) и в Лондоне (Британский музей, Harley 1526, 1527). Отдельные миниатюры подсказали Людовику Святому образы библейских королей согласно интерпретациям глоссаторов XIII века.

См.: Вис Ph. L’Ambiguite du livre… P. 189 sq.

Король и его интеллектуалы

Уникальным было и интеллектуальное окружение Людовика Святого. Тринадцатый век — великое время расцвета факультетов искусств и богословия Парижского университета. Это время, когда новые нищенствующие ордены закрепили коренное интеллектуальное обновление; среди них важнейшая роль принадлежит доминиканцам (известным в Париже как «якобинцы», ибо их монастырь стоял на пути паломничества в Сантьяго-де-Компостеллу), которым их основатель святой Доминик (умер в 1221 году) указал путь видения; и францисканцам, или кордельерам, которые в конце концов заняли свое место в высшей науке богословия, хотя Франциск Ассизский (умер в 1226 году, в год восшествия на престол Людовика) очень долго, чуть ли не до самой смерти, презирал ее.

Если мы хотим избежать вымысла, голословных утверждений о «веке Людовика Святого» [1048] и чисто риторического сближения святого короля, влияния Парижского университета и великих интеллектуалов, работавших в нем, то следует вначале признать, что Людовик Святой общался только с двумя известными, но не самыми знаменитыми, магистрами своего времени: парижским каноником Робером де Сорбоном и доминиканцем Винцентом из Бове.

Труды Робера де Сорбона (родился в Арденнах в 1201 году, умер в 1274 году в Париже) изданы не полностью и изучены не основательно [1049] . Точно известно, что это преимущественно проповеди, что и привлекало такого горячего их приверженца, как Людовик Святой. Каноник нам известен, и, представляется, известен хорошо, ибо Жуанвиль с присущей ему живостью не раз говорит о нем в «Истории Людовика Святого». И тот и другой, нередко одновременно, оказывались рядом с королем. В изображении Жуанвиля они, похоже, являют пример неразлучного тандема: такие разные (клирик и мирянин, старый и юный), вечно ссорящиеся по пустякам, вечно ревнующие друг к другу и жаждущие, чтобы именно ему король уделил больше внимания, и в то же время настоящие друзья, связанные взаимным уважением и любовью. Людовика Святого забавляло (мило, не правда ли?) ссорить их и заставлять теряться в догадках, кому же он отдает предпочтение.

1048

Ж. Ле Гофф полемизирует здесь с распространенным в традиционной историографии (в особенности во Франции, но не только) принципом периодизации: некая культурная эпоха (совершенно необязательно 100 лет, здесь «век» — это период) обозначается по имени правителя, ибо мыслится, что именно он определяет лицо эпохи, именно он ее организуег. Так появляются «век Перикла», «век Людовика XIV» (он же «Великий век»), «елизаветинская эпоха», «екатерининская эпоха» и т. п.

1049

Glorieux P. Aux origines de la Sorbonne. P., 1966. T. I.;

Beriou N. Robert de Sorbon // Dictionnaire de spiritualite. P., 1988. T. 13. Col. 816–824; Idem. Robert de Sorbon: Le prud’homme et le beguin // Comptes rendus de l’Academie des inscriptions et belles-lettres. 1994. Avriljuin. P. 469–510;

Gabriel A. L. Robert de Sorbon at the University of Paris // The American Ecclesiastical Review. 1956. Vol. 134. P. 73–86.