Лжебогиня
Шрифт:
Привстав на цыпочки, обвила его шею руками, с жадностью отвечая на поцелуи. Улыбнулась, когда теплое дыхание пощекотало мочку уха, и блаженно зажмурилась.
К сожалению, все хорошее быстро кончается. Кристер вдруг отстранился от меня и с раздражением, скорее адресованным самому себе, нежели той, что лишила его покоя, проговорил:
– Прости! Я не должен был этого делать. Нам лучше не видеться до твоего отъезда. Тебе здесь не место, Дезали. Как только окрепнешь, тебя отвезут к порталу.
Я стояла, растерянная и опустошенная. Постепенно его шаги стихли в мрачной тьме
Вернувшись к себе, я укуталась в теплый плед и села на ковер возле зажженного камина. Мне никак не удавалось согреться. Тело пробирала дрожь, а в голове одна за другой мелькали сумбурные мысли. Да еще и дождь припустил с новой силой. Черное небо рассекали стрелы молний, и, пронзенное ими, оно откликалось грозовыми раскатами, усугубляя мое и без того мрачное настроение.
Наплевав на осторожность, наколдовала себе чашку горячего чая и большую горку шоколадного печенья. Бездумно уставившись на улетающие в дымоход веселые искры, отскакивающие от горящих поленьев, принялась уплетать запрещенное Ли лакомство. Рийя сейчас находилась где-то далеко, поэтому можно было не волноваться, что меня схватят за руку.
Мне всегда нравилось наблюдать за игрой пламени в камине, любоваться огненными гребнями, вздымающимися вверх. Но сейчас эта картина не радовала, а тревожила, будто подталкивала меня к чему-то важному, о чем я так некстати забыла.
Душу раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, хотелось ненавидеть Кристера за то, что причиняет мне боль. Сначала отталкивает, потом целует. С другой – его можно было понять. Он опасается за мою жизнь, поэтому хочет поскорее увезти из замка.
Не стоит обманываться. У нас нет и не может быть будущего. Мы идем разными дорогами, и они никогда не пересекутся. Трудно это признать. Любовь как пожар. Чем больше в него бросаешь поленьев, тем он сильнее разгорается и тем труднее его потушить. Я не хочу проливать слезы на руинах нашей любви. Крист прав, мы должны остановиться, пока не поздно и не так больно.
Раздался тихий стук в дверь, нарушивший мои угрюмые размышления.
– Не помешал? – в комнату вошел Элиан. Как всегда, в хорошем расположении духа и с гостинцем в руках.
Заметив тарелку с остатками печенья, эльф наигранно-разочарованно протянул:
– Кажется, я опоздал на пирушку.
– Наоборот! Она в самом разгаре. Разве я когда-нибудь отказывалась от угощений?
– И то правда. – Эльф опустился рядом и поставил между нами деревянный поднос. – Угощайся. Вкуснотища!
Долго упрашивать меня не пришлось. Я тут же схватила маленький шарик, покрытый розовой глазурью, и не раздумывая отправила его в рот. От наслаждения прикрыла глаза, разве что не замурлыкала. Что ни говори, сладости – великая сила! За них я готова даже продать… ну, например, Иррандира. Хотя от него я бы и даром избавилась.
– Я еще днем искал тебя, хотел пригласить на прогулку по городу. Весь замок обегал. Ты где пропадала?
Честно пыталась объяснить приятелю свое отсутствие, но так и не смогла
выудить что-нибудь путное из черного провала в моей голове.– Сначала была у принцессы, а потом… бродила по парку. – Ложь помимо воли сорвалась с языка.
Проклятие! Да что со мной такое?!
Но не могу же признаться, что у меня напрочь отшибло память, и немалый промежуток времени исчез демон знает где.
– Слышал про убийства, – коснулся неприятной темы остроухий. – В замке опять про тебя шушукаются. Ты снова на пике популярности. Боюсь, некоторые уже готовы перейти от разговоров к действию. Не знаю, как долго Эриде удастся сдерживать их порывы. – Машинально поправил соскользнувший с моего плеча плед, а потом с хитрой улыбкой повертел перед моим лицом очередным пирожным. На этот раз в мятной глазури. Затем спросил: – Почему ты на меня так смотришь?
– Ты мне кое-кого напоминаешь, – приняв предложенное угощение, призналась я.
– Надеюсь, кое-кого хорошего? – хитро прищурился эльф, явно напрашиваясь на комплимент.
– Ага. Лучшего и единственного друга Орина. Я часто думаю о нем и жалею, что его нет рядом. А потом вспоминаю, что у меня есть ты, и на душе сразу становится спокойней.
Эльф польщенно улыбнулся и сменил тему:
– О чем вы говорили с Эридой?
– Да все о том же. О Сиариль, будь она трижды проклята, о ее мемуарах. Эрида считает, что стражников убила богиня, когда пыталась добраться до книги.
Элиан нахмурился.
– О какой книге идет речь?
Я вкратце рассказала ему о найденном Кристом манускрипте и о том, что принцесса не знает, как поступить с демоновым фолиантом.
Наверное, при упоминании о солдате на моем лице отразилась вся гамма чувств, которые я к нему испытывала. Эльф придвинулся поближе, сочувственно обнял меня. Я тяжело вздохнула и положила голову ему на плечо.
– Понимаю, что это не просто, но тебе действительно нужно выбросить его из головы. Так будет лучше для вас обоих.
Я горько усмехнулась. Чья бы корова мычала.
– А сам-то ты выбросил из головы свою принцессу?
Почувствовала, как рука его чуть дрогнула. Гипнотизируя огонь задумчивым взглядом, Элиан проронил:
– Нет, и вряд ли когда-нибудь смогу. Но это ничего не изменит. После смерти Эстана я стал для нее другом, и мне этого достаточно.
– Знаешь, мне кажется, она так и не забыла своего незнакомца в маске, – вспомнила я про закладку-вьюнок в книге принцессы.
Элиан никак не отреагировал на мое замечание. Точнее сделал вид, что не придал значения моим словам, хотя в его голубых глазах отразилась невысказанная грусть.
Подавшись вперед, он поворошил кочергой угли в камине. Золотые искры, словно проснувшись, весело вспыхнули и наперегонки понеслись в дымоход.
– Я переживаю за Эриду, – сказал он. – Зачем ей вообще понадобилось искать этот манускрипт?
– Ее высочество хочет не дать Сиариль воплотить в жизнь злодейские планы. – Я немного отпила горячего чая и погрела руки о кружку. – Знать бы еще, что это за планы.
– У Эриды и без того хватает проблем. Неужели ей мало Иррандира, Моранта и других жаждущих ее поражения?