Малыш от чужого папы. Неслучайная связь

Однако няне-убийство нам сегодня явно не нужно. А я чувствую, что цербер на грани. Того и гляди: сорвется с цепи и загрызет всех.

Окидываю взглядом помещение. Цепляюсь взглядом за мягкую мебель, замечаю на подушках плюшевого зайца. Того самого, с которым бусинка «терялась» в офисе Врагова. И на пирсе была с ним.

Но сейчас…

– Она здесь, - легко улыбаюсь я.

Отпустив Артура, приближаюсь к дивану и беру зайца. Свободную ладонь подношу к губам, провожу пальцами. Думаю…

– Обуви нет, - важно спорит няня. – Вон. У двери ничего. Сбежала она. На пляж, наверное.

– Они по дому в обуви ходят, - бросаю небрежно, а сама поднимаюсь по лестнице на второй этаж. – Мне кажется, бусинка спряталась где-то.

Но себя она не выдаст. Правила русской игры в прятки вызубрила наизусть.

Лихорадочно вспоминаю, что тарахтела мне бусинка во время нашей последней встречи. Так много, быстро, воодушевленно…

Она ведь что-то говорила про чердак. С видом на море…

– Артур! – разворачиваюсь резко и оказываюсь нос к носу с ним. Не заметила, как он подошел. – Где выход на чердак?
– откашлявшись, отступаю назад.

– Идем, - шагает дальше по коридору.

Мельком устремляю взор на няню, которая мнется испуганно внизу, в гостиной. Жестом указываю ей на выход, а она слушается незамедлительно. Хватает сумку и буквально испаряется.

Возможно, Мейер отругает меня за это, но… сейчас нам не нужен лишний раздражитель.

Догоняю Артура и едва не впечатываюсь в его мощную спину, когда он резко останавливается. Обойдя цербера, замечаю дверцу под потолком и железную лестницу.

Мейер забирается на пару ступенек, толкает деревянное полотно, но оно не поддается.

– Изнутри заперто. На крючок, видимо, - сообщает, спускаясь.
– Софи, открой немедленно, - повышает голос цербер.

Провожу рукой по его спине успокаивающе, но он почему-то напрягается еще сильнее. Оглядывается на меня, вынуждая растеряться и судорожно сглотнуть.

– Позволь… мне? – прошу тихо и тут же губы сжимаю в ожидании очередного грубого отказа.

Но цербер делает шаг в сторону, пропуская меня, и небрежным взмахом руки указывает на чердак.

– Бусинка? – зову вкрадчиво.

– Рыбка Лиля? – удивляется она, но тут же огрызается. – Все равно не открою.

– Вот, значит, как? – играю обиду. – Ты ведь в гости меня звала?

– Звала, - соглашается виновато.

– И теперь даже не покажешь море из твоего окошка? – закусываю губу, ожидая реакции.

Слышу щелчок металлического крючка, а следом – скрип дверки. Через образовавшуюся щель выглядывает Софи:

– Покажу, - бубнит, но косится на Артура. – Только Лиле.

Ловлю взгляд цербера, получаю молчаливое одобрение – и отвечаю улыбкой. Что же, теперь бы не подвести обоих Мейеров…

Скидываю каблуки и, держа плюшевого зайца подмышкой, поднимаюсь по неудобной железной лестнице. Юбочный костюм сковывает движения, а ступни в капроне то и дело норовят соскользнуть. Артур прав, что не разрешает Софи забираться на чердак...

Впиваюсь пальцами в холодный металл, сжимаю до побелевших костяшек. В какой-то момент ощущаю мужскую руку на своем бедре.

Если Мейер хотел поддержать меня, то сделал только хуже. Потому что теперь я дрожу еще сильнее. И не от страха упасть, отнюдь.

Делаю вдох и шустро преодолеваю оставшиеся ступеньки, залезая на чердак.

Отдаю Софи зайца, а сама сразу же заключаю ее в свои объятия.

– Бусинка, ты напугала нас, - чмокаю ее в макушку. – Нельзя прятаться, не предупредив.

– Как это? – искренне удивляется. – По правилам игры, вы должны сами меня найти.

– Но ты ведь не сказала, что мы играем, - укоризненно качаю головой.

– Думала, догадаетесь, - хмыкает, но в глаза не смотрит.
– Вот, смотри, как красиво, рыбка, - ведет меня к небольшому полукруглому окну.

Садимся на гору старых, пыльных матрасов, что лежат на полу, я притягиваю Софи к себе, перебираю ее мягкие локоны.

– Красиво, - соглашаюсь, а сама на малышку смотрю.

– Мне не понравилась няня, - признается тихонько.

– Поэтому ты решила поиграть с ней в прятки? – мгновенно догадываюсь. – Как с Алиной?

– Угу, - вздыхает. – Скучно было. Папе няня отказалась звонить, когда я попросила. В общем… - моргает часто, невинно так.
– Она пока у телевизора сидела, я сказала, что в туалет иду, а сама сюда прошмыгнула.

– Няня обидела тебя? – интересуюсь, а снизу доносится кашель.

Мейер все слышит. Но доверяет мне беседу с дочкой. Впервые.

– Нууу…

– Бусинка?

Разворачиваю ее лицом к себе, всматриваюсь пристально.

– Нет, но сказала, что я громкая, избалованная и непослушная. И сразу видно, что я расту без матери, - хлопает влажными ресничками. – Она права, да? Мама уехала, потому что я ее достала?

– Не права! – фыркаю убедительно. – Ты самая милая и добрая девочка из всех, кого я встречала!

– Правда? – одним вопросом сердце разрывает.
– Но мама…

– В жизни случаются разные ситуации, - выкручиваюсь, как могу. – Но ты ни в чем не виновата.

– Ладно, - тянет Софи, однако не до конца мне верит.

Как же сложно. И где ее мать? Что с ней? Невозможно поверить, что она бросила дочь, тем более, такую прелестную.

– К папе пойдем? – предлагаю аккуратно. – Он волновался. И соскучился.

– Я тоже скучала, - надувает губки Софи. – Хочу, чтобы он чаще дома был.

Уверена, что Мейеру неприятно и больно от нашего диалога. Но и бусинке необходимо высказаться.

– Папа тоже этого хочет, но он должен зарабатывать деньги, - уговариваю ее. – Ему нелегко, ведь у него больше нет никого, кроме тебя, бусинка, - провожу ладонью по шелковистым волосам.

– А ты? – уточняет Софи неожиданно.

– Идем вниз? – уклоняюсь от вопроса.

Приподнимаюсь, протягиваю малышке руку. Чувствую тепло ее крохотной ладони – и вздыхаю с облегчением.

Передаю Софи Мейеру. Из рук в руки, чтобы малышка не упала, пока спускаться будет. Замираю на некоторое время, любуясь ими.