Маленькие женщины

– Надо же, как романтично! – воскликнула Мег.

– Как глупо! – возразила Джо. – Пусть Лори будет музыкантом, если хочет, и не надо отравлять ему жизнь, отправляя в колледж, где он не желает учиться.

– Теперь я понимаю, почему у него такие красивые черные глаза и приятные манеры. Все итальянцы очень симпатичные, – заметила Мег, отличавшаяся некоторой сентиментальностью.

– Что ты можешь знать о его глазах и манерах? Ты ведь едва с ним знакома, – заметила Джо, которой сентиментальность как раз была несвойственна.

– Я видела Лори на танцевальном вечере, а судя по твоему рассказу, у него прекрасные манеры. Взять хотя бы его короткую чудесную речь о лекарстве, что послала ему наша мама.

– Я подумала, что он имел в виду бланманже.

– Какая глупость, дитя мое! Разумеется, он имел в виду тебя.

– В самом деле? – Джо изумленно распахнула глаза: это не приходило ей в голову.

– Ну ты даешь! Ты даже не поняла, что тебе сделали комплимент, – сказала Мег с видом умудренной опытом молодой леди, которая разбирается во всем на свете.

– А вот я думаю, что ты несешь вздор, и потому прошу тебя: не говори глупостей и не порть мне удовольствие. Лори – славный мальчик, он мне нравится, и я не желаю слушать всякую сентиментальную ерунду насчет комплиментов и тому подобного. Мы все должны пожалеть его, ведь он сирота. Он может нанести нам визит, правда, мамочка?

– Да, Джо, твой юный друг будет в нашем доме желанным гостем, и я надеюсь, что Мег не забудет о том, что дети должны как можно дольше оставаться детьми.

– Я не считаю себя ребенком, но и взрослой девушкой еще не стала, – заметила Эми. – А ты что скажешь, Бет?

– А я думала о наших путешествиях, – ответила Бет, которая не прислушивалась к разговору. – О том, как мы выбрались из Топи Уныния, прошли сквозь Тесные Врата, решив хорошо себя вести, и поднялись по крутому склону, не делая себе поблажек. А полный всяких чудес дом, который стоит вон там, станет нашим Украшенным Чертогом.

– Для начала нам придется победить львов, – заявила Джо с таким видом, как будто подобная перспектива ее нисколько не пугала.

Глава шестая

Большой дом и впрямь оказался Украшенным Чертогом, хоть сестрам и понадобилось некоторое время, чтобы в него попасть. Бет обнаружила, что ей очень нелегко победить львов. Старый мистер Лоуренс оказался самым большим из них, но после того, как он неожиданно к ним нагрянул, обронил несколько веселых и ласковых слов в адрес каждой девочки и поболтал о прежних временах с их мамой, его перестали бояться – все, за исключением тихони Бет. Вторым львом оказалось то обстоятельство, что Марчи были бедны, а Лори – богат, вследствие чего девочки стеснялись принимать его знаки внимания, на которые не могли ответить. Однако спустя некоторое время сестры обнаружили, что это он считает их своими благодетельницами и из кожи вон лезет, чтобы показать, как он благодарен миссис Марч за теплый прием, а ее дочерям – за веселое, жизнерадостное общество. В их скромном жилище он обрел комфорт и утешение. Вскоре Лори и сестры Марч позабыли о церемониях и стали дарить друг другу тепло и ласку, не задумываясь о том, кто из них отдает больше.

С этого момента начали происходить удивительные и приятные вещи. Новая дружба расцвела, как весенние цветы под солнцем. Лори всем понравился, да и он однажды сказал по секрету своему наставнику, что «сестры Марч – замечательные девушки». С восхитительным энтузиазмом юности девушки приняли одинокого юношу в свою компанию, высоко его оценив, а он обнаружил нечто чрезвычайно очаровательное в невинном дружеском расположении простодушных девочек. Лишенный прежде женского общества, Лори быстро почувствовал на себе их влияние, а их образ жизни, полный радостных событий и хлопот, заставил его устыдиться собственной праздности. Юноша устал от книг и счел живых людей настолько интересными, что мистер Брук вынужден был составить крайне неудовлетворительный отчет о его успехах: Лори манкировал занятиями, предпочитая им общение с семейством Марч.

– Ничего страшного, пусть сделает перерыв в учебе и отдохнет, потом наверстает, – сказал мистер Лоуренс-старший. – Наша славная соседка уверяет, будто Лори чересчур усердно учится и ему просто необходимо общество сверстников, развлечения и прогулки на свежем воздухе. Подозреваю, что она права. Я трясся над мальчиком, словно чрезмерно заботливая бабушка. Пусть Лори поступает, как ему заблагорассудится, раз уж он чувствует себя при этом счастливым. В этом девичьем монастыре, расположенном по соседству, с ним не случится ничего плохого. Миссис Марч делает для него больше, чем могли бы сделать мы с вами.

Лори и его соседкам действительно было хорошо вместе. Им доставляли удовольствие домашние пьески, катание на санках и коньках, приятные вечера в старой гостиной и, время от времени, – шумные маленькие праздники в большом доме. Мег могла в любое время зайти в оранжерею за букетом свежих цветов, Джо проводила много времени в библиотеке, своими критическими замечаниями повергая старого джентльмена в изумление, Эми копировала картины, от всего сердца наслаждаясь их красотой, а Лори в восхитительной манере исполнял обязанности владельца поместья.

А вот Бет, умиравшая от желания поиграть на роскошном фортепиано, никак не могла набраться мужества, чтобы побывать в «Особняке Блаженства и Безмятежности», как называла его Мег. Однажды Бет все-таки сходила туда вместе с Джо, но мистер Лоуренс-старший, не подозревая о ее робости, пристально уставился на девочку из-под кустистых бровей и произнес: «Эй!» – так громко, что напугал ее до полусмерти, о чем она побоялась рассказать даже матери. Бет быстренько сбежала оттуда, дав себе слово никогда больше не бывать у соседей, даже ради чудесного музыкального инструмента. Никакие уговоры и искушения не помогли ей преодолеть свой страх, пока об этом обстоятельстве не стало каким-то таинственным образом известно мистеру Лоуренсу. Он решил исправить собственную оплошность. Во время одного из своих кратких визитов к Марчам пожилой джентльмен искусно перевел разговор на музыку, заговорив о великих певцах, которых видел, изумительных органах, которые слышал, и принялся рассказывать такие занимательные истории, что Бет сочла невозможным и дальше сидеть в дальнем уголке и подходила к гостю все ближе и ближе, словно зачарованная. Наконец она остановилась за спинкой его кресла, с широко открытыми глазами и пылающими от возбуждения щеками слушая столь необычный рассказ. А мистер Лоуренс, совершенно не обращая на нее внимания, поведал об уроках и учителях Лори. Затем, сделав вид, будто эта мысль только что пришла ему в голову, он обратился к миссис Марч:

– Мальчик совсем забросил музыку, чему я только рад – слишком уж он ею увлекся. Но наш рояль теперь страдает от небрежения. Не желает ли кто-нибудь из ваших девочек упражняться на нем время от времени, чтобы поддерживать инструмент в надлежащем состоянии, а, мэм?

Бет шагнула вперед, крепко сжав ладошки, чтобы не захлопать. Искушение было слишком велико. При мысли о том, чтобы сыграть на столь замечательном инструменте, у нее перехватило дыхание.

Прежде чем миссис Марч успела ответить, мистер Лоуренс продолжил, сопроводив свои слова странным кивком и улыбкой:

– Вашим дочерям необязательно у нас с кем-либо видеться или разговаривать. Пусть забегают в любое время, когда им будет удобно. Я сижу, запершись у себя в кабинете в другом конце дома, Лори частенько отсутствует, а слуги после девяти часов вечера вообще не приближаются к гостиной.

Тут пожилой джентльмен поднялся на ноги, собираясь уходить, и Бет решилась заговорить. После его последних слов ей больше нечего было желать.

– Прошу вас, передайте мои слова молодым леди, а если они не захотят прийти, что ж, так тому и быть, – произнес мистер Лоуренс.