Магия губит

— Да. Это способ дать ему контроль над кровью, когда она удаляется из тела.

Я откинулась назад. Выхода нет. Если она выживет, Джули будет связана со мной навсегда.

— Кейт, это очень сложный ритуал. Другие люди, высокопоставленные члены Золотого Легиона, пытались и потерпели неудачу. Ты не можешь просто так это сделать. Кровь и сила Роланда уникальны.

Да, да, да.

— Меня представили ему, когда я проходила посвящение в Серебряный Легион. — продолжила она. — Магия, излучаемая его кровью, не похожа ни на что из того, что я когда-либо чувствовала.

Справа у двери Иезавель закатила глаза.

— Это похоже на личную встречу с богом. Это. . Я даже не могу это передать.

Мне представилось, что бы она сделала, если бы я сейчас порезала себе предплечье, окунула пальцы в кровь и коснулась ими ее руки. Мол, что-то вроде того?

Держу пари, она подпрыгнет.

Вместо этого я скрестила руки на груди и предложила:

— Просто расскажи мне о ритуале, Ровена. На данный момент это все, что мне нужно.

Она настороженно уставилась на что-то позади меня. Я оглянулась и увидела, что за стеклянными дверьми стоит Кэрран, его напряженный вид транслировал опасность. Он открыл дверь:

— Хранители были замечены на Безымянной площади. Ты мне нужна.

Я тут же повернулась к Иезавель:

— Дай нашей гостье бумагу. Как только она все запишет, убедись, что она благополучно нас покинет.

Глава 23

Я сидела на огромном бетонном булыжнике, выступающем из тротуара, подобно корме тонущего корабля. Слева с улицы возвышалось заброшенное здание, его штукатурка и обшивка давно обратились в пыль. Осталась лишь ржавая каркасная арматура, торчащая наружу коричневыми решетками в залитое солнцем утреннее небо. Внизу разбросались обломки центра города. Некогда прочные монументальные сооружения превратились в груды щебня и заброшенные руины. Пересекающие их дороги, в прошлом обладали высоким трафиком, а теперь, по большей части, стояли атрофированные и пустые. Среди этой пыли, как грибы после дождя, выглядывали из земли короткие блочные строения — порождение новой эпохи. Справа золотой купол Капитолия Штата Джорджия отражал солнечный свет от гладкой поверхности, а медная статуя мисс Свободы на его вершине гордо поднимала свой факел вверх. Слева, вдалеке, Юникорн-лейн кипела, переполняемая дикой магией. Воздух мерцал там, где темная дымка поднималась между обрушенными высотками, помеченными яркими пятнами мутировавшей из-за магии растительности.

Я обошла взглядом горизонт. Ничего.

Слежка на Безымянной площади оказалось провальной. Кто-то мельком заметил большой металлический цилиндр и слишком рано забил тревогу. Металлический цилиндр оказался массивным преобразователем заряженного воздуха, установленным в Капитолии в качестве резервной системы на случай выхода из строя основной линии. С тех пор мы побывали еще в полудюжине мест в городе, поскольку пользователи маги, рыскавшие повсюду в поисках Хранителей, тут и там поднимали тревогу. Каждая наводка звучала многообещающе, и каждая, в итоге, оказалась неудачей. Это было похоже на веселую игру «Убей крота», но у нас заканчивалось время.

Я прищурилась на солнце. Около десяти. Осталось четыре часа? Меньше? Атланта походила на огромного растянувшегося монстра. Каждая руина могла служить потенциальным тайником.

Я не видела Джима, Андреа или Дерека со вчерашнего дня. Меня это беспокоило.

Ниже от меня Кэрран собрался, подпрыгнул на десять футов в воздух, отскочил от бетона, совершив новый прыжок, затем еще один и приземлился рядом.

— Я — Кейт. Ты — Тарзан?

— Нет. — оскалился Кэрран. — В первой книге он хватает льва за хвост и тянет его. Такому никогда не бывать. Во-первых, взрослый самец-лев весит пятьсот фунтов. Во-вторых, если кто-то схватит меня за хвост, я развернусь и вырежу ему лицо. — Он посмотрел на город.

— Ничего, — сказала я.

Кэрран погладил меня по спине.

— Если от обратного отсчета останется один час, а мы все еще не будем знать, где устройство, я хочу, чтобы ты ушла.

Я повернулась к нему.

— Детей эвакуировали из Крепости, — сказал он. — Ночью мы отправили их в Лес. — Лес, также известный как Национальный лес Чаттахучи, служил охотничьими угодьями для Стаи. Кэрран приобрел аренду на сто лет, и раз в месяц каждый оборотень совершал паломничество туда, чтобы побегать среди деревьев без своей человеческой кожи. — Они получили приказ бежать. Джули находится в Огасте под сильными успокоительными. С ней Барабас и двое наших стражников.

— Я остаюсь, — ответила я.

— Нет. — Его глаза оставались совершенно ясные, а голос спокойный. — Ты должна мне за то, что я согласился на ритуал. Если обратный отсчет дойдет до одного часа, а у нас не появится реальной зацепки, ты уйдешь. В Стае всегда должна быть альфа. Тебе нужно взять на себя управление. Бета-версии из каждого клана эвакуированы, разбросаны по всему штату. Они будут твоим новым Советом.

Страх схватил меня за горло и начал, сжимая, давить. Я могу потерять его в мгновение ока.

— Я не могу управлять Стаей, Кэрран. Не обманывай себя.

Он посмотрел на меня. Это не был его суровый взгляд, он просто смотрел.

— Мне нужно, чтобы ты пообещала, что сделаешь это. Никаких аргументов, никакого бредового героизма. Просто сделай это ради меня.

— Почему?

— Потому что я хочу, чтобы ты была в безопасности. Я хочу, чтобы ты жила. Если меня не станет рядом, чтобы защитить тебя, Стая будет наилучшим вариантом. Обещай мне, — говорил Кэрран.

— Хорошо, — ответила я. — Но, если мы их найдем, я останусь до конца.

Вдалеке справа вспыхнула яркая зеленая вспышка. Юг. Новая зацепка. Что находится к югу от Капитолия. .

— Аэропорт?

Кэрран выругался.

*** *** ***

До Сдвига аэропорт Хартсвил-Джексон служил основным стыковочным пунктом для всех рейсов на юг Соединенных Штатов. Аэропорт шириной почти три мили, со всех сторон окруженный автомагистралями, занимал большую часть южной части города. Проклятое место было таким громадным, что через него можно было пустить поезд. Если вы умерли на юге, вам потребовалось бы сделать остановку в Атланте для пересадки, прежде чем двигаться дальше. Большой Сдвиг исправил это на раз-два. Промышленности коммерческой авиации потребовалось столетие, чтобы вырасти и процветать, и всего пять минут, чтобы погибнуть. Первая магическая волна сбросила с неба пять тысяч самолетов. За ночь аэропорт был мертв.

Строение не осталось заброшенным на долгое время. Когда официально возникло ВПСО, окрещенное кровью «Трехмесячных мятежей», местное подразделение захватило аэропорт, превратив его в укрепленную базу и штаб военных операций на юго-востоке. В последующие десятилетия силы ВПСО продолжали неуклонно наращивать оборону аэропорта, превращая его в полноценный форт.

Когда я ехала по узкой подъездной дороге, то могла видеть край взлетно-посадочных полос, вестибюль, а за ними бело-синий шпиль башни управления. Место выглядело непроходимым. Длинное серое здание терминала ощетинилось осадными машинами и пулеметами, повсюду торчащими из бетонных коробок, которые словно изначально были построены для военных целей. В ста ярдах второй ряд бункеров охранял корпус. Между нами и бункерами лежало полмили чистой земли. Ничего, кроме старого тротуара взлетно-посадочных полос и коричневатой травы, скошенной до пуха. Ни укрытия, ни безопасного подхода, ничего.

В воздухе мерцали три защитных барьера. Первый окутывал башню голубоватым полупрозрачным коконом. Второй поднимался сразу за бункерами. Светящиеся нити бледной магии пронизывали его, кружась, словно цвета на мыльном пузыре. Третий и последний барьер, полупрозрачная стена, окрашенная в красный цвет, увеличивала диаметр поля.

Почему задействованы все три защиты? Военные ВПСО обычно не удосуживались активировать защитные заклинания, если только не сталкивались с чем-то особо неприятным, и даже тогда активировались только защита периметра и поля боевых действий. Но я видела это своими глазами: слева, никакая магия не охраняла их. Что, черт возьми, происходит?