Мальтийское Эхо

Друзья увлеченно беседовали и не заметили, как в зал вошла высокая брюнетка "бальзаковского" возраста с карими печальными глазами. Игорь сидел к ней спиной и не мог заметить появление Жени. Та быстро достала из сумочки очки, надела и также быстро растерянно сняла и положила их обратно в сумочку. Вера же, сидевшая ко входу лицом, привычным женским взглядом делала моментальную мысленную ревизию вошедшей дамы: "Элегантно одета, стройна, хоть чуть сутула, сумочка и очки старомодны и контрастируют с необычным ярким и неординарным образом молодой женщины.

– Игорь, не ваша ли Евгения стоит вон там у входа?
– спросила Вера Яновна.

Тот повернул голову, встал и рванулся навстречу к Жене.

– Цветы!
– Андрей успел сунуть ему в руку букет.

– Женя! Привет! Тебя же не узнать! Ты такая... такая... новая и красивая!

– Ты тоже... новый. С бородой. Почему такой худой? Цветы? Спасибо огромное.

– Пойдем, пойдем к нам. Это мои новые друзья. Познакомьтесь.

Евгения от ужина отказалась, а вот присоединиться к назревавшему за столом десерту с удовольствием согласилась.

Расспросы-ответы, пока Женя и Игорь обменивались скупыми новостями друг о друге, Верочка украдкой рассматривала молодую даму. "Да, завораживает игра текстур и цветов на длинном с разрезом на голени платье малахитового цвета. Тонкий кашемир, очень дорогое. Надела сегодня впервые. И замшевые бежевые ботильоны на высоком тонком каблуке тоже, очевидно, совершенно новые. Серые плотные колготки с вишневым нитевидным рисунком тоже очень органичны со всем обликом... Она сказала... две девочки... больной отец... без мужа... Да она купила все это сегодня! Чтобы понравиться Игорю!... Вот кожа на руках... на лице... Ни макияж, ни маникюр не могут скрыть, что Женя много и тяжело работает. Смотрит на Игоря неуверенно, но сколько ожидания в глазах! Такие женщины всю жизнь самоотверженно служат всем и всему и при этом еще вечно считают себя виноватыми во всем, во всех чужих и своих проблемах. Чем помочь этой паре? Надо уйти, оставить их одних!"

Вера Яновна незаметно пробежала пальчиками по бедру Андрея Петровича, сидевшего рядом: "выручай".

– Дорогая Женечка! Игорь уже приглашен к нам в усадьбу, дал слово быть там. Надеемся, что и вы погостите... по возможности... вместе со своими девочками...
– бодро начал мужчина и осекся.

"А на кого оставит отца?"

– А нам пора, друзья. До полуночи обещали вернуться, - добавила Вера.
– Прекрасного вам вечера.

Она расцеловала Евгению. "Духи нужно поменять". Пожала руку Игорю. Тоже проделал и Андрей.

– До встречи, - сказал он, положил под свою тарелку деньги, и пара удалилась.

Как это бывает, когда двое старых друзей давно не виделись, им трудно начать откровенно говорить о пережитом и о планах на будущее. Тем более, если это мужчина и женщина, да и еще с непростым жизненным "пробегом". Нужно время, которого всегда нет, нет и дыхания для нового забега на длинную дистанцию.

Они поговорили немного об Италии, о том, чем занимались эти годы. Просто факты. И неизвестно, как долго длился бы вежливый разговор с бесполезным познавательным интересом, если бы Игорю не пришла от Веры Яновны SMS: "Хороша! Сдавайтесь в плен". Это послание отозвалось в душе его так, будто кто-то открыл заслонку и позволил волнам забытой запертой нежности вырваться наружу.

– 38 -

Утром следующего дня Женя, рассматривая в номере Игоря репродукцию Рериха осторожно рассуждала:

– Ты ведь хочешь снова рисовать? Молодец! Но... но как ты хочешь жить дальше один без женщины, без детей. Вот смотри, на картине женщина за руку тянет своего мужчину в гору! Я не о себе, я... вообще, - смущенно закончила она простую женскую истину.

– Есть женщины, которые могут столкнуть мужчину...
– неохотно возразил художник.

– Да, много стерв и истеричек, но много тихих, добрых...

– Я знаю, Женя, что ты - из этих вторых. Но... но как подать... предложить тебе мою руку... Тебе и так тяжело тащить в гору свою семью.

– Это слова слабости. Будет чувство, появится вера, откроется любая возможность.

– Пока сказать могу одно: чувство есть!
– искренне сказал Игорь.

– Вот и прекрасно!
– обрадованно сказала Женя.
– Мне нужно бежать домой. Я и так "проштрафилась".

– А я сегодня уеду в усадьбу на пару дней. Жаль, что ты не можешь со мной.

– Хочешь, я дам тебе мольберт, холсты, краски, кисти?... Ты возвратишься и вернешь.

– Пожалуй, да.

– Тогда подойди к 12:30 на улицу Кирочная, буквально рядом с метро "Чернышевская". Я работаю там в школе-студии, веду занятия по рисованию и дизайну. Созвонимся поточнее, как выйдешь из метро.

Евгения нежно поцеловала Игоря и ушла.

В 13:00 Андрей Петрович забрал его у метро и они отправились в усадьбу.

– Молодец, что взял мольберт. И вообще - мо?лодец, - сказал Андрей.

– Остановите здесь, - попросил Игорь.
– Я сейчас вернусь.

Он зашел в большой универсам и вернулся с пятью большими пакетами.

– Я ведь не просто хозяин кафе, я еще умею неплохо готовить, - похвастал художник.

Пани Мария встретила сицилийского гостя очень приветливо.

– Здравствуйте, Игорь, мы вам рады. Вижу: у вас с собой мольберт. В непогоду можно рисовать на балконе второго этажа, выход из библиотеки. Вера, Андрей, покажите гостю дом.

Мария Родиславновна стала спокойней, чувствовала благоприятные изменения в жизни: Верочка сообщила ей, что беременна, Иришка с Сергеем ежедневно ездили в Питер на встречи с Вадиком. Нашли толковых биофизика и нейрофизиолога. Работают успешно над сергеевым прибором. Верочка, наоборот, стала нервозной. Видимо, таков период беременности. Деев попросил подождать решения Ватикана и великого магистра по Укладке. Но на крайнее беспокойство Веры Яновны о судьбе усадьбы, спокойно рассмеялся:

– Что, ему, вашему мэру, место вокруг мало? И деньги даете приличные... Да... Ну раз он так... Я посодействую. Не волнуйтесь.

Вера догадывалась о возможностях Александра Владимировича, но попросила разъяснений и уточнений.

– Я вас не узнаю, Вера Яновна. Куда девалось ваше прелестное чувство независимости. Что за глупый страх. Да... Вы с Андреем Петровичем устали. Да... А схема "убеждения" вашего мэра обычная и простая: генпрокуратура в скором времени начнёт проводить тотальную проверку работы мэрии. Грешки, естественно, найдутся. А потом намёк по поводу государственного отношения лично мэра к планам МИДа относительно усадьбы... Пустяки. Кстати, коллеги из ГРУ и ФСБ установили, что ваш приятель Ричард с серьезными структурами на Западе не связан. Кое-какие связи у него есть, но, в принципе он - способный авантюрист, искатель-одиночка.

– Вроде меня и Андрея Петровича?
– глупо спросила женщина.

– Отнюдь. Ваш Дар и Дар Андрея Петровича - это тончайший и мощнейший инструмент и, если угодно, оружие, - Деев сделал паузу.
– Скажите, Вера, могу я рассчитывать на вашего друга в моей работе по некоторым направлениям?

– Например?

– Например, в апреле будущего года организуется по эгидой Ватикана и Юнеско международная конференция. Затронуты будут две основные темы: разрушение культуры неуправляемой глобализацией и вытеснение интернет-психологией духовных ценностей, нарастание морально-нравственной апатии. Андрей Петрович мог бы поучаствовать и в организации конференции, и подготовить кое-какие материалы. Да и выступить с докладом. Он сам мне говорил в усадьбе, что поддерживает точку зрения Николая Рериха о примате культуры в государственности. Говорил о духовной общности людей, стран, всего мира. Особенно ратовал за искоренение непонимания между христианами. Сейчас как раз укрепляются отношения Московского патриархата со Святым престолом.