Мадемуазель Каприз

— Причину всегда можно найти. К примеру, вы потеряли голову.

— От чего? — презрительно фыркнула она.

— От любви.

— От чего?! — девушка вытаращила глаза, а потом постучала себя пальцем по лбу, — вы много думаете, это отрицательно сказывается на ваших умственных способностях. Надо же такое придумать!

Она развернулась и направилась в свою каюту, по пути возмущенно фыркая.

Ночью Валентина очень плохо спала. Она просыпалась несколько раз и все от голода. И как нарочно, ей снились необычайно вкусные сны. Огромный торт с кремом, поджаренная курица внушительных размеров, дымящийся суп и мороженое. Но и во сне ей никак не удавалось все это съесть. То ей кто-то мешал, тянул в сторону, говоря, что должен сказать что-то важное, то прямо перед ее носом выхватывал заманчивое блюдо и поглощал его с причмокиванием. А самым обидным было то, что когда Валентине наконец удалось откусить кусочек курицы, ей показалось, что она жует тряпку.

С чувством глубокого разочарования девушка проснулась. В руках у нее был зажат край одеяла, который она, сама того не замечая, грызла. Господи, этого еще не хватало! Нет, так больше продолжаться не может. Никто не смеет столь отвратительно с ней обращаться. Девушка голодная! Притом, очень даже симпатичная девушка. И никто до сих пор не додумался предложить ей что-нибудь съедобное. Словно так и надо. Словно на их гадком корабле от голода девушки гибнут целыми сотнями.

Валентина соскочила с кровати, подлетела к двери и стала колотить в нее кулаками. Так как на стук никто не отзывался, она принялась лягать эту самую дверь ногами, вернее каблуками туфлей, которые надела впопыхах. При этом она еще и громко кричала:

— Немедленно идите сюда кто-нибудь! Эй, вы!

Прошло наверное минут десять, прежде чем Валентина увидела в иллюминаторе голову Патрика.

— Что случилось, мисс Лефевр?

— Господи, сколько мне нужно стучать, чтобы вы проснулись! Я хочу есть! — и она топнула ногой, — понятно?

— Понятно, — тут же кивнул Кейн, — сейчас все будет, только, прошу вас, не шумите. Капитан этого не любит.

— И какое мне до этого дело? Пусть пойдет и утопится. А я хочу есть. Принесите мне завтрак.

— Сейчас, сейчас, мисс Лефевр.

Вскоре Патрик вернулся вместе с Сэмом. Все это время Валентина мерила шагами каюту и грызла костяшки пальцев.

— Капитан забрал ключи от вашей каюты, мисс Лефевр. Мы не можем ее открыть, — пояснил девушке Патрик.

— Тогда сломайте замок, — она нетерпеливо мотнула головой.

— Сломать замок? — с удивлением повторил тот, — что за мысль! Так нельзя, мисс Лефевр.

— Почему? — теперь удивилась Валентина, — это просто.

— Нет, нет, у нас возникла другая идея. Мы передадим вам еду через иллюминатор. Вы согласны?

Сейчас девушка была согласна на все. Она кивнула и приняла из рук кока завтрак, по очереди составляя все на стол. При этом она бормотала:

— Запереть несчастную девушку в каюте, спрятать ключ и при этом еще и не кормить ее! Да ваш капитан просто изувер какой-то. Ну ничего, он еще об этом пожалеет. И он еще грозился меня выпороть!

Сев за стол, Валентина принялась завтракать. Кое-как утолив голод, девушка вытерла рот салфеткой, предусмотрительно переданной ей услужливым Патриком и оглядела стол. Завтрак был уничтожен полностью, до крошки. Удовлетворенно улыбнувшись, она отодвинула от себя пустую тарелку. Нет, голодовка — глупый способ повлиять на кого-либо. Нужно придумать что-нибудь другое.

Но на придумывание нового способа давления Валентина не стала тратить время. Она вспомнила о своей внешности и достала карманное зеркальце, которое всегда носила с собой. Оглядев лицо, она ахнула.

— Господи, как я ужасно выгляжу! — воскликнула она, — неудивительно, что никто не обращает на меня внимания.

Голодовка была забыта раз и навсегда. Если после нескольких часов она выглядит столь удручающе, то что же могло быть дальше?

Патрик все утро порывался поговорить с капитаном начистоту насчет девушки, но всякий раз его останавливали самые разнообразные соображения. Самой основной причиной, разумеется, было то, что Кейн заранее знал ответ Рэдклиффа на его слова. Капитан хотел наказать Валентину за ее отношение к нему, а она сама вместо того, чтобы хоть как-то смягчить это, словно нарочно вела себя хуже не придумаешь. И какой же человек после того, как на него надели супницу, станет выполнять ее желания?

Стоя на палубе и бессмысленно смотря вдаль, Патрик думал, каким образом он сумеет убедить упрямого Рэдклиффа, как дозорный вдруг вскричал:

— Капитан, нас преследует корабль!

Тот достал подзорную трубу и посмотрел в ту сторону, куда указывал дозорный. Потом неторопливо убрал ее в карман.

— Что там? — спросил Патрик.

— Пираты, — ответил Рэдклифф спокойно.

— Кто-о? — протянул Кейн, почти копируя манеру Валентины, разве что глаза не вытаращил.

Капитан без слов сунул ему подзорную трубу.

— Они преследуют нас, — заметил Патрик, словно ему не сказали этого минуту назад.

— Именно, Кейн. Какие упрямые. Пожалуй, нам следует готовиться к бою.

— О Господи, — простонал Кейн.

И на корабле началась подготовка к приему пиратов, сулящему быть весьма горячим.

Валентина, закончив приводить себя в порядок и неудовлетворенная результатом, сидела в запертой каюте и уныло смотрела в иллюминатор. Иногда она зевала от скуки, не зная, чем заняться еще. Иногда о чем-то вспомнив, девушка хваталась за гребень и укладывала и без того безукоризненную прическу, рассматривала ногти, ища какие-нибудь изъяны и перекладывала предметы на столе с места на место. Больше заняться было решительно нечем, кроме как смотреть в иллюминатор на палубу, где не происходило решительно ничего.

Валентина зевала и вертела в пальцах свой кружевной платочек, складывая его то так, то эдак, создавая видимость хоть какого-то занятия. Впрочем, это помогало ей мало. Но в это время она заметила на палубе движение. Забегали, засуетились матросы, что-то тащили туда-сюда и спустили несколько парусов, отчего ход корабля немного замедлился. Валентина ничего не понимала в этих приготовлениях и потому решила, что они затеяли генеральную уборку и перекладывают вещи с одного места на другое, думая, что там те будут смотреться лучше. Но все-таки это было хоть какое-то занятие и девушка придвинулась поближе. Смотреть на уборку тоже не очень-то весело, но все же куда лучше, чем сидеть просто так и умирать от скуки.

Но суета скоро закончилась и скука вернулась. Валентина еще немного поглазела в иллюминатор, ожидая продолжения, но ничего не дождалась. Вздохнув, она вернулась на свое место и зевнула. Корабль слегка покачивало, эта качка сперва раздражала девушку, потом ее начало слегка мутить. Стены и палуба раскачивались перед глазами и это было неприятно. Валентина закрыла глаза, чтобы не видеть этого и посильнее вцепилась в стул.

То ли качка стала слабее, то ли она немного привыкла к ней, но мутить стало меньше и Валентина положила голову на скрещенные руки. Вскоре она задремала, хотя всегда считала, что днем спят одни лентяи и лодыри. Да, но если делать совершенно нечего?

Проснулась девушка от такого сильного толчка, что слетела со стула и растянулась на полу. От такого сотрясения проснулся бы даже самый великий соня. Валентина поднялась на ноги, потирая коленки и пробурчала себе под нос несколько нелестных эпитетов в адрес корабля, его капитана, рулевого, и под занавес досталось гадкому морю, конечно.

Выговорившись, Валентина подошла к иллюминатору, чтобы устроить нагоняй первому, кто попадется ей на глаза. Но то, что она увидела, заставило девушку позабыть и о своем желании, и о неудачном падении. Она увидела самое настоящее сражение. Палуба была заполнена людьми, которые дрались между собой. Повсюду слышались пистолетные выстрелы и грохот.