Мачеха Золушки - попаданка

— Интересно, — еще раз повторил принц Джозеф, глядя на меня со странным выражением в глазах, будто на заговорившую жабу. — Позволите присоединиться к допросу?

Я окинула его сощуренным взглядом и улыбнулась:

— А вы не против опробовать еще одну схему?

Через некоторое время дверь в комнату для допроса леди Маффер резко распахнулась, внутрь вбежали сразу четверо гвардейцев в форме, один из них отодвинул стул, а остальные выстроились в стены. В кабинет размашистым шагом вошел принц Джозеф и плюхнулся на стул, закинув ногу на ногу. Следом за ним с пачкой бумаг зашла я и устроилась сбоку стола, суетливо разложив листы бумаги, открыла чернильницу, в то время как принц неотрывно смотрел на леди Маффер. Та постаралась не показывать, но было заметно, что она немного занервничала.

— Могу я узнать, что происходит? — голос ее немного дрожал, когда она задала вопрос.

— Нет смысла отпираться, леди Маффир... или лучше будет сказать, «леди Макрис»? Ваш сын уже во всем признался, — жестко ухмыльнулся принц Джозеф, всего один короткий судорожный вдох и взгляд из-под ресниц — это все, что позволила себе преступница, но я заметила. — Вас ждет плаха.

— Но, у леди Маффир еще ведь есть шанс, — пролепетала я, глядя на нее с жалостью. — Кем бы она ни была. Если она во всем признается и будет сотрудничать со следствием...

— Она клятвопреступница! — возмущенно воскликнул принц. — Она поклялась служить Богам и отказаться от мирских соблазнов, но вышла замуж. Ее брак будет признан недействительным, а дети — незаконнорожденными.

Тут она все же не сдержала хриплого вздоха, но лишь прикрыла глаза и стиснула сильнее челюсти.

— Разве можно назвать это клятвой, если слова ее были выбиты насильно? И вообще, это только между леди Маффир... Макрис и Богами, — продолжила я отыгрывать роль «доброго полицейского», за что заслужила от преступницы пренебрежительно-насмешливый взгляд. — Она всего лишь стала жертвой подлости покойного герцога Викторфа, — горячо возразила я.

— Она убийца! — принц Джозеф с силой ударил кулаком по столу, от чего чернильница подпрыгнула и лишь чудом не опрокинулась. — Она убила послушницу, чтобы сбежать из монастыря и заполучить ее имя и деньги.

— Может, это была случайность... — пролепетала я.

— Да, — впервые заговорила леди Макрис, — я не желала ее смерти.

Мы с принцем замерли, добившись, наконец, реакции от преступницы. Дальше нам предстояло подталкивать ее к продолжению рассказа, втереться в доверие и, сличая показания с ее сыном, возможно, устроить очную ставку, чтобы узнать истину.

Глава 165

Матильда

В осенних свадьбах есть что-то очаровательное: чистое серо-голубое небо, яркие красно-рыже-золотистые кроны деревьев, последние осенние цветы, разноцветный ковер листьев на подъездных дорожках к дому. Как вдове мне не положено было платье чисто белого цвета, и я выбрала оттенок кремового шелка с золотистыми бликами, тем более, что в тканях у нас теперь не было недостатка.

Господин Макнафер на очной ставке со своей дражайшей матушкой признался в убийстве своего отца, предыдущего герцога Викторфа и его сына. Именно на деньги, что те везли в столицу, чтобы оплатить налоги и закупить необходимое, Макнафер и начал создавать свое благосостояние. А леди Маффир призналась, что, возможно, Максимилиан Викторф и не был его отцом. Молодая была, не нагулялась еще, не то от жениха понесла, не то от конюха. Но в любом случае она обвиняла «глупого мальчишку» в том, что тот по своей несдержанности испортил себе жизнь. Она ведь все устроила: убедила родителей любовника, что внук их, те оплатили его образование. Правда, дед и бабушка были убеждены, что, имея образование, молодой человек сможет позаботиться о себе самостоятельно, как сделал тот же Грегори. А Макнафер решил, что ему этого мало, долго работать и постепенно растить бизнес — слишком сложно. Нескольких морских походов оказалось достаточно, чтобы понять, что легких денег там нет. Разузнать, когда предполагаемые родственники повезут деньги в столицу, убить обоих, ограбить и поджечь корабль, чтобы замести следы, было куда проще и эффективнее.

Новое морское путешествие помогло скрыть последствия и отмыть деньги, но богатства Макнаферу было мало, ему нужен был титул, причем здесь и сейчас. Лучше, конечно, герцогский, но и титул маркиза мог сойти. Матушка, конечно, ему во всем помогала и подсказывала, но мое появление спутало преступникам все карты, мешало всем планам. Отношения леди Маффир с Зоуи начали ухудшаться, подстава с порванным платьем не обернулась грандиозным скандалом, да и само платье, которое должно было сделать Зоуи на первом балу бледной молью, удалось исправить. Все шло не по плану, все не так, и в каждом пункте мать и сын винили друг друга. Оставалось только записывать да подзуживать обоих. Ведь между ними не было главного — доверия и благодарности, были только списки претензий и манипуляции.

Макнафер, поняв, что ему не выкрутиться после известия о том, что он убил герцога Максимилиана Викторфа, сдал матушку, рассказав, что деньги и ценности от финансовой пирамиды та спрятала в старом доме своих родных родителей, в тайнике в подвале. Думала оставить состояние младшим детям? О, нет, такого он не мог допустить, их он ненавидел также, как наследника своего отца, да и как всех, кто по рождению стоял выше него. И, хотя я понимала его обиду на социальное неравенство, то, до какой лютой ненависти ко всем и всему довело это чувство этого молодого симпатичного и, безусловно, умного и талантливого человека, ужасало. Он мог бы добиться всего сам, мог бы пойти по пути Грегори и своим трудом получить, если не все, то многое, но он хотел всего здесь и сейчас, немедленно, по праву обиженного мальчишки, брошенного матерью. Хотя на деле-то у него было куда больше возможностей, чем у детей, которых реально бросали, но ему всего было мало.

Леди Маффир тоже от него недалеко ушла — проклинала сына и обзывала его ошибкой молодости, которая ей всю жизнь испоганила. После пребывания в монастыре она поумнела и присмирела, но и у нее были свои амбиции, поэтому, услышав от сына о финансовых пирамидах, она решила воплотить похожую в своем королевстве, подставив «родственника». Маркиза она давно недолюбливала и подставила недрогнувшей рукой, манипулируя их «родственной связью». Конкретного ответа от нее добиться не удалось, но по оговоркам я поняла, что именно леди Маффир и отравила матушку Зоуи, которая имела глупость как-то между делом сказать, что совсем не узнает свою дальнюю родственницу, будто бы в юности та была другой. Тогда тему замяли, сославшись на давность лет и то, что люди меняются, но на всякий случай... вот и к ее мужу леди Маффир старалась все еще держаться поближе на всякий случай, вдруг перед смертью его супруга проговорилась. А тот и рад был продолжать общаться с, пусть и не очень родовитой, но состоятельной родней. Думал, что когда-нибудь получит от этого пользу, и в желание родственницы его обогатить поверил сразу и без сомнений — кажется, как смеялась леди Маффир, дурак был уверен, что она в него тайно влюблена.

Жаль было младших детей леди Маффир, эта история сильно ударила по их репутации. Ее супруг был безутешен, тем более, что он ничего не знал. В его голове их любовная история выглядела как романтическое приключения, в котором он спас юную аристократку из рук ужасных родственников, которые пытались запереть ее в монастыре. Он звал жену «моей горлинкой» и до последнего не мог поверить, что она способна на какие-то подлости. Их старшая дочь, не дожидаясь реакции от жениха, отправила тому кольцо и письмо с извинениями и сообщением о разрыве помолвки, дополнив, что не хочет обременять его необходимостью писать ей более. Но в ответ вдруг получила новое предложение руки и сердца и заверения, что преступления ее матери никогда не смогут повлиять на его любовь к ней. Они поженились и уехали на дальний юг королевства, где никто не слышал об этой истории. Младший сын подросток лет пятнадцати был шокирован, в будущем ему вряд ли удастся сделать хорошую карьеру, но он остается наследником небольшого бизнеса отца.

За сотрудничество со следствием преступников все же не казнили, как и было обещано. Господина Макнафера отправили на каторгу, куда-то в горы, только не в те, Запретные, а добывать железную руду. А леди Маффир особым приказом отправили в закрытый монастырь, который, как я поняла, мало чем отличается от настоящей тюрьмы. И это неожиданно вызвало у нее истерику куда сильнее, чем когда речь шла о казни. Столько усилий она потратила на то, чтобы сбежать из монастыря, но туда теперь и вернулась, да еще и в более суровое место без какой-либо возможности общаться с внешним миром или бежать.

Зоуи вернули родовые украшения и часть денег, которые ее отец вложил в пирамиду, благодаря чему она начала делать в своем доме ремонт, чтобы привести свое приданое в приличный вид. Она продолжает помогать мне с развитием бизнеса и старательно вникает в точные науки, математику и таблицы, ведь в будущем собирается стать не светской леди, а женой провинциального барона, а это та еще работа для бухгалтера. Крис уже сделал ей предложение.

Флоренс и Патрисия получили должности фрейлин супруги наследного принца и большую часть недели проводят во дворце. Королева очень симпатизирует Фло, хвалит ее за сдержанность и рассудительность, да вздыхает, что Леон отдал предпочтение ее более легкомысленной сестре. Я так поняла, что на самом деле Фло при принцессе, которая, как уже очевидно, точно носит ребенка, является глазами и ушами принца Джозефа, они частенько общаются и продолжают переписываться. И кажется мне, что мечта королевы, чтобы Фло все же вошла в их семью, исполнится, но не тем способом, который она предполагает. Леон и Трис все также общаются, когда выдается минутка, иногда ссорятся по мелочам, но быстро мирятся. Их официальная помолвка должна состоятся на осеннем празднике после нашей с Грегори свадьбы.