Магические узы

Отставив кружку с чаем, с открытым ртом я слушала увлеченно говорившего Дока. По-добной лекции не найдешь ни в одном учебники или конспекте.

— Но, если эти браслеты такие опасные, то, как вышло, что сейчас один прилип к моей руке, а второй, вообще, утерян?

— Один браслет хранился в Историческом музее города, — Док заговорил теперь неохотно, складывалось ощущение, что он тщательно подбирает слова, будто шагает по зыбкой почве. — Его украли… — он замялся, а я насторожилась.

— Почему?

На добром бородатом лице профессора появилось страдальческое выражение. Опреде-ленно этого вопроса он боялся.

— Тот, кто хочет собрать браслеты вместе, заказал его, — наконец пояснил он. — Браслет пропал две седмицы назад, и его разыскивали. В этот день вор назначил встречу с покупателем на станции подземки.

— Но появился наш герой в шапочке, — договорила я задумчиво, — и браслет оказался у меня! Пресловутое неудачное стечение обстоятельств.

— Именно, — Док вздохнул с облегчением, но в мои планы не входило сделать вечер удобным и приятным.

— Почему именно Ратмир ищет браслет? Почему Стриж ему помогает? И ты, Док, почему ты позволил им привезти меня сюда?

Тот поспешно отвел глаза и, наконец, признался:

— Я не могу об этом говорить. Ведушка, иногда, чем меньше знаешь, тем целее остаешь-ся.

— У них у обоих есть татуировка четырехлистного клевера на запястье, — выпытывала я, и тут профессор быстро одернул рукав, заставляя меня нахмуриться. Похоже, и мой дорогой док-тор тоже украсил себя нарисованными листочками. То, что подобный знак имеется у Богдана, я открывать не собиралась. Док молчал.

— Эти секреты… — сердясь, процедила я сквозь зубы и хлебнула остывшего чая с размок-шими хлебными крошками, уже осевшими на дно.

— Ведушка, — профессор прервал затянувшееся неловкое молчание, — мы тут голову сло-мали. Надеть браслет по силам только магам…

– Да, — сердито перебила я, недовольно зыкнув в его сторону.

– Что да?

– Да, я приняла кровавый душ, как пошутил этот ваш Стриж! — у Дока поплыли на лоб кустистые брови, пришлось объяснить подробнее: — На складе в конторе отключили свет, и разбились банки с драконьей кровью. Я облилась…

Тут бородатое лицо собеседника расплылось в изумленной улыбке.

– И еще глотнула, — пришлось неохотно признаться. — Я не виновата! На стеллаж стре-мянка упала! — с каждым моим словом Док ухмылялся все шире, нервируя меня окончательно. Конечно, ведь не он фактически уничтожил одним махом целое состояние. — Я не собиралась надевать браслет. Так получилось! — тут меня понесло: — И, вообще, все произошло из-за Вет-рова! Неужели было сложно просто попросить вернуть украшение?! Так ведь нет, он устроил целый спектакль! Испугал меня, отца разгневал! — наконец, найдя виновника неприятностей, я упивалась жалостью к себе. Профессор ошарашено хлопал глазами, и тут его полное мягкое тело мелко затряслось в приступе дрожи.

– С отцом что сделал?!
– сдавленно выдохнул он и схватился за живот, задыхаясь от смеха.

– Что смешного? — надулась я, тут же растеряв добрую долю яростного огонька. — Меня пытаются убить! Обхохочешься, правда? Еще два дня назад я спокойно ходила на работу, ела на обед пончики, звонила брату, а теперь мне даже коммуникатор пришлось выбросить, чтобы меня не нашли!

– Мы весь день ломали голову, пытаясь понять твою логику! — наконец, выдохнул Док. Он, сдернув с носа очки, двумя пальцами вытер слезившиеся от смеха глаза и философски за-метил: — Но, где есть страх, последовательности не существует.

– Низкий поклон, что кто-то озаботился душевным спокойствием жертвы, — зло пробур-чала я.

– Ратмир сказал, что ты выглядела крайне отчаянной и явно не собиралась сдаваться без боя.

– Ратмир так много говорит, — огрызнулась я, — что ему впору студентам лекции читать.

– Он и читал, — отозвался Док, надевая обратно очки.

– Серьезно? — изумилась я. — И чему он их учил? Как правильно держать самострел и пугать истеричных барышень?

– Он работал преподавателем истории, — последовал сухой ответ.

Вся язвительность из меня вышла, как гель из воздушного шарика. Профессорская сте-пень? В голове происходили лихорадочные подсчеты. Сколько Ратмиру лет? На вид чуть больше тридцати или около того, а некоторые ученые только к концу карьеры допускались до преподавания.

Я уважительно присвистнула, разведя руками.

– Так что он не только умеет самострелом махать, — насмешливо отозвался Док, видя мое замешательство. — Ратмир Ветров, — подбирая слово, он помолчал, — удивительно занима-тельный парень.

– Как неизвестный науке зверек? — не скрывая сарказма, вставила я. Док только покачал головой.

– Я бы посоветовал тебе держаться от него подальше, — профессор, похоже, оседлал лю-бимого конька, и в глазах вспыхнул огонек, — чтобы оставить целым сердечко, но для тебя все закончится так быстро, что оно даже дрогнуть не успеет.

Как ни странно, его слова прозвучали заботливо и по-доброму. Похоже, сейчас он на-смехался исключительно над местным женским баловнем.

– Очень надеюсь, — кисло отозвалась я. — Только утончите даты этого 'быстро'.

– Завтра в Валховойске пройдет Мировой аукцион, на который кто-то инкогнито выста-вил второй браслет Гориана. Сделку уже заключили. Фактически браслет куплен, но аукцион не имеет права продать его из-под полы без видимости торгов. — Док, шмыгнув носом, с сожа-лением посмотрел на дно опустевшей кружки из-под чая и продолжил: — Ратмир заберет укра-шение и привезет сюда. Человек без магических способностей может снять браслеты лишь в паре. Надев второй, ты избавишься от первого.

– Лучшая за сегодняшний день новость! — вздохнула я, отчего-то почувствовав уста-лость.

Конечно, после разговора с Доком кое-что прояснилось, но, к сожаленью, эта запутанная история походила на кочан капусты. Под каждым срезанным листом тайн и секретов прятался новый.

ГЛАВА 6 Свобода с молотка

'Добро пожаловать в Валховойск, столицу объединенного мира! Наш город является крупнейшим мегаполисом Центрального континента и точкой схождения торговых трактов.

Каждый день Валховойск посещают тысячи туристов. Одними из главных достоприме-чательностей города являются здание Мирового Магического Совета (приписка чернильным пером: сплошное разочарование и глухая стена по периметру) и Музей Мировой войны (при-писка от руки: холодный склеп). Здесь хранятся личные вещи чернокнижника Гориана и даже самострел, из которого он покончил жизнь самоубийством (приписка от руки: едва не стащи-ла, чтобы застрелиться от тоски!)