Махапские землеологи

Старику в руку легла цветная фотография. Ждан взглянул и чуть не упал в обморок, дыхание сбилось, а свободная рука прижалась к сердцу:

– Не может быть. Как это понимать? Не зря я молился. Я знал, я верил. Ох. А сыночек, как же его там назвали? Ведь мы не успели. Я хотел Федором.

– Твоего сына зовут Анлос, он служит в крылатом спецназе.

– Ангел что ли? А Луша? – старик с радостной улыбкой смотрел на фото.

– У нее всё хорошо. Она – учитель, на отстающей планете Тормозон преподает аборигенам математику. Лукерья просила помочь тебе, – незнакомец достал из кармана маленький прибор. – Скажи, Ждан, в чем ты нуждаешься?

– Мне бы валенки к зиме и тулупчик, треух еще вроде крепенький, – дед спрятал фотокарточку и с надеждой посмотрел на небесного курьера.

Незнакомец направил прибор и нажал на кнопку. Сверкнула яркая вспышка, и Ждан непроизвольно зажмурился. Он не поверил глазам – в руках появились валенки и тулуп.

Незнакомец спрятал прибор и достал завернутую в белый фантик круглую конфетку:

– Это лекарство укрепляет дух и продлевает жизнь. Лукерья просила, чтобы ты не торопился на небеса, они никуда не денутся. Ты еще здесь нужен. Проглоти и ступай. Не надо здесь находиться, всякое может случиться.

Дед покорно развернул леденец и положил в рот:

– Вкусно. Мятная что ли?

– Фантик не выбрасывай, сохрани.

– Зачем?

– Потом узнаешь.

– Спасибо, добрая душа, – Ждан-отшельник накинул тулуп на плечи, прижал валенки к груди и, причмокивая, засеменил по тропинке в темень леса.

Инопланетянин проводил старика добрым взглядом, развернулся и поспешил к звездолёту.

***

В дремучем глухом заросшем и непролазном лесу, где, если заблудился, бесполезно кричать «Ау!», в чаще у ручья, под старым кедром пряталась в тени низкая избушка. Густая зелень вековых крон надежно укрывала маленький сруб от ветра и постороннего глаза.

У ручья на пеньке, опираясь на деревянный посох, сидел старый дед. Сгорбленный старик с длинной бородой слушал журчание воды, смотрел в бегущий поток и размышлял:

«Старый я уже, словно пень трухлявый. А вот ручей ещё старее, но всё бежит и бежит, никак не иссякнет. Да, вода на Землице-матушке взрослее всех, полезнее и мудрее всего сущего. А когда журчит, будто говорит что-то или смеется. Куда она спешит днем и ночью? Чтобы слиться с рекой, а потом с океаном, испариться и опять сюда? Вот и тучка в небе зависла, подходит окаянная. Не ровен час, и дождик брызнет. Замысел создателя велик, – Ждан-отшельник вдруг постиг круговорот воды в природе и удивился доступности открытия. – Такое ощущение, что я всегда это знал, с самого рожденья. А сколько еще не знаю? Только Бог всё ведает и знает, что ждёт весь мир впереди. Создатель выжимает облака, как тряпку, и бегут весенние дожди. Для чего небесам наши души? Неужели всех ждёт большой любви круговорот?

Может, я тоже когда-нибудь встречу Лукерью, любимую Лушу? Где меня ждёт моя зазноба? – лесной ручей издал громкое журчание. – Может, ты, студеная водица, дашь ответ? Есть ли там, на небе, рай цветущий?» – Ждан-отшельник был на всё согласен, лишь бы снова повстречать супругу, красивую от природы добротную бабёнку с длинной косой.

Много раз лесной ручей слушал от старика грустную историю о том, как молодую жену погубила шайка разбойников. Это случилось в Туле. Молодка была на сносях. В тот вечер она находилась дома одна и ждала мужа с работы. Шайка пьяных лихачей вломилась в дом. Бандиты загнали беременной в живот пулю, забрали кое-что из вещей и скрылись.

Когда Ждан вернулся с работы и увидел на полу мертвую супругу, он в момент обезумел и нарушил громким криком тишину: «Господи, за что? Ведь я молился, жил по совести, постился! Верни мне жену! Лушенька, открой глазки, очнись!» – он стоял на коленях и рыдал, проклиная убийц и весь белый свет.

На крик прибежали соседи. В дверях показались кузнецы и оружейники. Они с трудом оттащили мужика от бабы. Кто-то протянул бутылку водки. Ждану силком залили в глотку стакан спиртовой жидкости и не отпускали, пока бедняга не размяк. Скоро приехали жандармы и неотложка. Тело положили на носилки, накрыли белой простыней и увезли в морг. Алкогольная анестезия сделала своё дело – Ждан бессмысленно проводил свою любовь в последнее земное пристанище и потерял сознание.

Пробуждение было тяжелым. Ждан проснулся совершенно в другом мире. Счастье, мечты, смысл и гармония испарились в одночасье. Вокруг была пустота, а внутри – равнодушие. Утром соседи рассказали, что бандитов поймали и уже запрятали в кутузку. У залётных мазуриков нашли ворованные вещи. Среди награбленного добра оказалось много заводского огнестрела: пистолеты, нарезные обрезы и заварные самопалы, а также курковые части и штуцеры. Кузнец Демидов с порога добавил: «Ни один взломали дом негодяи. В управе быстро разберутся. Ждёт разбойников каторга, будут греметь кандалами до конца жизни. А, может, глядишь, и повесят».

Только Ждан ничего не слышал. Он стонал и качал головой: «Для чего мне жить на белом свете без жены, без ребёнка? Господи, за что меня так караешь? Зачем плодишь нечисть поганую, какой тебе от неё прок?»

Старик достал из кармана цветное фото, поднёс к обескровленным потрескавшимся губам, нежно поцеловал и стал любоваться изображением. Ждан-отшельник посмотрел в небо и улыбнулся:

– Спасибо, господи. Теперь я спокоен.

3

Проглотив из тюбиков метформиновое пюре, экипаж приступил к работе. Командир включил геропротектор. Аппарат поделился средством от старения и выпустил невидимую струйку аэрозоля. Освежитель воздуха с запахом мяты быстро заполнил кабину.

Информация с метеозонда, поступающая в бортовой компьютер, обновлялась каждую секунду. На рабочих экранах менялись цифры, графики и таблицы. Когда появилась цветная картинка Земли в серо-чёрном облаке пыли, пилоты вытянули шеи и от удивления присвистнули:

– Аура планеты в критическом состоянии.

– Да, требуется большая чистка.

– Это называется «молмутский кокон», – без эмоций произнёс командир.

– Как они еще жить умудряются?

– Здесь живёт горстка, остальные выживают, – с печальной иронией заключил Стокар.

– Неужели это всё составные части полигата?

– Боюсь, что так. Это то, что мы ищем, – нерадостно улыбнулся шеф. – Хотя здесь много посторонней губительной примеси местного пошиба. Сейчас отфильтруем, – командир нажал нужные кнопки. Серое облако заметно поредело. – Вот. Это чистый молмутский вирус расщепления личности. Излишки, так сказать. Земляне напичканы им по самую макушку. Цельность натуры потеряла свой вес, а в глазах прыгают то ангелы, то чертики. Днем и ночью идёт противостояние и борьба с искушением: украсть – не украсть, обмануть – не обмануть, убить – не убить, быть или не быть.

– Кошмар какой, – хором выдохнул молодой экипаж. – Молмутское исчадие даже в распыленном виде диктует свои правила.

– Точно, – подхватил Стокар. – Сила, спесь и снобизм. Это главные стержни любой диктатуры, а всё остальное – палитра, которую даёт вирус двуличия. Смотрите – тип планетарной ауры Земли по шкале благодатности высшей категории. Этот шарик должен находиться в почётной тройке лидеров всей космической зоны данного галактического квадрата. Но правила нарушены, и всё пошло наперекосяк. Сейчас Земля в списке отстающих скатилась на 27 пунктов. Люди думают одно, говорят другое, а делают третье. Идёт борьба внутри и снаружи каждой расщепленной личности, война двух враждующих половинок за власть над собственным разумом. Душевный беспорядок выливается и материализуется в жизни, – командир озабоченно обвёл тренерским взглядом необстрелянных пилотов. – Давайте еще раз вспомним, как всё произошло. Знаю, что вы отлично усвоили материал в разведшколе, но освежить в памяти не помешает.