Мачеха для Золушки

– Несправедливо.

– Не спорю, но такой порядок вещей. Лучше всего, для тебя, забыть принца. Мы еще найдем достойного жениха, который придется тебе по сердцу. Если, конечно, ты не решишь пойти по стопам Эйрики, и стать воином.

Селина неуверенно улыбнулась. Горе лежало на сердце тяжелым камнем, но дышать было уже легче. Катрин знала, что делает, уводя разговор на нейтральные темы.

– Леди Катрин... Почему вы никогда не говорили так? Не объясняли свои поступки? Поверьте, мне было бы гораздо легче, если бы я понимала...

Катрин смешалась.

– Я думала, что не к чему объяснять очевидные вещи.

– Это для вас они очевидные. Знаете, когда мы жили с Мартой, она всегда говорила, почему так, а не иначе. Почему мне лучше жить в ее комнате, или почему я должна уметь готовить. Все было просто и понятно. Когда появились вы, вы поступали по своему, и ждали от остальных, чтобы они догадывались, что у вас на уме. Марта говорила, что вы такая, потому что мачеха. Для меня же это было, как игра, в которой мне просто забыли объяснить правила. А сейчас вы просто сидите рядом, и разговариваете, как разговаривала бы мама...

– голос девушки дрогнул, и она замолчала.

В темноте комнаты нельзя было видеть, как лицо Катрин залила краска. Она никогда не задумывалась о другой стороне жизни. Ей казалось, что достаточно придерживаться правил, воспитывать девочек, как воспитывали ее, и уметь сохранять лицо в любой ситуации.

Она же действительно, ни разу не поговорила с падчерицей, не обняла ее, не спросила, что тревожит детскую душу. Вместо этого, она просто принялась лепить из девочки леди, воспитывать. А ведь, все это, в первую очередь, нужно было самой Катрин, чтобы никому не пришло в голову обвинить ее, что она недостаточно занимается дочками.

– Простите, леди Катрин, мне не следовало этого говорить, - смутилась Селина, прерывая затянувшееся молчание.

– Нет, я должна была сама понять это, гораздо раньше...

Селина уже уснула, а Катрин все сидела рядом, на кровати, держа ее за руку. Сердце жгло изнутри от стыда. Когда она пришла в этот дом, падчерица была такого же возраста, что и сейчас Эйрика. Ей не манеры нужны были, а тепло, и искренняя забота. Почему же, осознание, как правильно, приходит так поздно?

А впереди неизвестность, она снова одна, с тремя дочерьми, которых нужно поставить на ноги, чтобы ни одной из них не довелось повторить ее судьбу. Забывшись, Катрин сжала руку падчерицы чуть крепче. Жизнь не заканчивается, нужно постараться исправить допущенные ошибки, и верить в лучшее.

Глава 24. Трудное решение

Катрин подошла к окну, и отодвинула тяжелую раму, чтобы пустить в кабинет больше свежего воздуха. Не было никакого желания возвращаться к стопкам бумаги на столе, но требовалось закончить расчёты.

Со дня похорон прошло уже более полугода, а торговые дела покойного мужа уже начали трещать по швам. Быть может, зря она оставила Астра управляющим? Вспомнилось, как тордец заверял ее, что продолжит вести торговлю, как при Теодории. Тогда на Катрин свалилось слишком много забот, поэтому она с легкостью дала согласие, желая избавиться от лишней головной боли.

Однако сейчас, когда она начала приходить в себя, выяснилось, что дела обстоят не так радужно, как писал в отчетах Астр. Женщина вернулась за стол, и придвинула ту стопку бумаг, что поменьше. Между бровей залегла тяжелая складка.

Первые пару месяцев доходы оставались примерно на том же уровне, для сравнения Катрин заглянула в бумаги за прошлые годы. Затем началось снижение, и эта цифра увеличивалась каждый месяц. Путем нехитрых расчетов, можно предположить, что если упадок продолжится, то через несколько месяцев от доходов останутся одни воспоминания. Представления о торговле мужа были самыми смутными. Вроде он что-то покупал, оставлял на складах, а затем продавал. Или просто сдавал склады под хранение товаров? Быть может, все дело держалось на чистом его энтузиазме, а Астр просто не справляется с возросшей ответственностью?

Надо ехать самой, и разбираться на месте. Катрин с самого начала опасалась, что к этому, в итоге, все и придет. Конечно, можно спрятать голову, сделать вид, что ничего не происходит. Если умерить траты, то сбережений должно хватить на несколько лет. Только вот, у нее три дочери, их нужно будет в свое время выдать замуж, а значит необходимо хорошее приданое. Можно отказаться от слуг, переехать в дом поменьше, но траты на трех девиц несопоставимы с теми затратами, которые уходили двух детей.

Катрин переложила еще листы, и пробежала их глазами. Однако мысли витали где-то далеко. Как вдова графа, она раньше получала содержание, которого лишилась, выйдя замуж. Теперь же рассчитывать придется только на себя, и лучше взять торговлю в свои руки, чем остаться без средств к существованию.

Скрипнула дверь, и в комнате появилась Селина. За последнее время отношения мачехи и падчерицы стали куда сердечнее.

– Леди Катрин, только что из магистрата прислали.

И на стол опустился тяжелый серый конверт, с гербовой печатью. Женщина не испытывала ни малейшего желания его открывать, подозревая, что это обернется новыми тратами. Селина догадалась о настроении мачехи.

– Все так плохо?

Катрин тяжело вздохнула.

– Пока еще не все. Дела твоего отца в упадке, но чтобы разобраться, мне следует самой отправиться в Торд.

Падчерица села на край стула, и задумчиво поправила высокую стопку серой бумаги.

– Мы останемся одни?

– Я не могу оставить вас без присмотра...
– женщина выдержала небольшую паузу, - Когда ты была ребенком, отец брал тебя с собой, помнишь что-нибудь о том, где и как вы жили?

– Очень немного. Отец, тогда оставил меня в большом доме, где жили и другие девочки моего возраста. Помню худую строгую женщину, которая следила за распорядком, водила нас на уроки. Мне там не нравилось, и я почти все время плакала, так что отцу пришлось забрать меня. После, мы вернулись в этот дом, и я осталась с Мартой.

– Тебе там совсем не нравилось?

– Сейчас, я думаю, что там было не так уж плохо. Нас учили петь, рассказывали удивительные вещи. Но тогда я слишком сильно скучала по родителям, и мне было невыносимо понимать, что меня увезли далеко от дома, и оставили одну.

– Боюсь, мне придется поступить так же. Торд не лучшее место, для юных благовоспитанных леди, но если вы останетесь в пансионе, я смогу навещать вас.

– Может, нам лучше остаться дома, с Мартой?

– Вы уже не дети, чтобы жить без старших, под присмотром кухарки. К тому же я не хочу, чтобы вы находились слишком далеко.

Селина погрустнела, но спорить не стала.

– Это не надолго, как только я улажу дела, мы тут же вернемся сюда, и будем жить, как прежде. Марта присмотрит за домом, а в помощь ей останется одна из служанок.

– Ну, раз надо...

Девушка выглядела расстроенной, и Катрин захотелось подбодрить ее.

– Не сидеть же всю жизнь в этом городке, а так у вас появятся новые впечатления, новые знакомства. Если же в пансионе окажется невыносимо, то я тут же заберу вас, и будем вместе думать, как жить дальше.