Мадемуазель Каприз

— Я понимаю, мисс Лефевр. Конечно, вы правы, я просто не подумал. Извините.

— Хорошо.

В это время Пол Хансон вышел на открытое пространство, давая остальным проход. Перед ними возникло большое озеро со столь сверкающей на солнце водой, что слепило глаза. Валентина пару минут молча созерцала это, а потом произнесла:

— Да, очень красиво, вы были правы, месье Кейн. Можно подойти поближе?

— Конечно, мисс Лефевр. Прошу, — он протянул ей руку, указывая на узкую тропу, которая вела к воде.

— Идите вперед. Здесь слишком узко, — велела ему девушка.

Тропинка спускалась вниз, так как озеро находилось в неглубокой впадине, представляя собой захватывающее зрелище.

Патрик остановился у самой кромки воды. Валентина встала рядом, присматриваясь. На дне озера можно было увидеть каждый камешек, темно-зеленые водоросли и стайку маленьких рыбок, резвящихся у берега. От небольшого ветерка трава, росшая вокруг озера покачивалась и чем-то напоминала морские волны, перекатывающиеся через валуны. Только это море было зеленым.

Кругом было очень тихо. Впечатление усиливало ярко-голубое небо с белыми, легкими облачками. Все время, что Валентина осматривала пейзаж, Патрик не сводил с нее глаз. Окрестности его совершенно не интересовали. Он сжал ее руку и прошептал:

— Я люблю вас, мисс Лефевр.

Она тут же очнулась от созерцания великолепной картины, вернувшись на грешную землю. Патрик только что признался ей в любви и нужно было как-то отреагировать на это. А Валентине не хотелось реагировать. Она предпочла бы, чтобы этого предложения не было вовсе. Некоторые думают, что девушке приятно слышать, когда ей объясняются в любви и неважно, от кого они это слышат, но это не так. Иногда такие признания совершенно не к месту.

Однако, Патрику следовало ответить хоть что-то.

— Месье Кейн, я польщена вашими словами и поверьте, очень ценю ваши чувства. Но вы слишком торопитесь.

— Я могу подождать, — сказал он, хотя его сердце упало в пятки.

— Да, конечно. Я ведь уже говорила, что подумаю над вашим предложением. Но пожалуйста, не считайте это согласием. Это всего лишь предположение, не более.

— Да, — признал он, все сильнее мрачнея.

— Кстати, вы обещали показать мне гроты, месье Кейн.

— Не думаю, что нам стоит туда идти, мисс Лефевр. Это может быть опасно.

— Вот как? — удивилась она, — что же там опасного? Никогда не думала, что смотреть на гроты может быть опасно.

— Я имею в виду сам путь до них. Во-первых, это далеко и вы можете устать. Во-вторых, там крутой подъем.

— Да, но мне не семьдесят лет и я пока еще в силах передвигаться без посторонней помощи, — немного резко отозвалась Валентина, — так что, если у вас нет иных возражений, месье Кейн, пойдемте смотреть гроты.

— Хорошо, мисс Лефевр, — сдался Патрик, — но предупреждаю вас, путь может показаться вам трудным.

— Там посмотрим.

Они свернули направо и обогнув озеро, стали подниматься в гору. Дорога перестала быть хорошо утоптанной и ровной, став каменистой и бугристой. Но поначалу идти по ней было легко. Но чем выше они поднимались, тем больше на их пути попадалось камней. Правда, Валентина не жаловалась. Она любила пешие прогулки и была достаточно вынослива, чтобы ее могло это утомить. К тому же, ей очень хотелось доказать Патрику, что его предостережения — всего лишь пустопорожняя болтовня.

Внезапно перед ними открылась взгляду небольшая, но глубокая трещина. Хансон остановился и вопросительно взглянул на Патрика. Тот повернулся к Валентине.

— Видите? Нам лучше вернуться.

— Где гроты? — спросила она вместо ответа.

— На той стороне.

— Тогда вперед. Через эту трещину легко можно перепрыгнуть.

— Но мисс Лефевр, это опасно.

— Глупости. Через нее может перепрыгнуть и ребенок.

— Но прошу вас, одумайтесь.

— Господи, месье Кейн, я всегда думала, что вы помощник капитана, а не нянька, — отрезала девушка сердито, — говорю вам, я в состоянии сама отвечать за свои поступки. И если я утверждаю, что могу это сделать, значит это так и есть. Это все? Или вы хотите сказать мне еще что-нибудь столь же нудное?

Меньше всего на свете Патрик хотел быть нудным. Особенно теперь, раз Валентине это не нравилось. Он многое замечал, и от его взгляда не укрылось, что разговаривая с ним, Валентина раздражалась гораздо чаще, чем обычно. Если он и дальше будет настаивать, ее отношение к нему изменится в худшую сторону. Оно и так не вызывало почти никаких надежд на будущее.

— Хорошо.

Кейн сделал знак Хансону, тот кивнул и легко перепрыгнул через трещину. Настала очередь помощника капитана. Он последовал примеру матроса. Оказавшись на другой стороне, Патрик повернулся лицом к Валентине:

— Разбегитесь, прыгайте и сразу же хватайтесь за мою руку.

— Мистер Кейн, — тут Валентина тяжело вздохнула, — я вполне могу просто перешагнуть через нее. Это было бы смешно, если б не было столь утомительно.

Она чуть приподняла юбку и легко перепрыгнула на другую сторону, принципиально не замечая протянутой руки.

— Вот и все, — заметила девушка, — сколько шума из-за ерунды, месье Кейн.

— Там впереди еще три такие расщелины, — тихо вставил он.

— Но вы говорили, что гроты на этой стороне.

— Да. Но прежде нужно до них дойти.

Валентина ничего на это не ответила, так как ей вдруг захотелось стукнуть Патрика по затылку. Она лишь скрипнула зубами. И почему он ее так раздражает? Что в нем отталкивающего? Казалось бы, очень симпатичный молодой человек, заботится о ней, оберегает, беспокоится. Но вот, увы, это ее почему-то только злит и раздражает. Даже месье Леру в свое время не был столь назойлив. Как муха, право слово.

Они направились дальше. Дорога стала заметно уже и идти по ней можно было лишь гуськом. Патрик шел впереди Валентины и постоянно оглядывался, боясь, как бы с ней чего не случилось. Ловя на себе эти взгляды, ей очень хотелось показать ему язык. Кажется, Кейн думает, что она за время плавания разучилась ходить.

Наконец, они дошли до первого грота. Валентина, решительно шагнув вперед, произвела беглый осмотр и презрительно фыркнула:

— Тут совершенно не на что смотреть. Тоже мне, нашли интересное зрелище. Пойдемте назад, месье Кейн.

Хансон и Кэрри переглянулись между собой и сдавленно фыркнули. До сих пор только капитан мог столь методично изводить своего помощника, но теперь у него появилась достойная конкурентка. Если уж на то пошло, девчонка могла бы и кораблем командовать и матросы у нее ходили бы по струнке, не говоря уже о самом Кейне. Девчонкой Валентину называла вся команда корабля, хотя чаще всего ее именовали деткой и крошкой. К примеру: "Что-то крошка наша сегодня не в духе", "когда это она в духе?" или "у детки сегодня паршивое настроение, впрочем, как всегда". Лишь кок Сэм называл ее ласково и отечески лапочкой, приговаривая: "Лапочка наша сегодня изволила откушать". Но вместе с тем, Валентина вызывала в них умиление вперемешку с восхищением.