Мальмезон

– Возможно… А можно?

Скалли слегка толкнула напарника в бок, еле удержавшись от того, чтобы не сказать “да”. Малдер расхохотался.

– Так и быть, дам тебе второй шанс.

– Ок! Обещаю, это будет быстро, но блистательно, Малдер взял со стола ложку. Спорим, что ты не сможешь перешагнуть эту ложку, если я положу ее на пол. Ложку трогать нельзя ни мне, ни тебе.

– И это все? спросила Скалли, соображая, в чем подвох.

– Да, это все.

– Кажется, я знаю, что ты задумал. Поэтому ставлю условие: нельзя класть ложку вдоль стены.

Малдер подумал и согласился:

– Хорошо. Ты готова?

– Конечно. Клади.

Малдер развернулся и положил ложку под буфет:

– Можешь перешагивать.

Скалли сложила руки на груди и улыбнулась:

– Ладно, партнер, ты выиграл, но я предупреждаю, что у меня нет талантливого языка, - Малдер наигранно вздохнул, - зато есть не менее талантливые руки.

Она подмигнула и вышла из кухни. Ночь обещала быть очень интересной.

***

Мы стояли на кухне, молча уставившись друг на друга. Мои щеки горели от стыда.

– Ты тоже это вспомнила?
– спросил Малдер, откашлявшись.

– Если под “этим” ты подразумеваешь наш пьяный спор, то да, я, определенно, вспомнила.

– И что это было?

– Понятия не имею. Но есть догадки.

– Клод?
– спросил Малдер, хмуря брови.

– Моя первая мысль. В следующий раз напомни мне не пить чай, заваренный незнакомцем.

– И ты мне, - вздохнул Малдер и зашагал по кухне взад-вперед.

– Итак, что у нас есть?
– начала я своим лучшим лекторским тоном.
– Мы спорили, мы пили чай и кое-что покрепче. Что еще помнишь?

Малдер остановился и посмотрел на меня:

– Я показал тебе “свой”, ты обещала показать мне “свой”… кхм… талант, - попытался сострить он, и я улыбнулась, хотя и была не в настроении.

– Хорошо, я помню, как вышла из кухни. Что потом?

– Не знаю, Скалли, - он снова зашагал по комнате.

Я на минуту задумалась, перебирая возможные варианты развития событий. И на ум приходили только неприличные. Я покачала головой, пытаясь отогнать картины из серии “пьяные и голые”, которые мелькали перед моим мысленным взором. Вдруг меня посетила здравая мысль:

– Хорошо, наши воспоминания стали возвращаться после того, как мы оказались на кухне и услышали звук падающей тарелки. Это был внешний импульс. Значит…

– Нам нужен еще один, - закончил Малдер.

– Именно. Куда мы могли пойти потом?

– Хм… Думаю, ты вряд ли стала бы демонстрировать, на что способны твои талантливые руки, на улице, - заметил Малдер, выходя из кухни. Я следовала за ним.
– Значит, у нас был только один путь - наверх.

Мы поднялись на второй этаж и остановились посреди коридора.

– Куда теперь?
– спросила я, полностью полагаясь на интуицию и дедуктивные способности напарника. Малдер осмотрел коридор.

– Наша одежда испачкана в глине, но оружие - нет. Думаю, мы сначала зашли в нашу комнату и оставили там пистолеты.

– Согласна.

– Значит, мы вернулись в комнату и оставили там оружие. Куда мы могли пойти потом?

– Ну, мы здесь больше ничего не знаем, - я снова начала прокручивать в памяти разговор с Клодом.

– Кроме…

– Мастерской!
– воскликнул Малдер, и я подскочила.
– Клод рассказывал о мастерской. И если не там, то где еще мы могли достать глину?

Я подошла к комнате, следующей сразу за нашим номером, и толкнула дверь.

Мастерская оказалась открытой. И огромной. Стены были завешаны картинами, в центре стояла пара мольбертов с холстами и красками. Справа, за дверью, мы обнаружили многоярусную полку с различными гончарными поделками.

Малдер направился прямиком к полке и стал рассматривать стоявшие на ней безделушки. Я подошла к одному из мольбертов, осмотрела краски и, не оглядываясь позвала:

– Малдер!

– Что?
– раздался хриплый голос партнера прямо у меня над ухом. Я вздрогнула.

– Кажется, я нашла краску, которой ты меня разукрасил, - я повернулась к напарнику и показала ему планшет с акварельными красками.
– Смотри, единственная не сухая. И тут я заметила зловещую улыбку Малдера. Я вопросительно посмотрела на напарника, пока не заметила в его руках предмет, напоминающий что-то среднее между искусственным фаллосом и Александрийским маяком.

Малдер протянул сие творение мне, и я прочитала надпись: “От Малдера - Скалли”.

– Кажется это для тебя,- сказал он, пытаясь не захохотать.

– Что это?

– Ну, если вспомнить дядюшку Фрейда, то все вытянутое означает…

Я не собиралась иметь дел с психосексуальной теорией Фрейда прямо сейчас, поэтому быстро перебила:

– Интересный подарок, Малдер. Не ожидала. Надеюсь, остальные работы… - я бросила взгляд на полку, - женский бюст, голый мужчина, чья-то оторванная нога, - перечислила я, - не твоих рук дело?

– Боже упаси, Скалли, я не настолько талантлив. Кстати, о талантах… Как мы дошли до такой жизни? Ты что-нибудь вспоминаешь?

– Нет, - призналась я.
– Надо сосредоточиться и найти правильный стимул.

Я подошла к гончарному кругу, стоявшему в углу комнаты сразу за полкой, присела на маленькую табуретку и положила руки на глиняную заготовку в форме шара. Малдер внимательно наблюдал за мной. Я закрыла глаза и немедленно почувствовала себя помпезной гадалкой с хрустальным шаром. Память не хотела возвращаться.

Я уже собиралась открыть глаза, как услышала шаги Малдера и ощутила прикосновение его рук к моим ладоням. Словно электрический импульс пробежал по моему телу. Я вздрогнула и вновь погрузилась в воспоминания.

***

Прошлой ночью

Он чувствовал теплые руки Скалли на своих ладонях. Ее прикосновения ласкали и обжигали одновременно. А ее дыхание возбуждающе щекотало его шею.

– У тебя определенно талантливые руки, - прошептал Малдер, учащенно дыша.

– Не торопись, - словно промурлыкала Скалли, игнорируя его комментарий.

– Тебе удобно?
– Малдер немного подвинулся.

– Очень.

Скалли чуть сместила руки, ведя ладони напарника.

– А сейчас немножечко пониже. Теперь по бокам… да, вот тут. Нежнее… Не трудно ведь?