Мальчики Из Бразилии

Мальчик откашлялся.

– Можете ли вы снова сесть?
– осведомился он.
– А я прикажу им постоять рядом.

– Бобби, дорогой...

– Маринад!
– резко сказал Мальчик и доберманы с рычанием ринулись к Менгеле. Он опрокинулся на ди­ван, закрывая предплечьями лицо.

– Кетчуп!
– закричал он.
– Кетчуп! Кетчуп!– Но доберманы с рычанием обступили его.

Мальчик вошел в комнату, расстегивая молнию на куртке.

– Вас они слушаться не будут, - сказал он, повора­чиваясь к Либерману и откидывая со лба клок темных волос.

Либерман смотрел на него.

– Он обвел вас вокруг пальца, не так ли?
– сказал мальчик.
– Пистолет был у него, и в дом впустил вас он.

– Нет!
– вскричал Менгеле.

Либерман кивнул.

– Вы не можете говорить?

Он покачал головой, кивком показав на телефон.

Мальчик кивнул и повернулся к аппарату.

– Этот человек - твой враг!
– закричал Менгеле.
– Клянусь Господом Богом, что так и есть!

– Вы думали, что я задержусь в школе?
– подойдя к столу, мальчик подтянул к себе телефон.

– Не надо!
– попытался перехватить его Менгеле. Доберманы ринулись к нему, и он остался в том же положении.
– Пожалуйста! Прошу тебя! Ради тебя же самого, не ради меня! Я твой друг! Я приехал сюда помочь тебе! Выслушай меня, Бобби! Только одну мину­ту!

Мальчик повернулся лицом к нему, держа в руке телефонную трубку.

– Пожалуйста! Я все объясню. Ты узнаешь правду! Да, я в самом деле врал, да! Оружие принадлежало мне. Чтобы помочь тебе! Прошу тебя! Послушай меня только одну минуту! И ты будешь благодарен мне, клянусь, что будешь! Одну минуту!

Мальчик продолжал глядеть на него, но сейчас он опустил трубку, не выпуская ее из рук.

Либерман с отчаянием приподнял голову.

– Звони!
– попытался сказать он, но из груди вы­рвался лишь слабый шепот.

– Благодарю тебя, - сказал Менгеле.
– Благода­рю.
– Он откинулся на спинку дивана, растерянно улы­баясь.
– Я должен был бы понять - ты слишком умен, чтобы тебя можно было обмануть. Пожалуйста...
– гля­нув на доберманов, он перевел взгляд на мальчика, - отзови их. Я не сдвинусь с места.

Мальчик стоял у стола, глядя на него.

– Кетчуп, - сказал он; повернувшись, доберманы подошли к нему. На этот раз все трое стояли по одну сторону от него, ближе к Либерману, повернув морды в сторону Менгеле.

Покачав головой, тот провел по седоватому ежику волос.

– Это так... так не просто, - опустив руку, он обеспокоенно посмотрел на мальчика.

– Ну?
– настоятельно спросил тот.

– Ты в самом деле умен, не так ли?
– сказал Мен­геле.

Мальчик стоял, молча глядя на него и поглаживая голову стоящего рядом добермана.

– Хотя в школе дела у тебя не очень хороши, - сказал Менгеле.
– Маленьким ты учился куда лучше, но не сейчас. Потому что ты слишком умен...
– подняв руку, он ткнул пальцем в макушку, - и умеешь думать своей головой. И ты видишь, что порой ты куда умнее учителей, верно?

Теперь мальчик, сдвинув брови и облизывая губы, смотрел на мертвого добермана. Он перевел взгляд на Либермана.

Либерман показал пальцем на телефон.

Менгеле склонился в сторону мальчика.

– Если я искренен с тобой,– сказал он, - то и ты должен быть правдив со мной! Разве ты не умнее учителей?

Глянув на него, мальчик пожал плечами.

– Кроме одного из них, - сказал он.

– И у тебя есть великие замыслы, так?

Мальчик кивнул.

– Стать большим художником или архитектором.

Мальчик отрицательно покачал головой.

– Снимать кино.

– Ах да, конечно, - Менгеле улыбнулся.
– Быть великим кинорежиссером.
– Теперь из его взгляда, устремленного на мальчика, исчезла улыбка.
– И ты вечно спорил из-за этого со своим отцом, - сказал он.
– Глупый старый болван с ограниченным кругозором. Ты презирал его, и у тебя были на то весомые причины.

Мальчик продолжал смотреть на него.

– Видишь, - сказал Менгеле, - как я хорошо знаю тебя. Лучше, чем кто-либо другой на земле.

В глазах у мальчика появилось встревоженное выра­жение и он спросил:

– Кто вы?

– Доктор, который принимал тебя при появлении на свет. Это чистая правда. Но я не старый друг твоих родителей. По сути, я никогда не встречался с ними. Мы незнакомы.

Мальчик склонил голову, словно бы для того, чтобы лучше слышать.

– Ты понимаешь, что это значит?
– спросил его Менгеле.
– Человек, которого ты считал своим отцом, - он покачал головой, - на самом деле - не твой отец. То же и твоя мать - хотя ты любишь ее и она любит тебя. Они усыновили тебя. И организовал эту адаптацию я. Через посредников. Помощников.

Мальчик не сводил с него глаз.

Либерман беспомощно посмотрел на него.

– Эти ошеломляющие новости так неожиданно обру­шились на тебя, - сказал Менгеле, - но, может быть... они не так уж и неприятны? Разве ты никогда не чувст­вовал, что ты выше всех, кто тебя окружает? Словно король среди своих поданных?

Мальчик подтянулся и пожал плечами.

– Порой я чувствовал... что чем-то отличаюсь от всех остальных.

– Ты и в самом деле отличаешься, - сказал Менге­ле.
– Ты бесконечно далек от них и бесконечно выше. Ты...

– Кто мои настоящие родители?
– спросил мальчик.

Задумчиво посмотрев на свои руки, Менгеле сложил их и снова поднял глаза на мальчика.

– Для тебя было бы лучше, - сказал он, - пока не знать об этом. Когда ты станешь несколько старше, возмужаешь, то узнаешь. Но вот что я могу сказать тебе уже сейчас, Бобби: в твоих жилах течет самая благород­ная кровь в мире. То, что ты унаследовал - я говорю не о деньгах, а о характере и способностях - не срав­нимо ни с чем. И с этой помощью ты воплотишь в жизнь свои стремления, которые в тысячу раз величественнее, чем то, о чем ты сейчас мечтаешь. И ты сможешь удовлетворить их! Но только - а ты должен помнить, как хорошо я знаю тебя и поверить моим словам - только если ты выйдешь отсюда вместе с собаками и дашь мне сделать то... то, что я должен сделать.