Маг и его Тень. Рождение Мага

— Этот придурок будет представлять Хогвартс? — хмыкнул Рон, выбираясь с друзьями из толпы.

Гарри внял голосу разума и не признался, что вообще не знает, кто такой Седрик Диггори. Квиддичем не интересовался, школьной жизнью тоже, предпочитая тратить время на тренировки. Будь его воля, на испытание отправился бы Крысолов, все равно умеет казаться кем угодно. И пусть господа распорядители попробуют хоть что-то с ним сделать с помощью классической магии, скорее поседеют в первом же туре. Если не во время отборочного. Да и скучающему порождению грани будет чем заняться. Особенно если предложить Химере помочь ему.

А вообще, с его-то жизнью, все эти межшкольные соревнования — такая глупость. Не могут же они выставить нечто похлеще вселяющихся в людей крестражей, василисков или магов с опасными родовыми арканами. Остальное не занимает воображение.

Объявление взбудоражило обитателей замка. Куда бы Гарри ни шёл, только и слышно: «Турнир Трёх Волшебников», «Турнир Трёх Волшебников»… Все как с ума посходили: кого допустят к конкурсу, какие виды волшебства войдут в состязания, отличаются ли от них хоть чем-нибудь заморские студенты?

И конечно, замок подвергся генеральной уборке. Несколько потемневших портретов хорошенько почистили и помыли, к их вящему недовольству. Портреты ёжились в своих рамах, сердито бурчали, кривя влажные розовые лица. Рыцарские доспехи заблестели и задвигали руками без скрипа и скрежета. А Аргус Филч в ярости кидался на ребят, забывших вытереть ноги, и даже довёл двух девочек-первоклашек до слёз.

Волновались и преподаватели.

— Лонгботтом, пожалуйста, не выдайте гостям из Дурмстранга своё неумение совершить самое простое преобразующее заклинание, — взмолилась профессор МакГонагалл в конце особенно трудного урока: Невилла угораздило превратить собственные уши в кактусы.

Войдя утром в Большой зал, студенты на миг замерли — ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов: Гриффиндорский — красный с золотым львом, Когтеврана — бронзовый орёл на синем фоне, жёлтый с чёрным барсуком Пуффендуйцев и зелёное знамя с серебряной змеёй Слизерина. Позади профессорского стола развевалось невероятных размеров полотнище с гербом Хогвартса: большая буква «X» в окружении льва, орла, барсука и змеи.

Фред с Джорджем уже завтракали, сидели отдельно от всех и о чём-то шептались. Рон направился прямо к ним. Сонный Гарри уселся рядом и без всяких возражений, даже не глядя, принялся вяло жевать то, что положил на тарелку отвратительно бодрый Крис. Будто не гонял его почти до четырех утра.

— Дело дрянь, — мрачно сказал Джордж Фреду. — Если он всё же откажется говорить с нами, придётся писать письмо, послать совиной почтой или прямо вручить. Он явно нас избегает, но мы своего добьёмся.

— Кто вас избегает? — влез в разговор Рон.

— Исчезни, — буркнул Фред раздражённо.

В голове что—то монотонно гудело. Телу было как—то уже все равно, где спать, чем оно и пользовалось. Мерлин, а в воскресенье Гриндевальд обещал привязать его к дереву и погонять по защите! Не уснуть бы, пока будет привязывать.

— А что вы думаете о Турнире? Хотите в нём участвовать? — спросила Гермиона, намазывая тост маслом. То ли безмолвный отказ от рабского труда в единичном случае оказался абсолютно непродуктивен, то ли новообретенный волчий аппетит возмущенно требовал свое.

Как бы то ни было, но возмущенные проповеди об угнетении и бесправии целого народа временно затихли. Пока что девушка ограничивалась сердито сверкающими глазами, когда Добби вечерами приносил хозяину кофе со свежими, горячими булочками и забирал одежду в стирку. Самого эльфа, как и полагалось, при этом видно не было, просто на столе по одному только слову Гарри вдруг появлялся поднос, но какая-то не в меру добрая душа рассказала гриффиндорке, что скрывается за сим зрелищем.

— Я спросил у МакГонагалл, как будут выбирать участников, а она не говорит, — сокрушался Джордж. — Неизвестно даже, что войдет в состязания.

В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Девушки, словно сговорившись, надели лучшие мантии. Гостиные сияли чистотой и на сей раз не только стараниями эльфов, на что сами домовики дико обижались. Но что поделать, поговаривали, что иностранных гостей все равно придется куда-то селить на весь год, а школа не настолько велика, чтобы выделить им отдельное помещение. Не распихаешь же всех по заброшенным классам, предложив самостоятельно обустроиться и трансфигурировать парты в кровати. Гарри, примерно представлявший, насколько Хогвартс велик на самом деле, тихо улыбался. Если уж гигантский василиск перемещался по школе тысячу лет и оставался непойманным и, более того, неведомым даже по местным легендам, то десяток человек делегации могли основать где-нибудь собственную колонию.

Деканы факультетов построили учеников в колонны согласно курсам обучения. Перед Гарри, как назло, встал особо высокий третьекурсник. Приходилось задирать голову, чтобы посмотреть на его затылок. Н-да, встретили гостей.

— Уизли, поправьте шляпу, — командовала профессор МакГонагалл. — Первокурсники, вперёд. И пожалуйста, не толкайтесь!

Как только проверка была закончена, третьекурсник зевнул и мягко осел на землю. Соседи ничего не заметили. Случайность, конечно же, случайность, и Гарри Поттер со своими честными зелеными глазами тут совсем ни при чем.

— Скоро шесть, — взглянув на часы, Рон устремил взгляд на дорогу, ведущую к главным воротам. — На чём, по-твоему, они едут? На поезде?

— Пешком. И у каждого по деревянному чемодану, чтобы пролив переплыть. Если бы ехали на поезде, то и через озеро переправлялись бы на лодках. А нас поставили лицом к воротам.

— Может, портал? — терялся в догадках Рон. — А может, у них разрешается трансгрессировать до семнадцати лет?

Скоро Гарри стал замерзать. Впрочем, вечерний холод бодрил. Дамблдор, стоящий с другими учителями в последнем ряду, воскликнул:

— Чует моё сердце — делегация Шармбатона недалеко!

«Пересекли границу территории, замок предупредил директора», — пояснил Крис.

— Вон! — указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса.

Нечто огромное летело по иссиня-чёрному небу, быстро увеличиваясь в размерах. Льющийся из окон замка свет через минуту озарил огромную синюю карету. Её тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона. Многие поневоле задались вопросом, где же ее держат, пока карета не нужна. Или ее собрали незадолго до турнира по специальному заказу?

С оглушительным громом, от которого Невилл, подпрыгнув, наступил на ногу пятикурснику-слизеринцу, копыта золотых коней размером с хорошее блюдо коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колёсах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза.

Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещённые золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; с облучка прыгнул юноша в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась чёрная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумлённым зрителям явилась её обладательница — наверняка полувеликанша как Хагрид. Дама была с головы до ног закутана в чёрную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблёскивали превосходные опалы.