Маленькая волшебница

Мелана послушно взяла указанный кувшин и налила его содержимое сначала в расписанные синими длиннохвостыми птицами фарфоровые чашечки себе и Лиин, потом, повинуясь взмаху руки, и императору. На его чашке были изображены красные птицы, с крыльями, похожими на пламя. И Лиин поняла, что эти птички знак уважения к дару присутствующих магов. Лиин и Мелана — воздух. Император — огонь.

Напиток гостья пробовала осторожно, но с достоинством. Даже если ее тут сейчас отравят, то, что она начнет трястись от страха и с ужасом таращиться в чашку, ничем не поможет. Отпить придется в любом случае.

Напиток оказался вкусным и прохладным.

Мелана опять стала рассказывать свою помесь анекдотов и сплетен. Император улыбался ей. И вообще смотрел на нее так, словно она была его внучкой, только что вернувшейся из дальних странствий.

А Лиин почему-то расслабилась и сама не заметила, как допила напиток. А потом, осмелев, еще и сыр доела. Все же занятие. Сидеть с руками на коленях, как послушная девочка, впервые допущенная за взрослый стол, она не могла. Глупо бы оно было. И казалось, что от нее ждут вовсе не этого.

— Ну вот, — печально сказал император, когда Мелана закончила рассказывать занимательную историю о том, как наместник с птицей на гербе прятал любовницу под столом. А отец этой прекрасной девы врывался в кабинет с требованиями сейчас же начать наказывать гулящих девиц, которые у него то ли кошелек украли, то ли жене письмо написали, а то и вовсе отказываются за столь представительного мужчину выходить замуж, считая, что быть вдовой лучше. В общем, путался честный муж в показаниях, но очень хотел кого-то отхлестать плетью, причем собственноручно. — Мой перерыв пора заканчивать и менять общество столь прекрасных дев на недовольных жизнью мужчин. Тот, который меня ждет в приемной, тоже сейчас начнет просить убедить вдову купца Бельяра принять его ухаживания, а потом и выйти замуж. И почему-то думает, что императору заняться больше нечем.

— Проучить его? — серьезно спросила Мелана.

— Да, чтобы другим неповадно было. И пошлите этой стойкой женщине подарок от меня. Если она сумела отказать дураку, способному отправиться со своими сердечно-денежными делами во дворец, это достойная женщина.

Мелана кивнула. Потом встала, поклонилась и, не оглядываясь, пошла к двери. Растерявшаяся на мгновенье Лиин вежливо попрощалась, тоже поклонилась и поспешила следом. А оказавшись за дверью облегченно выдохнула.

— Ты ему понравилась, — сказала Мелана, проигнорировав окликнувшего ее "завидного" жениха.

— Императору? — зачем-то спросила Лиин, хотя вроде больше нравиться было некому.

— Да. Он улыбался. Ты его забавляла. Знала бы ты, как он не любит кокеток, вообразивших себя неотразимыми красавицами, невинных дев, считающих, что если всучить ему невинность, то он из благодарности найдет отличного мужа, и прочих мнящих себя умными дур. Вот каждая вторая, готовая влезть в любую интригу, лишь бы почувствовать себя важной, почему-то не видит разницы между краснеющими перед ней мальчишками и успевшими прожить целую жизнь мужчинами. Чем они могут его удивить? Да еще и врать не умеют настолько, что ему даже на перстень смотреть не надо…

— Перстень? — спросила Лиин.

— Артефакт. Умеет то же, что и Марк — чувствует ложь. Императора можно обмануть только если сам веришь в то, что говоришь. А они… эх… только настроение ему портят.

Лиин печально вздохнула. Наверное императору жилось нелегко.

— Те, кто хоть капельку умнее остальных, стараются пореже попадаться ему на глаза и избегать тем, где придется лгать. Но остальных это ничему не учит, потому двор все время меняется — то девиц выдаем замуж со скандалом, то ссылают кого-то куда-то, то казнят, а то и вовсе кто-то пропадает, вместе с браслетом и зелеными панталонами фаворитки. Вот объясни мне, неужели, если решил украсть артефакт, делающий любую дурнушку неотразимой, нельзя было принести с собой какую-то тряпку, чтобы его завернуть? Обязательно надо было любимые панталоны брать. Дилара долго смеялась, мало того, что поверив в сказку, сломал себе карьеру из-за пустышки, так еще и прослыл вором белья. Даже интересно, ради кого этот болван, прячущийся у мамы под юбкой, так старался?

— Дилара? — спросила Лиин, выловив в потоке слов незнакомое имя.

— Нынешняя фаворитка, не красивая, но умная и много знающая. Фавориткой стала из-за того, что императору нравится с ней разговаривать. Ну и императрицу она здорово от его спальни отпугивает. Натянет на себя кольчугу, возьмет топор и выходит. Учитывая ее рост и выражение лица, зрелище незабываемое. Кадия потом долго к мужу не подходит, боится, что откуда-то выскочит безумная девица с топором.

Лиин хмыкнула.

— Я тебе этого не говорила, — сказала Мелана. — Хотя эту занятную историю и так все знают. Одно время императрица пыталась штурмовать мужа в сопровождении своих девиц, а среди них очень много болтушек.

Лиин кивнула, решив про себя, что император очень странный человек, но так и не поняв, хорошо или плохо то, что она его забавляла.

А вообще, надо собраться с мыслями и подумать о том, что говорить при следующей встрече. В том, что она будет, Лиин ни капельки не сомневалась. Как и в том, что ее специально повели к императору, не дав собраться с мыслями.

Народа в коридоре стало значительно меньше, остались, видимо, те, кому было действительно нужно или особо упорные. Марк тихонько о чем-то разговаривал с маленькой седой женщиной, комкавшей платочек в руках.

Айдэк развлекал трех девчонок, настолько похожих друг на друга, что сразу становилось понятно — это сестры. Девчонки, одетые неброско и довольно бедно, но держащиеся как истинные элана, тихонько хихикали и переглядывались. А пожилая женщина в широкополой рыбацкой шляпе, зачем-то украшенной лентой и бумажной розой, то недовольно хмурилась, то, забывшись, улыбалась. Правда, отгонять Айдэка от подопечных не спешила.

Капитана Веливеры видно не было. То ли ушел, то ли спрятался, а то и вовсе сейчас сидит в той комнатке, попав туда через потайную дверь и внимательно слушает императора.

— Дворец, — пробормотала Лиин и ускорила шаг, обнаружив, что отстала от Меланы.

Вернулись Лиин и Мелана в ту комнату, где Ашини распекала очередную красавицу за неправильную осанку и попытку превратить великолепные черные волосы в рыжеватую паклю, которая этой девушке еще и не шла. Доведя девушку до слез, эксперт по красоте щелчком пальцев вызвала помощницу в форменном платье и отправила ее и рыдающую красавицу смывать с волос краску. На Лиин и Мелану она посмотрела вполне себе одобрительно и махнула куда-то влево. А потом бросилась к перепуганной девушке, замершей у двери и явно не понимавшей, что делать дальше.

Что Ашини сказала той пугливой особе Лиин уже не слышала. Потому что Мелана довела ее до тяжелых бархатных занавесей, за которыми скрывалась небольшая дверца и завела в комнату за ними.

— Очередной потайной ход? — спросила Лиин.

— Лучше. Комната наблюдений, — представила помещение Мелана. Подошла к столу и отщипнула виноградину от грозди. — Так, бери стул и подноси к той стене, — указала себе за спину.

Лиин послушно взяла и понесла. Потом так же послушно села, лицом к стене, подождала, пока сядет Мелана и совсем не удивилась, когда подруга поддела пальцем деревянную панель и сняла ее. За панелью оказалась довольно широкая полоса стекла, через которую было отлично видно, что происходит в комнате, переполненной приведенными в порядок красавицами.