Маг и его Тень. Рождение Мага

«Крис, я не дурак и помню, что от сыворотки правды нет антидота. Но, боюсь, у нас с тобой есть вполне реальная возможность поговорить по душам с Люциусом Малфоем. Так что если у тебя есть предложения…»

«М-м-м… Подменить бокалы?»

«Не думаю, что он составит компанию гриффиндорскому второкурснику. И вином тоже вряд ли угостит. Скорее вольет в меня чашку тыквенного сока и примется подробно обо всем расспрашивать».

«Антидота к Веритасеруму действительно не существует, — со вздохом признался Крис. — Сопротивляться ему тоже никто не умеет».

«То есть мне в любом случае придется говорить правду?»

Новость вызвала не отчаянье, а холодное бешенство. Вдруг захотелось сказать Малфою много-много нелицеприятной правды, которую холеный аристократ вряд ли ожидает услышать. Но раз уж подвернулась оказия, как тут не выговориться вволю? Интересно, под действием Веритасерума человек говорит истину или только то, что считает таковой?

И вдруг Гарри осенило. Он с удовольствием ответит на все вопросы и будет говорить только чистую правду. А если кто-то не сможет расшифровать его ответы, это уже не его, Гарри, проблемы.

В кабинете зельеварения кроме Малфоя обнаружился еще и Снейп. Наверное, решил хоть как-то проконтролировать предстоящий допрос и лично убедиться, что бывший Пожиратель смерти — если только они бывают бывшими, — не причинит ученику вреда. Спасибо, профессор, но лучше бы вы все-таки не шли на поводу у Малфоя и не соглашались бы на представление с зельем. Замок защелкнулся за спиной, стоило мальчику переступить порог.

— Что мне надо делать, сэр? — Гарри до последнего притворялся, что не замечает присутствия постороннего.

— Ваша отработка переносится на другое время, мистер Поттер, — тихо и почти ласково ответил Малфой. — Вы ведь не откажетесь помочь разоблачить преступника? Насколько мне известно, именно вы обнаружили большинство жертв и не так давно подверглись нападению…

Гарри молча кивнул. Теперь, когда он знал, что надо сделать, им овладел азарт человека, гладящего химеру. Ему не меньше чем Малфою хотелось начать и проверить свой план в действии. Светловолосый маг придвинул к нему стакан с тыквенным соком.

— Сюда подмешано зелье, которое не позволит тебе солгать. Не думай, что мы не верим тебе, но детям свойственно приукрашивать некоторые подробности, а это может отразиться на деле, — с ноткой извинения проговорил он.

Очень умно. И даже фальши в голосе не чувствуется. А главное, впоследствии никто не сможет предъявить никаких претензий. Гарри Поттера честно предупредили о наличии в соке сыворотки правды, а не вливали в глотку силой. Слова Малфоя звучали так, словно давать Веритасерум всем свидетелям было обычным делом, но в то время и не указывали на это прямо. Если Поттер выпьет предложенное зелье, то сделает это совершенно добровольно.

— То есть Веритасерум? Я не буду его пить, мистер Малфой, — улыбнулся Гарри. Вдруг еще есть шанс отказаться? — Его запрещено применять к несовершеннолетним. Приходите лет через пять, заодно будет время составить список вопросов.

Снейп фыркнул, но ничего не сказал. Заливать в ученика зелье или еще каким-либо образом помогать Малфою он явно не собирался. Но Люциуса это не слишком расстроило. Он не был бы чистокровным лордом и главой рода, если бы не умел быстро находить выход из щекотливых ситуаций.

— Все верно, мистер Поттер. Но согласитесь, обстоятельства весьма необычны, школе угрожает опасность. Боюсь, мне придется настоять.

Гарри оставалось только пожать плечами и демонстративно осушить кубок. Лучше уж так, чем под чарами принуждения. Серые глаза удовлетворенно сверкнули. Малфой словно сытый кот откинулся на спинку кресла.

— Ваше имя?

— Меня зовут не Николас Фламель, — послушно протянул Гарри.

Ему как никогда хотелось говорить только правду. А еще он никогда не думал, что это будет настолько легко и приятно. Может, сыворотка запрещена не потому, что ее применение неэтично, а потому, что может заменить наркотик?

На какое-то мгновение глаза Малфоя изумленно расширились. Снейп заинтересованно привстал со скамьи. Но Гарри уже ни о чем не волновался. Он, в конце концов, поведал волшебникам чистую правду. Его действительно звали не Николас Фламель. Правда, сказал он об этом не по-английски, а по-русски. Его он знал хуже чем родной английский, но все же мог вполне сносно изъясняться. Спасибо Крису, обучавшему его не только магии, но и множеству других полезных вещей. Не было никаких сомнений, что и Малфой, и Снейп прекрасно знают латынь и, возможно, французский. Немецкую речь они тоже вполне могли понять, рисковать не хотелось. Но кто в Британии станет учить странный язык далекой страны, в которой никогда не бывал? Даже Крис знал его лишь потому, что довольно часто встречался с магами из России и не желал пользоваться услугами посторонних переводчиков. Конечно, ничто не мешало Люциусу сохранить воспоминания в думосбросе и затем найти знающего человека. Но, во-первых, на это уйдет время, во-вторых, мало кому можно показать такие воспоминания, а в-третьих, Гарри не собирался упрощать ему жизнь прямыми ответами.

— Кто ты такой? — в игру включился Снейп. Любопытство сгубило не одну сотню книззлов, профессор.

— Я человек, — в этом Гарри был совершенно уверен.

— Отвечайте по-английски, Поттер, — как можно четче проговорил Малфой.

Вот только не имел Веритасерум подчиняющего эффекта, не имел. Вопроса не прозвучало, отвечать Гарри не стал. Он не сводил взгляда с бликов на банках, в которые были заключены жутковатые твари. Могут ли они ожить, если разбить стекло? Вряд ли.

— Почему вы не говорите на родном языке? — зельевар еще раз попытался зайти с другой стороны.

— Я не хочу, чтобы вы понимали мои слова.

Мужчины переглянулись. Аристократ поднял палочку, но Снейп неожиданно вскинулся и встал между ними.

— Никаких заклинаний, никакого принудительного воздействия. Ему двенадцать лет. Помни об этом.

А вот на этот раз действительно спасибо, профессор.

И снова Люциус не позволил эмоциям отразиться на лице. Только ненадолго задержал на Снейпе взгляд и не слишком довольно кивнул. А затем медленно убрал палочку в трость. Еще минут пятнадцать Гарри охотно признавался, кем он не является и чего не делал никогда в жизни. Список можно было бы продолжать до бесконечности, ибо жизненного опыта у него, как выяснилось в процессе, не было совсем. По крайней мере до сих пор он успел сделать и повидать смехотворно мало. Затем действие Веритасерума закончилось, и гриффиндорец невинно поинтересовался, не рассказать ли старшим об особенностях нарезки златоглазок или способах удобно устроиться на парте во время урока истории. Раз уж их так интересует именно его последнее времяпровождение, то надо признаться, сегодня он занимался именно этим.