Людвиг Узурпатор: Или как создать империю с нуля!

Белый мир установился ещё до начала войны — лучший сценарий для королевства Ёркгрэс и не самый лучший для Людвига, желавшего, сидя в тылу, подзаработать на торговле оружием. Трусливый Альфонсо в очередной раз спутал ему все карты, показал себя недальновидным правителем, коему с обросшей жирком сталью и числом армиии не составило бы никакого труда разбить небогатый Ёркгрэс, у коего даже конницы как боевой единицы не было.

Все соседние королевства, зная подробности из уст своих приглашённых гостей, открестились от коалиции с Ёркгрэсом. Все, включая лордов Кардаграна, требовали отомстить семейству Дюрей тем же образом, коим их маг уничтожил семью Сабран. Но добрый и снисходительный Альфонсо, уставший от войн, не собирался учинять очередную кровавую расправу.Поговаривали, что даже король Ёркгрэса в открытую насмехался над глупостью Кардаграна, прознав, что герцог Эльд вместе со своей армией и вправду покидает границу.

Мир не устраивал торговца смертью. Людвигу требовалась война, в его городе каждый день перерабатывалось огромное количество руды, производилось неимоверное число оружия, которое требовалось куда-то девать.

Город рос, горожан становилось всё больше, деревни, подконтрольные Людвигу, начинали заплывать жиром. Понимая, что умный народ ему не нужен, Мидчел сознательно препятствует развитию системы образования, открытию школ для приближённых черни классов. Учёба — привилегия знати, разница между сословиями единственное, что держит аристократию вроде него на порядок выше крестьян. Пусть крестьяне радуются сытой жизни и учатся у себя дома, ибо иной расклад местная знать могла и не принять. Людвигу требовалось на деле подтвердить принадлежность к высшему сословию.

Далее был конфликт с церковью, где парочка первосвященников пожелала занять нишу просветителей. Монахи хотели основать ученические собрания при одном из строящихся вокруг Безымянного монастырей. Но Людвиг и тут, естественно, делать это строго-настрого запретил, а затем при помощи своей личной молодой гвардии, а также рабской печати напомнил церкви, кто стоит над ними и чего делать нельзя, буквально заставив святош восхвалять его имя на каждой из последующих проповедей.

Дав время своим личным пешкам, заклеймённым проклятиями, натворить бед в соседних королевствах, Людвиг плотно занялся «пиар-кампанией» в церковных кругах. Щедро отсыпая серебра подчинявшимся первосвященникам-монахам, он подкупал их, заставляя в своих приходских проповедях дольше восхвалять его, нежели какого-то бога.

Глашатая Людвига на рынках и производственных кварталах во всю глотку зачитывали для люда успехи графа, отчёты о новых строительствах храмов, харчевен, постоялых дворов и минимальной обязательной плате, полагавшейся вольнонаёмному работнику за день. Именно рост последней суммы вызывал у народа самый большой интерес и обязывал слушать речи «говорунов» до самого конца, заставляя надеяться на то, что завтра они получат за свой труд на четвертину больше.

Также для разбавления досуга только пьющих, молящихся и работающих крестьян с плеча Людвига в Безымянном появилась первая уличная театральная труппа, что, как и прочие подчинявшиеся графу организации, восхваляла его достижения, преуменьшая значимость всех других кардагранских персонажей, стоявших по чину ниже графа Людвига Мидчела.

Два месяца прошло перед тем, как из пары соседних королевств в Безымянный один за другим прибыла парочка ушлых торгашей, требовавших аудиенции графа. Труды диверсантов, разжигавших ненависть к соседям монахов, а также нескольких «неуловимых» бандитов из личной свиты Бареля наконец-то принесли плоды. Представляя интересы своих государств, торговцы ради безопасного усиления просили о поставках оружия по отличавшейся от Каина цене. И, безусловно, сделав вид, что не знает цен в столице, Людвиг, строя из себя простодушного продавца, выигрывая на опте, позволил торгашам себя немного обдурить.

Довольные собой, с опустевшими кошельками и набитыми оружием телегами дураки отправились в свои королевства, а вслед за ними двинулся и приказ диверсантам о переходе на новый, более жестокий уровень разжигания вражды. Все работавшие в стане врага марионетки были заклеймены улучшенными Людвигом и Гидеоном печатями. Все как один знали, на что идут и как хорошо им заплатят по возвращении. Оттого и дело они своё делали без страха смерти, с верой в своих господ, а также с двойным рвением и усилием.

Деньги вновь рекой потекли в Безымянный. Численность войска Людвига медленно и верно увеличивалась. Опираясь на строгие расчёты возможностей по финансовому и продовольственному сектору, граф не торопясь оснащал своих людей лучшим оружием, хорошими лошадьми, выдающимися наставниками, постоянно тренировавшими их войско в обращении с мечом, копьём, луком, топором, булавой и всем, чем только можно сражаться.

От них не отставали и маги, заручившись поддержкой церкви. При помощи святых таинств, а также огромных познаний в области алхимии, скопившихся в библиотеке Людвига, сила магов с каждым месяцем кратно возрастала, а факт того, что все они обязаны до смерти сражаться по приказу графа, делал их смертоносной нерушимой боевой единицей, которой не обладал ни один из герцогов или королей.

Людвиг, поглотив страх большинства, даровал ему всемогущую церковь, призванную заботиться о простых смертных. Сильных одиноких магов поработила численно превосходящая, внезапно возникшая угроза, прикрытая благими намерениями. Народ подкупили льстивые речи да спокойная сытая жизнь, а армию, как и всегда, создало богатство.

Стена вокруг безымянного постепенно достраивалась. Войско и население, до глубины души верные своему покровителю, богоподобному господину Людвигу, были готовы ко всему. Словно безвольные куклы, повязанные с его милостью, они послушно двигались вслед за движением ниточек. Властный честолюбивый Людвиг желал расширения собственных территорий, церковь жаждала увеличения сферы влияния, а простой народ, накормленный байками о всей той «ереси», происходившей за границами их графства, был готов взяться за оружие.

Все приготовления к войне за престол завершены.

Настал час поднимать мятеж!

Глава 31

За день до Великого объединения.

Жизнь человека есть не что иное, как перечень принятых за жизнь неправильных решений. Начиная с детства надеяться на светлое будущее своего чада, родители железным молотом отпечатывают на едва сформировавшихся душонках такие фразы, как «ты плохо стараешься», «ты должен лучше», «посмотри на того, сего, второго, третьего»…

Желая реализовать в своём ребёнке всё, чего не смогли добиться сами, твердя об одном и том же, они забывают самую простую истину, в которой даже господь бог умудрился пару раз обосраться.

Не верите? Спросите атеистов, иноверских проповедников и отступников. Коль всё в мире по замыслу его, то откуда взялся весь этот сброд, творящий срач и без конца устраивающий войны?!

Сидя на старой каменной стене города с символичным названием Каин, умилялся чувству юмора того, кто дал процветающей столице королевства столь грешное имя, и молча попивал вкусное вино, принесённое одним из тех немногих, кого я мог назвать друзьями. Когда-то ещё в религии моего мира жил рассказ о молодом первенце, сыне Адама и Евы, который, стараясь угодить творцу своих родителей, превознося, любя его, будучи обычным фермером, трудился, восславляя имя бога, принося тому свои дары.

Но Великий Бог не особо ценил такое, даже у него на земле пустующей нашлись свои любимцы. Жертве, принесённой Каином, бог предпочитает жертву Авеля. Великий творец, создатель всего и вся не смог объяснить паре глупых, наивных детишек свои нерушимые правила. Его святая отречённость, непостижимость ума породила грехи: сожаление к трудам, потраченным впустую, зависть к любимым, а также стремление стать единственным достойным его внимания. Каин во имя любви к Молчаливому убил Авеля и был за это наказан тем, кто ничего никогда для него просто так не делал.