Магическая трубка Конан Дойла

— Приятно, Славочка, что вы помните мое имя, — смутилась та. — Мы с Мишей поздравляем вас с днем рождения. Как поживаете? Как отец?

— Спасибо за поздравления. Искренне тронут. Папа вышел на покой, безвылазно живет на даче, разводит лилии. А я пошел по его стопам. Руковожу подмосковным филиалом папиной клиники.

— Рада за вас. Ну что же, еще раз с днем рождения. Передавайте привет папе.

Басаргина положила трубку и задумчиво проговорила, глядя, как Селена разливает по тонким чашкам кузнецовского фарфора свежезаваренный чай:

— Мне кто-то говорил, что Славик после выхода Владимира Яковлевича на пенсию сначала занял отцовское место в самой больнице, а потом его по-тихому перевели в филиал. История там была какая-то некрасивая. Вроде бы Славу хотели уволить за злоупотребление служебным положением, да из уважения к отцу дело замяли… Ну, да не будем о грустном. Давайте пить чай! Селена! Радий! Мишенька! К столу! Я принесла из театрального буфета вкуснейшие пирожные!

Англия, 1905 год

Дорога из Шотландии в Лондон пролетела незаметно. Альфред размышлял над новыми фактами, которые узнал о семье патрона. Эта информация была настолько интересна, что секретарь примерял ее к ситуации так и эдак, предвкушая изощренную месть. Можно продать полученные от Молли Роуз сведения падким до сенсаций журналистам и ославить сэра Артура на весь мир. Но что это даст? Безумный отец-алкоголик может быть у каждого. На допившегося до белой горячки папашу писателя, за которым охотились демоны, все закроют глаза. Мало того, Артур Конан Дойль в глазах поклонников даже станет героем — при таком никчемном родителе достичь столь внушительных высот! Вот если бы сэр Артур сам погрузился в трясину безумия… Секретарь развернул газету, которую купил на вокзале, и тут же увидел статью во весь разворот. «Признание сестер Фокс» — гласил заголовок, показавшийся Альфреду пророческим. Вот оно, настоящее сумасшествие, в пучину которого можно столкнуть патрона!

Вера в то, что духи покойников могут общаться с живыми, как религиозно-философское течение возникло вовсе не в Англии, как принято считать, а в США. Родоначальницами спиритуализма стали две сестры, которые теперь, по прошествии времени, раскаивались на страницах британской газеты в обмане. Альфред помнил эту историю. В марте 1848 года фермер из Канады Джон Фокс перебрался с женой и дочерями — четырнадцатилетней Маргарет и одиннадцатилетней Кейт — на север штата Нью-Йорк. Вскоре девочки стали слышать по ночам странные звуки — скрипы, стуки, удары. Как-то раз Кейт проснулась с воплем — чья-то ледяная рука гладила ее по лицу. Маргарет, в свою очередь, заверяла, будто кто-то утаскивает у нее одеяло. А мать сестер могла бы поклясться, что по лестнице на чердак беспрерывно ходит нечто невидимое.

Не склонный к мистике отец семейства решил, что это по дому гуляют сквозняки. На всякий случай стали простукивать стены. И тут Кейт заметила, что стена отзывается на стук очень странно — на три удара она трижды стучит в ответ. Девочка дважды хлопнула в ладоши — раздался двукратный ответный стук. И Кейт предположила, что некто или нечто пытается с ними пообщаться. Миссис Фокс осведомилась у стены насчет возраста дочек, и ответы оказались верны. Мистер Фокс в растерянности призвал соседей, чтобы они засвидетельствовали таинственное явление. Те сначала не поверили, а потом и сами убедились — дух знает ответы на все вопросы. Составили простенький алфавит, используя все тот же метод стука, и тогда выяснилось, что отвечает некий торговец, ограбленный и убитый в этом доме несколько лет назад.

Новость стремительно распространилась по округе, и семья Фокс сделалась невероятно популярной. У девочек тут же обнаружился дар медиумов, и в доме стали устраивать платные сеансы общения с духами, на которые приезжали толпы любопытных. Когда поток желающих иссяк, оборотистое семейство стало разъезжать с гастролями по стране. Навык общения с потусторонними силами креп. Духи мелькали за занавесками, по сцене кружились столы, а в хрустальных шарах отражались лики ушедших в небытие возлюбленных кого-нибудь из зала.

Газеты писали обо всем этом довольно скептически, но нашлись и сторонники нового развлечения. Знаменитый газетный магнат Хорас Грибли уверовал в загробную жизнь после того, как трагически погиб его сын, и пригласил девиц в свой дом в Нью-Йорке в надежде установить контакт с покойным. Вскоре после этого Грибли опубликовал в «Нью-Йорк трибьюн» открытое письмо, где клятвенно заверял, что сестры Фокс и в самом деле могут общаться с духами. После этого популярность девочек достигла своего пика, и юных спириток стали буквально рвать на части. Само собой, время от времени предпринимались попытки разоблачения. Скептики уверяли, что медиумы и их подручные используют специальные приспособления, издающие различные звуки. Но веру в талант сестер Фокс не смогли поколебать даже безграмотные ответы Бенджамина Франклина, которые Маргарет давала от его имени.

Слава девочек была невероятна, и все больше и больше любителей легкой наживы шли по их стопам. К тому моменту, когда Альфред познакомился с Конан Дойлем, волна спиритизма захлестнула всю Англию. По всей стране возникали спиритуалистические церкви, печатались тематические газеты и даже королева Виктория и принц-консорт принимали участие в сеансах. Казалось бы, жизнь сестер складывалась довольно удачно, однако счастливыми их назвать было нельзя. Бесчисленные испытания и проверки сделали из них горьких пьяниц.

И вот теперь Кейт Фокс арестовали за хулиганство и непотребное поведение, а Маргарет опубликовала на страницах газеты, которую секретарь держал в руках, всенародное признание в том, что вся история со стуком в доме от начала и до конца — одно сплошное надувательство. На этот обман их толкнула мать, заставившая дочерей дурачить народ, чтобы заработать побольше денег. Маргарет Фокс признавалась, что устала лгать и притворяться, роль медиума подточила ее морально и физически, и теперь она со всей ответственностью заявляет, что спиритуализм — мошенничество самого низкого пошиба.

Отложив газету, Альфред припомнил, что в Саутси сэр Артур однажды посетил лекцию «Все ли заканчивается со смертью?», которую читал гастролирующий по Англии американский спиритуалист. Тогда доктор отнесся к услышанному со здоровым скептицизмом и на заседании ученого общества громко возмущался, как человек в здравом уме может поверить в подобную чушь. Дойль говорил, что принцип жизни и смерти прост — свеча погасла — свет исчез. Однако Альфред помнил целые полки в библиотеке патрона, заставленные работами по телепатии, теософии, оккультизму и буддизму, и очень надеялся, что почерпнутая из них информация не прошла даром для пытливого ума отца Шерлока Холмса.

Глядя в окно поезда, секретарь перебирал в уме факты и вдруг увидел прекрасную возможность выставить писателя дураком. Трубка Чарльза Дойля! Именно она послужит связующим звеном между духами и сэром Артуром. Ведь допившийся до белой горячки отец писателя курил в лечебнице ту самую трубку, которую юный Артур привез из плавания на «Маюмбе». И подобрал он ее после бегства «живого трупа»! Стоит только заикнуться об этом, и богатая фантазия писателя не сможет удержаться от полета и мигом насочиняет небылиц!