Людовик XIV. Слава и испытания
Шрифт:
Африка и Индийский океан
В это же время французы продолжают освоение Сенегала, начатое во времена министерства Ришелье. В 1659 году основан город Сен-Луи, а в 1677 году у голландцев отвоеваны острова Горе и Руфиск. В 1689 году управляющий Сенегальской компании, Моро де Шамбонне, отправляется вверх по течению реки Сенегал. Его последователь Андре Брю, непревзойденный администратор, расширяет колонию на восток, создавая фактории и форты. В Индийском океане Франция, владеющая островами Бурбон (Реюньон) и Иль-де-Франс (Маврикий), несколько раз пытается обосноваться на острове Дофина (Мадагаскар), но безуспешно. Франсуа Мартен, управляющий в Сурате и представляющий Ост-Индскую компанию, создает фактории в Пондишери, Чандернагоре и Калькутте. Играя на соперничестве индийских принцев и Великого Могола, он находит все новые рынки сбыта. Компания прокладывает торговые пути в Тонкий, в Китай и даже в Сиам, король которого, Нараи, ищет дружбы с Францией.
Колониальная торговля
Таким
Жан Шарден (1643-1713)
Жан Шарден, сын ювелира-гугенота из Парижа, в 1664 году прибывает в Сурат (Индия), чтобы приобрести алмазы по низкой цене. По возвращении из Индии он обосновывается в Исфагане. Войдя в персидское общество, он становится штатным торговцем шаха Аббаса II. Пробыв в Персии шесть лет, он возвращается в Париж, но затем вновь отправляется в Персию и Индию. По истечении семи лет он вернется во Францию, минуя мыс Доброй Надежды. Эмигрировав в Англию, он работает на английскую компанию Индии. Карл II жалует ему дворянство и назначает его полномочным представителем в Голландии. «Дневник» Шардена, опубликованный в 1686 году, пользуется огромной популярностью: Жан Шарден — великолепный рассказчик, чьи наблюдения и размышления не оставляют читателя равнодушным.
Просчеты и пределы
Широкая публика, проявляющая живой интерес ко всему экзотическому, все более увлекается рассказами о дальних странствиях: ювелир Жан Шарден и торговец Жан-Батист Тавернье знакомят ее с Персией и Индией, врач Франсуа Бернье — с нравами и обычаями двора ужасного Великого Могола, а миссионеры-иезуиты покоряют ее рассказами о землях Америки и Ближнего Востока. В начале XVIII века неутомимый путешественник барон де ла Онтан изобретает миф о благородном дикаре. Однако французы не стремятся участвовать в колониальных авантюрах и большой морской торговле. Избегая столь рискованного помещения капитала, они предпочитают вкладывать его в «дела короля» и в должностные патенты, которые приносят им не только жалованье, но и почести. В 1715 году в Новой Франции основано всего лишь 19 000 колоний (тогда как в английской Канаде их 300 000), плюс 95 000 жителей, обосновавшихся на французских Антильских островах (причем 70 000 из них — рабы). Бесспорно то, что в эту эпоху горизонты французской торговли значительно расширились, что послужило толчком к взлету и процветанию портов и крупных городов (Руан, Сен-Мало, Нант, Ла-Рошель, Бордо, Лон, Марсель), однако большие путешествия не привели к увеличению каналов сбыта мануфактурной продукции. Прибыль от колониальной торговли получают лишь отдельные негоцианты. Препятствием для монопольных компаний становится индивидуализм торговцев и отсутствие собственных фондов.
Война за пфальцское наследство
Перемирие в Регенсбурге, не удовлетворившее европейских протагонистов, не привело к прочному миру. Предлогом для возобновления военных действий послужил вопрос о наследстве пфальцского курфюрста, умершего в мае 1685 года: Франция вновь вступила в войну с немецкими правителями, императором и Вильгельмом Оранским.
Французское разобщение
В момент отмены Нантского эдикта Людовик XIV, величайший и победоносный, еще не вполне осознает, что отношение европейского мира к нему резко ухудшилось. Многочисленные полемические произведения и протестантские памфлеты, как, например, «Пасторальные письма» пастора Жюрьё, разоблачают его политику и изображают короля демоном, пришедшим из преисподней, Антихристом, навязавшим своей стране тиранию. Издаваемые и активно распространяемые в странах, поддерживающих Реформацию, эти провокационные тексты нелегально проникают в королевство. В то время как Леопольд I терпеливо укрепляет свои пограничные области на востоке и борется против венгров, мечтая перебросить свои войска на Рейн, Людовик XIV допускает множество оплошностей в отношении своих последних союзников. Он общается с молодым Виктором-Амадеем Савойским как со своим вассалом, тогда как хитрый и честолюбивый принц молча сносит эти притеснения, ожидая часа реванша. Под давлением Людовика его войска участвуют в расправе над вальденсами, еретиками с XII века, потомки и последователи которых поддерживают дело Реформации.
Вальденсы, действительно, дают убежище гугенотам из Бриансонэ в альпийских долинах Люцерн, д'Ангронь и Сен-Мартен. Людовик XIV предупреждает герцога Савойского, что если тот откажется присоединиться к этой карательной акции, его войска возьмутся за дело, не дожидаясь помощи герцога. Смирившись, Виктор-Амедей размещает в своих гарнизонах несколько подразделений французской армии под командованием лагерного маршала Катина. Короткая и яростная военная кампания провоцирует на жестокие действия и нападающих, и защищающихся. За несколько недель, выпавших на апрель и май 1686 года, Катина очищает долину от вальденсов.Пфальцское наследство
Кризис, разразившийся в, Европе, начинается с обсуждения вопроса о пфальцском наследстве. В мае 1685 года Людовик XIV, по-прежнему проявляющий заботу об охране своих границ, с беспокойством замечает, что в Гейдельберге, столице Пфальца, после кончины пфальцского курфюрста Карла воцаряется Филипп-Вильгельм Нейбургский, племянник императора. Людовик, ссылаясь на наследное право своей свояченицы, Елизаветы-Шарлотты Орлеанской (принцессы Пфальцской, сестры покойного курфюрста), настойчиво требует отдать ему большую часть Пфальца. Опасаясь нового «присоединения», немецкие правители формируют союз. Так в июле 1686 года появляется Аугсбургская лига, образованная императором, шведским королем и королем Испании, а также баварским и пфальцским курфюрстами.
Тучи сгущаются. В это же время ухудшаются отношения Франции и папства. После дела о регалии король и папа римский вновь затевают старый спор относительно прерогатив дипломатов. Папа Иннокентий XI отлучает от церкви нового посла Людовика, высокомерного маркиза де Лавардена. Все на грани раскола. На следующий год папа, будучи рьяным германофилом, посылает буллы об инвеституре восемнадцатилетнему Иосифу-Клименту Баварскому, имперскому кандидату на место архиепископа Кельнского, отказывая тем самым французскому кандидату, кардиналу Фюрстенберга.
Осада Филиппсбурга
После разгрома турецких войск у Белграда, произошедшего в конце лета 1688 года, становится ясно, что имперские войска намерены повернуть на запад. Лувуа советует королю нанести превентивный удар, пока на это еще есть время. Манифест короля, изданный 24 сентября, разоблачает агрессивную политику императора, его отказ подписать окончательные условия мира, выработанные в Регенсбурге; помимо этого, в документе сообщается об отклонении законных притязаний герцогини Орлеанской насчет ее части наследства и об образовании Аугсбургской лиги, угрожающей благополучию Франции. Компромиссные предложения Людовика XIV относительно умеренны. Он дает союзникам три месяца, чтобы принять их. Ожидая окончательного решения, он решает получить гарантии: вводит свои войска в Авиньон, в курфюршества Кельна и Льежа и осаждает Филиппсбург, последнее препятствие, преграждающее французским войскам путь на восток. Город, блокированный Великим Дофином и Вобаном, взят 29 октября 1688 года.
Разгром Пфальца
После победы в Филиппсбурге французы «прославят» себя жестокими действиями в Пфальце — например, в разграбленном ими Мангейме. Действительно, Людовик XIV был вынужден действовать как можно скорее. Весной 1689 года королевские войска находятся в этой области. На основании «тактики выжженной земли» французские солдаты разоряют земли, разбойничают в домах, изгоняют население, чинят зло в селах и предают огню города (Мангейм, Шпейер, Вормс, Гейдельберг…), упиваясь бесчинствами. Подобная тактика, примененная с позволения главнокомандующего, становится, увы, ходячей монетой в Европе Великого века. Однако вместо того чтобы парализовать германских правителей, бесчеловечный «французский варвар» заставляет их спешно искать помощи у императора.
«Сожжение» Гейдельберга
Письмо графа де Тессе, ответственного за военные действия, написано Лувуа 4 марта 1689 года: «Я не думаю, что спустя неделю мое сердце стало биться в привычном для него ритме. Я позволю себе говорить с вами откровенно: я и думать не мог, настолько тяжело самому приговорить к сожжению город, в котором живет почти столько же людей, сколько в Орлеане. Вы можете считать, что от великолепного Гейдельбергского замка ничего не осталось. Вчера в полдень, помимо замка, было сожжено 432 дома; они горят до сих пор. Мост разрушен до основания. Три мельницы, самые большие и самые красивые из тех, что я видел, истреблены огнем, скирды растерзаны, все зерно унесено солдатами, фураж уничтожен, а вина осталось лишь самую малость…»
Общеевропейская война
В это же время в Англии политика Якова II, рьяного католика, унаследовавшего корону своего брата в 1685 году, вызывает яростный протест англиканской оппозиции. Английские протестанты обращаются к его зятю Вильгельму Оранскому. 11 ноября 1688 года Вильгельм, высадившись с войсками в Торбее (Девон), триумфально шествует к Лондону. Сбежав из Англии, Яков II ищет убежища у Людовика XIV в Сен-Жермене. У «славной революции» мирный, бескровный конец: 23 июня 1689 года принц Оранский и его супруга Мария становятся королем и королевой Англии. Они принимают «Билль о правах» — документ, заложивший прочные основы конституционной монархии.