Магия объединяет

Он был прав насчет опасности, а я и понятия не имела.

***

МОИ ГЛАЗА РЕЗКО открылись. С улицы донесся шум, очень характерный звук когтей, скребущих по кирпичу за моим окном. Рядом со мной неподвижно лежал Кэрран с открытыми глазами. Моя голова лежала у него на груди, его правая рука обнимала меня.

Когтистая рука ухватилась за подоконник, и пушистое, худое существо приземлилось на него и сгорбилось, его лицо представляло собой кошмарную смесь человека и грызуна.

В прошлый раз вампир, на этот раз крыса-оборотень. Моя квартира как проходной двор.

Крыса-оборотень склонил голову.

— Бывшшший Царь Зверей. Бывшшший Консссшорт.

Я узнала этот голос. Я встречала его раньше, он был любимым агентом слежки Роберта.

— Привет, Джардин, — сказал Кэрран спокойным голосом.

— Отец бывшшшего Консссшорта уехал из шшшвоего дома. Когда он вернется, он найдет только пепел.

— Джим сжег базу моего отца?

Джардин кивнул.

— Ты можешшшь увидеть свечение на востоке.

Ох, Джим. Я понимала, почему он это сделал. Дали было больно. Она была его миром. Он хотел отомстить, Стая ожидала, что он отомстит, потому что именно так поступил бы сильный лидер оборотней, и поэтому он отомстил. Кэрран мог бы сделать то же самое.

— Я должен шшшказать вам, что приближается война. Опасное время. Друзья должны приссссшматривать друг за другом, если все хотят выжить.

— Мы тебя услышали, — сказал Кэрран.

Джардин кивнул и спрыгнул с подоконника в ночь.

— Роберт напуган, — сказала я.

Кэрран кивнул, его рука погладила мое плечо.

— Вероятно, были тяжелые потери.

— Джим ведь не собирается приходить к нам, не так ли?

— Нет.

— Мы все еще должны защищать Стаю. Она на земле, которую мы затребовали.

— Ты можешь заблокировать его магию? — спросил Кэрран.

— Эрра говорит, что могу. Пока не попробую, не узнаю.

— Ты доверяешь своей тете?

Я повернулась и посмотрела на него.

— Тетей правят определенные моральные принципы. На них было построено ее детство. Почитай и люби своих родителей. Охраняй землю, которую притязала. Имей детей, учи их и направляй, чтобы семья могла существовать дальше. Отец растоптал их всех, как сбежавший бульдозер. Она заставит его заплатить за это. Я не думаю, что она нас предаст, но если она это сделает, мы с этим справимся.

— Но делает ли она тебя сильнее?

— Несомненно. Но одной магии будет недостаточно, Кэрран.

— Нам понадобится армия, — сказал он.

***

— ТЕБЕ НУЖНА армия. — Тетя ходила взад-вперед по кухне.

Было утро, и я пила первую чашку кофе. У меня раскалывалась голова.

— Как у тебя может не быть тронного зала? — Эрра пристально посмотрела на меня. — Где ты принимаешь просителей?

— Здесь или в офисе. — Я подошла к стойке, чтобы налить себе еще чашку кофе. Кэрран ушел на утреннюю пробежку по лесу. Он сказал, что ему нужно сбросить немного энергии после прошлой ночи. Все, что я хотела сделать после прошлой ночи, это поспать двадцать четыре часа подряд. Откуда, черт возьми, он брал свою энергию, я не знала, но была уверена, что хотела бы заполучить ее немного.

Джули сидела за столом, наблюдая за тетей с кислым выражением лица, и потягивала кофе.

— Офис — это то место, где ты исполняла нелепый танец?

— Да.

— И у тебя нет другого жилища? Ни дворца, ни крепости?

— Нет.

— Ты вызываешь у меня желание пырнуть тебя ножом.

— Я оказываю такое воздействие на многих людей.

— Как получилось, что ты все еще жива?

— Меня трудно убить. — Я допила свой кофе.

— Не так уж и сложно.

— У тебя не получилось.

— На самом деле я и не пыталась.

Я посмотрела на нее поверх края своей чашки.

— Ты пыталась. Я была там.

Джули поморщилась.

— Что с тобой не так сегодня?

— Ей не нравится мое знамя.

За что мне это все? За что? Я мысленно сосчитала до пяти.

Кэрран вошел в кухонную дверь.

— Что не так со знаменем?

— Оно синее, — сказала Джули.

— Почему оно синее? — спросила тетя.

— Потому что это цвет человеческой магии, — сказала Джули.

— Это цвет каждого мага-человека, — огрызнулась Эрра. — Он не подходит.

Я подняла руки.

— Мне плевать на знамя.

Тетя ударила меня по голове. Магия взорвалась у моего черепа.

— Если ты сделаешь так еще раз, я брошу твой нож в канализационный люк на несколько дней.

— Не надо пустых угроз, — сказала Эрра. — Ты не переживешь следующие несколько дней без меня. Когда ты кому-то угрожаешь, надо говорить серьезно.

— Я серьезно.

— Ты напоминаешь мне меня саму. — Эрра застонала. — Ты — наказание за все мои прегрешения.

Я улыбнулась ей.

— Всегда помни, что ты королева, — отчеканила Эрра. — Знамена важны. Они символы. Когда испуганный ребенок, едва способный держать в руках оружие, выйдет на поле битвы, чтобы поднять копье за тебя, твое знамя будет первым, что он увидит… и последним, когда он будет лежать, умирая, и смотреть в небо. Знамя говорит ему, за что он умирает.

— Ну и какое знамя у меня должно быть?

— Ты единственная живая женщина в нашей родословной. Ты наследуешь от меня Ин-Шинар, как я унаследовала его от своей матери, в то время как Им-Шинар будет принадлежать твоему отцу. Старейшая женщина нашей крови всегда держит Ин-Шинар и развевает его зеленое знамя. Это твое право.

— Никто не знает, что такое Шинар, — сказала Джули.

— Ее отец знает.

— Узнает ли ее отец знамя? — спросил Кэрран.

— Да, — сказал Эрра. — Обязательно.

Мой отец увидел бы знамя своей семьи на другой стороне поля боя. Это прояснило бы суть: он сражается в гражданской войне.

— Давайте разделим его, — предложила я. — Зеленый за Шинар и синий за Атланту.

— Зеленое в синюю полоску, — сказала тетя.

— Прекрасно, — проворчала Джули.

— Перейди улицу, — сказал Кэрран Джули. — Кузен Джордж владеет магазином текстиля. Посмотри, что они могут для нас сделать. Нам нужны большие знамена. Много больших знамен.

— Наконец-то, — сказал Эрра. — Хоть кто-то понял. Принеси мне образцы, дитя. Оттенок зеленого должен быть точным.

Джули встала, вздохнула, давая нам понять, что страдает, и вышла из кухни.

— Это все еще не решает проблему отсутствия у нас армии, — сказала я.

— Какова типичная тактика Роланда? — спросил Кэрран.

Эрра вздохнула.

— Он соберет в кулак все свое войско и разобьет им Крепость вашей Стаи. Прямая атака подавляющей силой. Его учили тактике и стратегии, но ему это неинтересно. Вот почему он полагается на других в руководстве своими армиями и помогает только тогда, когда это необходимо.