Македонец

– А вот не ехидничай, Андрюша. Не ехидничай!
– погрозили мне пальцем, но потом тяжко вздохнули и не стали скрывать: - “Милостью” я перестал ещё лет сорок назад быть, когда кольцо заполучил. Да и не был никогда, если уж на то пошло, - старик безрадостно хмыкнул и удивил откровениями: - Имущество наше ещё дед разбазарил, а последним одаренным прадед лишь был. Остальные так, в услужении… Так что смысла кичиться происхождением не вижу. Я ж и сам раньше мастерскую держал, пока пальцы двигались, да зрение не подводить начало, - мне предъявили узловатые пальцы, согнутые артритом.
– Так что и разрешение есть княжеское, и остальное. Видел, может, в цоколе с торца вход в полуподвальчик? Вот там и держал. Ну что, как тебе моя идея?

– Ну, допустим, - кивнул я.
– А тебе какая выгода?

– Эх, молодежь, - покачал головой старик, глядя на меня с нескрываемым осуждением.
– Вам лишь бы выгода была. А я, может, о людях думаю? У нас же на районе ни одной толковой мастерской. А те барыги, что в “Электросити” сидят, только и умеют, что людей обманывать. Я знаю, о чем говорю. За тот чайник, который ты мне за минуту починил, они три тыщи просили и без гарантии!

– Три? Тыщи?
– переспросил недоверчиво, потому что вся проблема была в отошедшем проводке, который припаять обратно - дело двух секунд.

Ну а учитывая, что красная цена самому чайнику - две с половиной тысячи, то вообще бред.

– Так и я о чем!
– раздухарился дед.
– Мошенники и ворье! А ты парень мало того, что рукастый, так и не без благородства! Я может и маразматик старый, да только такое за километр чую! Соглашайся, Андрюх! И тебе денюжка, и мне спокойствие.

Не уловив связи, приподнял брови.

– Внучка мне пристроить надо, - вздохнул Василий, уже догадавшись, к чему моя пантомима.
– Балбес балбесом, даром что умник. Что ни месяц, то в очередную авантюру влипает. Язык подвешен - мама не горюй, но шило в одном месте так и свербит. А вот если ты над ним начальником будешь, чую, не забалует он у тебя. Ну как? По рукам?

Не собираясь соглашаться на непонятно что, я предпочел расспросить Василия о внуке. Парню по имени Евгений было уже двадцать три, как и мне (по документам), он успел отучиться в местном институте на инженера-электронщика, которые занимались разработкой и производством электронных компонентов для современной техники, но работу пока найти не мог. По словам Василия, был слишком непоседлив и болтлив, причем не в плохом смысле слова, а так…

– В общем, не для него это - сидеть и в приборах копаться, - криво усмехнулся старик.
– Хотя и руки вроде из правильного места, и мозги имеются, но не его это, хоть тресни. Ему с людьми общаться надо, коммуницировать. Но в то же время по нашей теме, понимаешь? Так почему бы и не поставить тебе в пару? Ты-то, я смотрю, больше молчун, сам себе на уме, а он как раз за связь с общественностью отвечать будет. Что думаешь?

– А познакомь нас, - предложил я, уже прикидывая варианты развития событий. И в целом пока мне всё нравилось.
– И вот ещё что: ты уверен, что нас Багрянские не тронут?

– Ну, - старик крякнул, - отстегивать, конечно, придется. Но разумные деньги. Это как за охрану, только не патрульным, а местным. Но тут уж ничего не попишешь - правила.

– Ясно, - хмыкнул.
– Ладно, веди внука. Знакомиться будем.

Евгений Константинович Дугин прибыл к деду аккурат на ужин. К тому времени я уже привел в порядок радио Никитичны, оставив паука себе, за что нам притащили целый тазик одуряюще пахнущих пирожков аж с тремя начинками: с печенью и рисом, с яйцом и луком, а ещё с вишнёвым повидлом. Денег я со старушки не взял, в самом деле, мне самому было любопытно покопаться в этом раритете, да и сосед у меня появился - паук Толик, но от пирожков отказываться не стал.

К тому же, подозреваю, главной её целью был всё же не я, а Василий Иваныч, больно уж хитрый прищур был у бабульки, когда она косила взглядом именно в его сторону. Ну и не будем забывать, что именно Никитична была основной движущей силой местного “сарафанного радио” и вместе со своими товарками Авдотьичной и Михалной обеспечивала мне бесплатную рекламу и неослабевающий поток клиентов.

В общем, не только меня в этом доме женщины любили. Не только.

Дугин-младший, как и не скрывал старик, оказался жизнерадостным болтливым оболтусом. Относительно невысокий (метр семьдесят восемь), худощавый, русоволосый и сероглазый, он был общительным и позитивным малым. Не глупым, не трусливым, не завистливым и, что мне понравились больше всего, не высокомерным.

Хотя по идее был следующим бароном Дугиным, потому что отец Женьки погиб в автокатастрофе семь лет назад и парень жил с матерью и её новым мужем, но искренне желал съехать от них как можно скорее, за все эти годы так и не найдя общего языка с отчимом. Увы, пока было не на что.

– Да нафига это мне баронство?
– фыркал Женька, когда мы с ним заполучили от деда ключи от полуподвала и отправились вниз - смотреть, что там нам досталось.
– От аристократства этого одни проблемы. Учились с нами пятеро таких ребят из обедневших семей, так ничего хорошего. Ты либо в клане, либо изгой и терпила. Особенно если дара никакого нет. Но хуже того, если есть, но мизерный. Каждый сочтет своим долгом в это тыкнуть.

– Как тебя?
– усмехнулся, с усилием проворачивая ключ в проржавевшем навесном замке.

На меня покосились с опасливым прищуром.

– Ты одаренный?

– Чуток, - не стал скрывать, хотя и серьезно принижая свои способности.
– А ты, я так понимаю, скрываешь. Даже от деда. Почему?

– А чем гордиться?
– скривил губы Женька.
– Искра есть, а дара нет. Я и сам её толком не чую. Диагностировали в институте, да даже в метрику вносить не стали. Мизер, не стоящий внимания.

– Ну, это если не развивать, - пробормотал я глубокомысленно и потянул рассохшуюся от времени дверь на себя.
– А так да, крохи. Позор рода, я б даже сказал. Но забавный позор…

– Что ты имеешь в виду?
– нахмурился парень, проходя следом за мной в затхлый коридорчик полуподвала, пахнущий пылью и немного сыростью, ведь только вчера шел дождь, хотя уже сегодня распогодилось.

– Да так, личные наблюдения, - произнёс туманно.
– Ты сам вообще в теории магии разбираешься?

– Ну, так, слабо, - поморщился Женька, предпочитая осматриваться в следующей комнате, куда мы прошли. Свет мы не включали, сначала надо было оплатить по счету и поменять лампочки в потолочном светильнике, но в целом пока хватало и света, проникающего с улицы через два высоких узких окна, расположенных практически под потолком.
– О, вот это антиквариат! С кинескопом, глянь!

И начал с интересом изучать коробку телевизора. Современные уже давно были плоскими и некоторые даже с 3д-эффектом, так что этот квадратный старичок и впрямь был полноценным антиквариатом. Причем и другого хлама тут хватало. Хм-м… А это что?

– Осторожно!
– едва успел выкрикнуть, скорее почувствовав, чем увидев шевеление в самом центре той горы старинной аппаратуры, которая была подозрительно свалена в одну кучу в дальнем левом углу мастерской.

При этом успел и отпихнуть Женьку левой рукой, а затем и вовсе перехватить тварь правой, когда она, истерично вереща, бросилась на парня, успевшего подойти к хламу первым.

– Что за… Что это?!
– с оторопью, но без особого страха выпалил Дугин, как и я, рассматривая истошно верещащее существо размером с трехмесячного котенка, собранного из микросхем, проводов и мелких металлических деталей.