Малая. Жизнь после тебя

Кухня оказывается идеально чистой, почти стерильной, что наводит на мысль о присутствии домработницы. На столешнице не видно ни единого развода, на смесителе – ни единой засохшей капли.

Открыв холодильник, я ощущаю громкое урчание в желудке. Не потому что в нем много еды, а потому что она там есть. Запечатанный кусок сыра, тонкие ломти мяса в вакуумной упаковке и лоток винограда. Надорвав полиэтилен, я начинаю жадно есть. Прямо стоя, не закрывая дверцы холодильника. Кажется, помедли я хотя бы пару секунд – захлебнусь слюной либо упаду в голодный обморок.

Запив свой нехитрый ужин найденной минералкой, я следую дальше. Теперь, когда угроза голодной смерти отступила, особенно хочется в душ.

Теплая вода, льющаяся из-под потолка, отправляет меня в нирвану. Я с наслаждением мылюсь шампунем с запахом Севера и, блаженно жмурюсь, когда пена стекает по спине. Вкус еды, касание воды, объятия сна – ощущения от них помножены на сотню, превратив привычную рутину в эксклюзивное удовольствие. Я будто живу свою новую, лучшую жизнь.

Настенные часы показывают полночь, а это означает, что к Северу сегодня я уже не попаду. Эта мысль вызывает тоскливое нытье в груди. За час бодрствования я успела по нему соскучиться. Нужно было записать номер врача, чтобы справиться о состоянии его пациента. Звонить Игорю не позволяет совесть – ему тоже нужен отдых.

Разыскав мобильный под диванной подушкой, я подношу его в глазам. В груди радостно екает. На экране висит непрочитанное сообщение от Севера.

«Как ты, малая? Обжилась?»

Прислано полтора часа назад.

Поколебавшись, я набираю ответ. Он наверняка уже спит, но разве можно сдержаться? Здесь все настолько пахнет им.

«Я выпотрошила твой холодильник и израсходовала полтюбика шампуня. Как видишь, обживаюсь понемногу. Как ты себя чувствуешь? Тебя кормят? Я приеду завтра утром. Что тебе привезти?»

Нажав кнопку отправки, я продолжаю смотреть на экран. Внутри теплится надежда, что Север все еще бодрствует.

Когда мое сообщение получает статус статус «Прочитано», я готова по-детски захлопать в ладоши. Потребность соприкоснуться с ним настолько сильна, что практически не поддается контролю.

«Молодец, что ты не теряешься. Там внизу кафе круглосуточно работает. Закажи себе что-нибудь».

Следом приходит уведомление о зачисление на мой счет круглой суммы. Прикрыв рот ладонью, я счастливо улыбаюсь. Не из-за денег конечно, а из-за его заботы. Еще недавно быть при смерти, и все равно находить силы оберегать – это самое настоящее геройство.

«Твоя мама может тобой гордиться. И я горжусь, -- торопливо печатаю я. – Спасибо тебе большое за все. Но ты не ответил. Как ты себя чувствуешь и что тебе привезти?»

«Привези сок томатный. Почему-то захотелось. И сигареты еще. Чувствую себя нормально. Еще дня три и побегу».

Я хмурюсь. Что это за халатное отношение к здоровью? Все же Игорь был абсолютно прав на его счет.

«Сок привезу, а сигареты нет. Ты мне слишком дорог».

Не дав себе времени подумать, я жму «отправить». Сердце взволнованно колотится. Уместно ли писать такое, после того как эмоции улеглись? Не рановато? Не слишком навязчиво?

Пик!

«Насколько дорог?»

Я машинально встаю. Для чего я раздумываю? Я нахожусь в квартире Севера, на моей карте лежат его деньги, и он рисковал своей жизнью ради меня.

«Ты дорог мне очень сильно».

Отослав, крепко зажмуриваюсь. Жарко, смущенно, трепетно.

Пик!

Из-за волнения я открываю глаза не сразу, но, открыв, начинаю улыбаться.

«Ты тоже мне очень сильно дорога».

70

На пороге так называемой стоматологии я стою ровно в восемь утра, груженная пакетами с провизией. Помимо томатного сока, я купила еще много всего: смузи, фрукты, свежие круассаны, борщ из местного кафе, показавшийся мне невероятно вкусным, бульон, паровые овощи и котлеты. А еще коробку конфет и упаковку своего любимого чая для девушки с ресепшена в благодарность за бутерброды. Как отблагодарить врача я пока не придумала, и не уверена, что смогу. Уж слишком бесценно то, что он сделал. Бутылка виски за спасение жизни Севера будет выглядеть как насмешка.

– - Доброе утро, Нина! – звонко здороваюсь я, опуская бумажный пакет на стойку. – Это для вас.

Оторвавшись от монитора, девушка удивленно меня оглядывает, словно видит впервые.

– - Не узнала, -- бормочет она себе под нос, забирая подарок. – Как будто другой человек пришел.

Я улыбаюсь такой прямоте. Можно догадаться насколько паршиво я выглядела вчера, бледная и замученная, в грязной одежде. Для сегодняшней встречи с Севером я приложила немало усилий: потратила час, чтобы соорудить локоны, трижды переоделась и не поленилась сделать макияж. Чего только не успеешь, если встанешь в пять утра.

– - Я могу к нему подняться?

– - Можете, -- сухо отвечает девушка, не впечатлившись подарком. – Вторая палата. Но имейте в виду, что через полчаса у него перевязка.

С другой стороны, хорошо, что она не расплывается в любезностях. Главное, что качественно и беспристрастно выполняет свои обязанности и не пускает в клинику кого попало.

– - Рыбу, надеюсь, не принесли, - грозно несется мне в след. – Если принесли – с собой заберите. Вонять в клинике не должно.

– - Рыбы нет, не переживайте, -- весело откликаюсь я, взмывая по ступенькам. Грубость Нины ничуть меня не коробит – уж слишком я счастлива.

Постучавшись в дверь с цифрой два, захожу. Север, полусидя, смотрит в телефон, но завидев меня, откладывает его в сторону и улыбается.

– - Сон пошел тебе на пользу, малая. Выглядишь так, словно спустилась с подиума.

Внутри поднимается ликование. Из-за того, что мои бьюти-усилия не остались незамеченными, и оттого, что он и сам выглядит несравнимо лучше.

– - Я старалась, - скромно заключаю я, ставя пакеты на пол и придвигая к себе стул. – Ты тоже прекрасно выглядишь.

– - Это все волшебные капельницы Тимура и мое лошадиное здоровье. – Взгляд Севера касается моих голых колен. – Говорю же, дня через три буду бегать.

– - Я пожалуюсь на тебя Игорю и врачу. Пусть прикуют тебя к кровати. Ты голодный?

Наклонившись, я извлекаю содержимое пакетов. – Есть бульон, теплый еще. Круассаны… Томатный сок я тоже привезла…Или лучше все-таки борщ?

– - Дай лучше на тебя посмотреть. – Север перехватывает мое запястье. – А то вчера я мало что соображал.

Я невольно краснею. Так не смотрят те, кто только-только вернулись с того света. С жадным мужским интересом.

– - Капельницы и впрямь волшебные, -- смущенно бормочу я. – Ты все же поешь. А то выглядишь совсем голодным.

Палата оглашается смехом, который быстро сменяется грубым лающим кашлем.

Сморщившись, Север прижимает ладонь к груди.

– - Блядь, как же больно… Извини, малыш.

– - Не смейся, пожалуйста, -- испуганно лепечу я, оглядываясь на дверь. – Может быть, медсестру позвать?