Макабр. Книга 1

Лейс, неотрывно наблюдавший за женщиной, не упустил момент, когда она изменилась. Она осталась все такой же красивой, но это была как будто другая красота. Вместо невинной сторонницы мира – жесткое спокойствие солдата, знавшего, что такое настоящая кровь. Как сталь, проступившая из-под позолоты…

Она ответила Кловису, и ее голос, чуть заметно дрожавший во время прочувствованной речи, теперь показался Лейсу ледяным ветром:

– Ни на что я не надеялась, мудак. Я просто тянула время – и отвлекала вас от шума.

– Что? – смутился Кловис.

Она не ответила, но ответ и не требовался: после ее слов люди начали прислушиваться. До Лейса никакие посторонние звуки не доходили: микрофоны обладали функцией шумоподавления и передавали ему только голоса. Но остальные явно что-то уловили, стали испуганно перешептываться, коситься туда, где вдалеке начиналась территория, заблокированная много лет назад.

Лейс догадывался, что это может означать, поверить не мог и не хотел, однако ему просто не оставили выбора. Металлические панели, образовывавшие стену, разлетелись в стороны, и на площадь, полную людей, вырвался окровавленный, завывающий тремя пастями монстр – готовый убить всех, кто собрался на казнь.

* * *

Ни хрена себе.

Нет, у меня, конечно, был план… Даже несколько планов. Просто для начала я хотел понаблюдать, как благородные попытки Овуора вернуть на станцию человечность разобьются о суровую действительность. Собственно, этого я дождался. Дело должно было перейти сразу к драке, но тут вмешалась Мира, и уже этим она меня удивила.

Мира неплохой человек, но не из тех, кого зовут беззаветно добрыми. Я не осуждаю – мне ли? Я не знаю, что было в ее жизни раньше, да и интересоваться не планирую. Мне важен итог: она в меру цинична и достаточно жестока, чтобы выжить в космосе.

И вот этот человек вдруг бросается произносить пламенную речь перед аборигенами, уже каждой клеточкой впитавшими Сектор Фобос? Они всё прекрасно знают – и про торговлю органами, и про каннибализм, который наверняка распространяется за пределы банды, и про то, во что они превратились. Поэтому и не сработали взвешенные, продуманные предложения Овуора. Ну а то, что пыталась тут устроить Мира, подействовало бы, если бы она была пухлой пятилетней девочкой в костюме феи. Или на кого там умиляются каннибалы?

Так что – да, я растерялся. Но опомнился я еще до того, как Мира закончила плести словесные кружева. Я решил, что у нее просто какое-то временное помешательство, вызванное концентрацией жестокости в этом месте. А может, старую травму триггернуло, вот и сорвалась девица.

Это не могло ничего глобально изменить, да и не должно было. Пока Мира болтала, я вернулся к продумыванию своих планов. Я уже настроился на центральный компьютер четвертого уровня и мог управлять системой жизнеобеспечения. Мне оставалось лишь рассчитать атаку роботов так, чтобы они полностью нейтрализовали Мертвых, ну а со всеми остальными, сколько бы этих остальных ни было, справятся кочевники.

И тут Мира преподнесла и мне, и всем нам главный сюрприз: она притащила в жилую зону монстра. На секунду мне даже показалось, что она управляет им. Чем не образ: прекрасная воительница на диком звере, для полноты картины не хватает только кожаных доспехов, напоминающих бикини.

Однако успех Миры оказался более продуманным и менее мистическим: она использовала целую свору сервисных дронов, чтобы сначала отследить уродца, а потом пригнать сюда. Причем это были не простые дроны, слишком уж грамотно и слаженно они действовали, слишком идеально атаковали свою жертву. Где Мира только взяла их?

Она использовала опыт предыдущей битвы с мутантом, чтобы определить его слабые стороны. Дроны загоняли его, ранили, но не серьезно. У него постоянно сохранялась иллюзия того, что бой не обязателен, побег еще возможен. Это был более приемлемый вариант для него – при том, что он так и не восстановил уничтоженный мной глаз и на мир смотрел вторым, утонувшим где-то в глубинах черепа и видевшим немногим больше, чем ничего. Нет, возможно, дополнительные глаза под бельмами тоже были хоть сколько-то функциональны, но в этом я сильно сомневался.

Мира не ограничилась тем, что просто пригнала сюда хищника, она еще и не позволила ему устроить массовую резню. Это мне плевать на случайные жертвы, Мира совестливая. Она выставила своих механических солдатиков по кругу, так, чтобы они защищали людей, не давая мутанту броситься на них. В итоге прямо перед окровавленной пастью оказался тот Мертвый, который сам выперся вперед, изображая главного – Кловис, кажется. Он и получил.

Существо бросилось на него без сомнений и жалости. Раньше оно внимательней подходило к изучению противника, но теперь дроны его здорово разозлили, оно оголодало и мучалось от боли. Ему требовалась жертва – и оно нашло жертву.

Я таких, как этот Кловис, прекрасно знаю, подобное дерьмо в дефиците не бывает. Такие, как он, упиваются властью и не замечают, как теряют один базовый навык за другим. Объявив себя Мертвым, он забыл, что по-прежнему смертен. Может, раньше он и был воином, но время стерло это так необратимо, что сожрать его хищнику было проще, чем уже подготовленный кусок мяса. Кловису не хватило скорости, чтобы отскочить, и силы, чтобы удержать клыкастую пасть на расстоянии. Он успел только вякнуть, ну а потом его не стало, его голова, такая же бесполезная, как любой фрагмент тела, разлетелась кровавым салютом под давлением челюстей.

Представление было то еще, засмотрелись все, просто каждый – со своими эмоциями. Я же решил, что достаточно был простым зрителем. Да, я не готовился к тому, что устроит тут Мира, но я умею подстраиваться под обстоятельства. Я соскользнул с той железки, на которой до этого сидел, беззвучно подобрался к другому Мертвому, Медерику. Хотя он трясся в такой истерике, что я мог по пути хоть в тарелки бить, он бы все равно не оторвал взгляд от монстра.

А очень зря. Сам по себе монстр не выделил бы его в толпе, такие твари обычно непривередливы в еде. Так что мне пришлось отвесить другому здешнему королю пинок под зад, отправивший его прямиком к хищнику. Ну а хищник отреагировал на движение инстинктивно – пробил жертву одной из рук насквозь.

Уже это было впечатляюще – по крайней мере, для большинства людей. Для меня-то действительно интересная часть началась только сейчас. С Мертвыми тут носились, как с величайшей драгоценностью, потому что нельзя было пустить им ни единой капли крови. Питомец Миры крови напускал знатно. Мира не могла не знать, что это погубит станцию – я предупреждал! Неужели ей так же плевать на людей, как и мне?

Нет, вряд ли. Так что я мысленно наметил себе кратчайший путь к челноку, но с побегом не спешил, я остался наблюдать. И правильно сделал: расчет Миры оказался тоньше, чем я ожидал.