Магия большого города. Леди

Разумеется, никто меня в кабинете не дожидался, мало того - и на порог-то не пустили. Рядом дежурил дворецкий, не слишком любезно объявивший, что «мистер президент изволил отбыть на работу», после чего смерил меня презрительным взглядом. Я ответила тем же, хотя глубоко внутри хотелось съежиться и заплакать. Во что превратилась моя жизнь? Что за фарс, оперетта с нелепыми поворотами и гротескными злодеями? Ну какая из меня дочь президента, если даже его собственные слуги считают, что мне здесь не место?

Честно сказать, я и сама так считала.

– Благодарю, я зайду попозже.
– выдавила из себя вместе с остатками вежливости.

Развернулась и решительно двинулась к своей комнате. Что мне здесь делать, в самом деле? Ждать, пока меня изволят принять? У меня работа, между прочим! Как бы не уволили за прогулы.

– Мистер Хармс велел вам передать, что территорию усадьбы вам лучше не покидать. И к забору тоже не приближаться.
– повысив голос, сообщил дворецкий.

Вздрогнув, я остановилась. Не поняла. Это домашний арест? Меня тоже в чем-то подозревают?!

– Там журналисты.
– тон слуги смягчился, когда он заметил мое затравленное, испуганное лицо.

Шаг в сторону, и он слегка отодвинул в сторону занавеску, жестом предлагая мне выглянуть в образовавшуюся щель.

Помедлив секунду, я послушно подошла и заглянула.

– Что там происходит?
– вырвалось у меня в сердцах. Хотелось высказаться позабористее, но воспитание в последний момент внесло коррективы.

Улица, на которую выходили окна этой стороны дома, была перекрыта напрочь живой стеной. Не только журналисты, которых легко было узнать по переносным камерам и лихо заправленным в самые неожиданные места блокнотам и ручкам, но и простые зеваки, привлеченные массовостью собрания, полицейские, пытающиеся рассортировать толпу и хоть как-то освободить проезд - движение, разумеется, тоже остановилось - рабочие в униформе, офисные сотрудники в черно-белых костюмах… Застрявшие в людской массе таксисты не слишком возмущались, вместо этого пользовались случаем и глазели на президентский особняк вместе со всеми.

Встречавшая нас у больничного крыльца группа показалась сразу мелкой и незначительной.

– Ждут вас для интервью.
– любезно сообщил дворецкий, оценил мое побледневшее лицо и крепко ухватил под локоть.
– Похоже, вам не помешает присесть.

– И воды.
– слабо добавила я. Не заметила, как меня проводили в гостиную, очнулась только от резкого запаха, исходившего из стакана, что сунули мне прямо под нос.

– Пейте!
– скомандовал слуга, и я не задумываясь глотнула. Показалось, что по пищеводу прокатилось сладковатое пламя. Я закашлялась, выпучив глаза, но зато реальность вернулась вместе со звуками и зрением.

– Что это за гадость?
– не сдержалась я, протягивая стакан обратно. Дворецкий неодобрительно поджал губы, не делая ни малейшей попытки забрать пойло.

– Советую выпить до дна. Как лекарство.
– заявил он.
– Мистер Хармс предупредил меня, что вам может стать дурно. Вы не привыкли к публичности. Потому вам лучше на улицу не выходить. Нет, если хотите, то пожалуйста…

Он широко повел рукой, предлагая мне переступить порог и обратиться к людской массе. Я замотала головой в ужасе.

– А можно как-то связаться с редакцией?
– пролепетала едва слышно.
– Меня там, наверное, потеряли.

– Думаю, они уже в курсе. Но тем не менее, можете позвонить, если вам станет легче.
– слуга подбородком указал на странного вида металлическую конструкцию, в которой я только сейчас опознала телефон.

Ух ты, я такие только в журналах видела! У нашего старосты имелся один, в мэрии, для экстренных случаев связи, но во-первых, тот выглядел куда проще - без украшений, матово-белой костяной отделки и серебрения - а во-вторых, ломался куда чаще, чем работал, так что скорее служил красивой декорацией в кабинете, чем реально функционирующим средством общения.

2-2

Пересев в стоявшее рядом удобное мягкое кресло, я неуверенно сняла с рычажка округлую трубку и приложила к уху. Тишина.

– Прошу прощения.
– пробормотал дворецкий, мягко отбирая у меня устройство и переворачивая в воздухе. Оказывается, я приложила его наоборот! Мало того, нужно было еще крутить рычажок, чтобы в аппарате зажужжало и приятный женский голос сообщил:

– Слушаю!

Я от неожиданности чуть трубку не выронила. Все же одно дело читать о том, что разговор можно передавать за многие километры, и совсем другое - вживую слышать человека, которого сейчас нет в комнате.

Все же умеют обычные люди изобретать! Не хуже магов, право слово.

– Соедините с офисом мистера Хэмнетта, пожалуйста.
– откашлявшись, попросила я. И поспешно добавила: - Нью-Хоншир Таймс.

– Соединяю.
– безлично отозвалась телефонистка, делая вид, что не заметила моей заминки, и в трубке послышались протяжные гудки. Я попеременно то краснела, то бледнела, чувствуя себя одновременно развратной женщиной - как же, первой звоню мужчине - и первопроходцем в диких джунглях. Кажется, даже в канализации мне не было так страшно!

– Алло?
– раздался в трубке хрипловатый знакомый голос журналиста, и я от облегчения чуть не разрыдалась.

– Это Эбигаль.
– выдавила я, преодолевая сводящий горло спазм. Впрочем, больше мне ничего говорить и не пришлось, инициативу перехватил мистер Хэмнетт.

– Эбби! Хвала всему сущему, ты очнулась! Я уж было подумал… неважно. Как ты себя чувствуешь? Ты была у врача?

– С этим возникла небольшая сложность.
– промямлила я. От заботы, сквозившей в каждом слове начальника, мне немного полегчало.
– Я не могу выйти из дома. Тут толпа. Я хотела поговорить с мистером Хармсом, но утром я спала, а он рано уехал… и я теперь совершенно не представляю, что мне делать!

Последняя фраза получилась с неожиданным для меня самой надрывом. Я едва успела заглушить рвущийся всхлип, но мистер Хэмнетт, похоже, что-то таки услышал, потому что мгновенно посерьезнел.

– Никуда не выходи, я сейчас приеду. Жди.
– Скомандовал он и отключился. В трубке поселилась тишина. Я с трудом оторвала ее от уха, протерла рукавом - кажется, я все же вспотела от нервов. Так себе из меня леди. И водрузила прибор на место. Дворецкий тут же принялся все вытирать белоснежной тканевой салфеткой, словно я успела не просто подержаться влажными руками за аппарат, а изваляла его в грязи.

С другой стороны, штука дорогая, даже дороже фотоаппаратов. За ней уход и присмотр нужен.

Пока слуга занимался наведением красоты и чистоты, я обошла просторную гостиную, выглянула в холл, проверила толпу у решетки, опасливо выглянув сквозь кружевную занавеску. Наверное, я была недостаточно осторожна, поскольку зеваки оживились и принялись тыкать в дом пальцами. Засверкали вспышки, и я отскочила от окна, будто обжегшись.

– Изволите погулять в саду?
– поинтересовался дворецкий, устав очевидно ждать, когда я на что-то решусь. Я бродила кругами по пушистому ковру, то и дело осторожно трогая расставленные на полках безделушки. В доме явно чувствовалась женская рука, да и из прессы я знала, что президент счастливо и давно женат, и у него есть дочь примерно моего возраста. Возможно, чуть младше.