Мальчик для бритья

Поднялись розоватые облака пудры, ложившейся тонким слоем на щёки, мелкая одеколонная пыль бодряще защекотала ноздри. Гримёр снял с Михеева покрывало и галантно поклонился, отступая на шаг назад.

– Прошу вас, господин Старший Карабинер.

Михеев едва заметно усмехнулся — этим титулом его величали в последний раз. Через полчаса в мраморном зале Дворца Справедливости состоится церемония, после которой он станет Судьёй. Членом могущественного Совета, Кавалером Трёх Ветвей Власти.

– Благодарю за услугу.

Михеев нарочито медленно поднялся на ноги, стараясь соответствовать новому статусу, хотя по привычке хотелось вскочить и помчаться.

– Я отмечу ваши старания и аккуратность в Совете.

– Примите мои самые искренние поздравления!

У дверей его ждали два пажа, державшие наготове алый плащ с мантией из соболиного меха.

Венский вальс вился под куполами. Придворные дамы, нарядные и в меру кокетливые, обмахивались веерами. Карабинеры и прочая знать приветливо склоняли головы. Пройдя вдоль ряда белоснежных колонн, Михеев очутился в просторном зале, заканчивающимся ступенчатым возвышением. Все девяносто девять судей уже стояли там.

Самый старший из них вскинул вверх руку, и музыка тут же оборвалась. В звенящей тишине он сделал два шага вперёд, навстречу Михееву, и размашисто осенил его знаком ZIP. Тот опустился на одно колено и прижал правую ладонь к сердцу.

– Свершается!
– хрипло прокричал старец.

Грянул марш, и мощные рукоплескания сотрясли воздух. Слуги одновременно открыли тысячу бутылок с шампанским, заливая сверкающий паркет.

Старец приблизился вплотную к Михееву и протянул ему меч в золотых ножнах, украшенных бриллиантами.

– Храни его, Судья!

При этих словах раздались залпы ста пушек, и яркие огни фейерверков устремились в ночное небо. Шелохнулась портьера, никем не замеченная, и на мгновенье за ней показалось бледное аристократическое лицо Главного.

На столе, по правую руку от Судьи, дымился свежеприготовленный кофе, принесённый расторопным секретарём. Пухлый том дела, раскрытый где-то ближе к концу, тяжело возлежал на специальной переносной подставке. Глаза Судьи перемещались из стороны в сторону: влево медленно, вправо — одним броском. Иногда он останавливался и делал пометки в блокноте. Прихлёбывал из чашки. До заседания оставалось ровно пятнадцать минут — время, вполне достаточное, чтобы успеть дочитать материалы...

На пороге раскрывшейся двери возник секретарь.

– Ваша честь!
– негромко произнёс он.
– В районе катакомб обнаружены незарегистрированные останки живого существа. Срочно требуется Ваше присутствие.

Михеев отодвинул в сторону блокнот и придавил его пером.

– Объявите о переносе заседания на завтра. И сделайте все сопутствующие распоряжения.

– Слушаюсь!

Он поднялся из кресла, нацепил на талию кожаный пояс с ножнами.

– Голубую карету!

На месте уже находились следователь и оба его помощника. Они предусмотрительно обнесли участок заграждающими красными флажками и теперь лишь ожидали дальнейших приказов.

– Здесь, - показал рукой следователь.

Михеев шагнул в пространство за покосившейся дверью и остановился, давая глазам привыкнуть к темноте.

Постепенно проявлялись очертания предметов, главным из которых был огромный куб, метров шесть в ширину и столько же в высоту. Слева от него лежала ржавая стальная труба, а возле неё виднелся раскрытый люк.

Из ямы поднимался смрад. Михеев невольно поморщился и закрыл нос платком. Только сейчас он заметил, что в глубину тянется верёвочная лестница.

– Возьмите фонарик, - забеспокоился следователь, когда Михеев стал спускаться вниз.

– Спасибо, у меня есть свой.

Лестница заканчивалась в полуметре от земли. Михеев ловко спрыгнул с неё. Яркий луч выхватил из темноты полуистлевший труп, одетый в униформу грязновато-зелёного цвета. О том, что перед ним солдат, Михеев догадался по лычкам и нашивкам, проглядывающим сквозь слой везде успевающей пыли. Воин неизвестной армии лежал, прислонившись спиной к каменной стене, слегка завалившись на бок — видимо, сполз, когда умирал.

Михеев провёл фонариком по кругу: несколько пустых пластиковых бутылок, какой-то мусор, куча дерьма в дальнем углу. Под ногами блеснуло что-то круглое. Михеев наклонился, чтобы разглядеть предмет — жестяную банку с безобразно разорванными краями. Проведя пальцем по запачканной этикетке, он прочитал: «сайра в масле».

Больше здесь находиться не имело смысла.

Выбравшись наверх, Михеев достал из внутреннего кармана фляжку и основательно приложился к ней.

– Кто обнаружил труп?

– Обходчик.

– Ничего здесь не трогали?

– Никак нет. Действовали согласно инструкциям.

Михеев тронулся к выходу, увлекая за собой следователя.

– Вызовите медицинскую бригаду. Поручите им провести полнейшую экспертизу по шаблону А.

– Слушаюсь!

– Да, и ещё. Результаты пусть направят не в канцелярию, а лично мне... Что вы так смотрите?

– У вас ус отклеился.

Михеев провёл рукой по лицу, ощутив пальцами, как клочки шерсти с лёгкостью выскакивают из пористой кожи. Поднёс к глазам ладонь, полную чёрных густых волос.

В лоб ему упёрся холодный револьверный ствол.

– Пройдёмте, так называемый «господин Судья»! И без фокусов!

Михеев резко нырнул влево и вниз, на ходу выхватывая из ножен меч. Голова следователя покатилась по траве, обагряя стебли кровью. Достаточно было пробежать шагов десять, чтобы скрыться за углом здания, но в последний момент Михеев ощутил под левой лопаткой укол, который заставил его споткнуться. В глазах потемнело, поплыли разноцветные круги. Михеев неровно опустился на колени, и в следующее мгновенье его лицо прикоснулось к влажному газону.

От батареи комфортно тянуло теплом. Местами облупившаяся белая краска обнажала ржавчину и робкие человеческие попытки бороться с ней в виде следов нождачки.

Кто-то тронул Михеева за плечо, отчего тот вздрогнул и резко повернул голову.

– Нервишки у тебя, - сказал Ивашкин.
– Как у изнасилованной бабуинами восьмиклассницы. Поднимай задницу и пойдём.

– Одеться можно?

– Нужно. Мне голый мужик на хрен не упал.

В каптёрке сидело человек десять «дедов». Гранёный стакан гулял по кругу, наполняемый по мере опустошения на пару-тройку пальцев. Закусывали ирисками.