Малыш по договору. Подари мне счастье

– В прямом. Я позвонил твоей хозяйке, представился твоим гражданским мужем и сказал, что ты не будешь больше снимать квартиру. Заплатил ей неустойку в размере трёх месяцев, и помог найти новых жильцов. У меня один из безопасников с семьёй как раз был в поисках квартиры.

Звезжу безбожно, но главное, что рожу при этом держу кирпичом. И судя, по Алисиному выражению лица получается у меня вполне достоверно.

– Да как вы… вообще могли такие вещи решать без меня?! Это… вы совсем обнаглели что ли?!

– Во-первых, поверь, ещё не совсем. А во-вторых, мы с тобой эту тему уже обсуждали. Уступки, помнишь? Я со своей стороны на них пошёл. Следующий шаг за тобой. И это я ещё не напоминаю тебе о том, что вместо того, чтобы ждать меня в больнице, как я тебе сказал, ты выперлась одна на улицу и чем это всё в итоге закончилось.

Девчонка открывает было рот, явно собираясь мне что-то ответить, но в последний момент закрывает его и поджав губы, снова возвращается к готовке.

– Где у вас сковорода?

– Справа от духовки, третий ящик.

Никогда бы не подумал, что можно источать столько злости, при этом не проронив ни слова. Но у Алисы тем не менее получается. И нет, она не смотрит на меня испепеляющим взглядом. Да она в принципе в мою сторону не смотрит. Уткнулась взглядом в кухонный островок и нарезает колбасу. Но раздувающиеся при каждом дыхании ноздри выдают её с головой.

Ничего. Пусть злится, главное результат. А завтра я действительно позвоню её хозяйке и скажу, что Алиса съехала.

– Соль где можно взять?

– Верхний ящик прямо над плитой.

Откинувшись на спинку дивана, слежу за тем, как она перекидывает нарезанную колбасу с помидорами на сковородку, ставит её на плиту и тянется за солью, параллельно пытаясь оттянуть вниз задирающуюся футболку.

– Игорь Сергеевич, вы говорили, что заедете за моими вещами. Где они? Я бы хотела переодеться.

– Забыл забрать, извини. Завтра привезу, – говорю уверенно, стараясь при этом не думать о том, что её сумка лежит у меня в багажнике.

– Вы же сказали, что уже сдали мою квартиру другим жильцам? Как вы могли это сделать, если там до сих пор моя одежда?

– Они заедут только через три дня. Собирают шмотки пока.

– Ясно… – отвечает коротко, при этом всё это время даже не оборачивается в мою сторону. Так и стоит ко мне спиной, копошась лопаткой в сковородке. – Вы кстати с желтками любите или вам их размазать?

Резко поднимаюсь с дивана, подхожу к девчонке и упираюсь ладонями в столешницу по бокам от её спины.

– В последний раз предупреждаю, Алиса. Прекращай мне выкать. Это звучит максимально по идиотски, учитывая, что в машине мы уже перешли на ты, – прижавшись к её спине, шепчу на ухо. – И яичницу я люблю с желтками.

Опускаю взгляд на её напрягшиеся плечи и выпирающую косточку на тонкой шее. Жду, что девчонка наконец обернётся, но и сейчас она этого тоже не делает.

– За переход на “ты” в машине я уже извинилась. И от предложения вашего вынуждена отказаться, простите. У нас с вами деловые отношения, и я считаю неуместным лишнюю фамильярность. Нужно сохранять субординацию. Отойдите, пожалуйста, а то я вас случайно локтём могу задеть, пока готовлю.

Молодец. Отбрила, так отбрила, ничего не скажешь. Молча отхожу от Алисы и сажусь обратно на диван, гася в себе приступ раздражения.

– Да, ещё хотела сказать, у меня завтра смена в больнице и…

– Ни в какую больницу ты больше не вернёшься. Это даже не обсуждается. Будешь сидеть дома как минимум до родов, – отрезаю, не дав ей договорить. И стараюсь не анализировать, почему сказал “как минимум до родов”, учитывая, что после того, как Алиса родит, наши пути разойдутся.

– Вы правы, обсуждать здесь нечего. Я буду работать и это не тема для дискуссии. Я промолчу и никак не отреагирую на то, что вы без моего согласия выселили меня из снимаемой мной квартиры. Потому что отчасти сегодня действительно была виновата. Хотя и не могла знать о том, что какому-то наркоману приспичит напасть на меня в восемь вечера прямо на территории клиники. И тем не менее, вы в чём-то правы тоже. Раз вы пошли мне на уступки, то и я должна. Что я и делаю. Я останусь в вашем доме, если для вас этот момент принципиален. Но уходить из больницы я не стану. Это моя работа, я её люблю. К тому же, Игорь Сергеевич, если вы не забыли, у меня ещё есть мама и брат, которые нуждаются в моей помощи. В первую очередь, материальной. Извините, я не хочу ссориться. Что вы хотите завтра на ужин?

– Я хочу, чтобы ты меня слушалась.

– Такого блюда я не знаю… Значит, приготовлю на свой вкус, если вы не против.

Перекладывает яичницу на тарелку и, наконец, повернувшись ко мне лицом, кладёт её передо мной на стол.

– Приятного аппетита, Игорь Сергеевич.

– Я сказал, чтобы ты на себя тоже приготовила, – ловлю её за руку, когда она собирается уйти.

– Я не голодная.

– Я не спрашивал тебя хочешь ты есть или нет. Я сказал взять тарелку, переложить себе половину яичницы и съесть, – встав из-за стола, сам беру тарелку и вилку, перекидываю на неё половину яичницы и ставлю перед девчонкой.

– Ешь, Выражаясь твоими словами, это не тема для дискусии.

Глава 22

Глава 22

Алиса

– Игорь Сергеевич, что вы будете на завтрак? У меня правда времени мало, но я могу сварить кашу, или опять яичницу по-быстрому пожарить. Или может…

Договорить не успеваю, потому что в следующий момент чувствую, как Воскресенский, как и накануне ночью, упирается двумя руками в столешницу по бокам от моих бёдер, как бы заключая меня в замок.

Чувствую, как его грудь прижимается к моей спине, а горячее дыхание обжигает затылок и шею, и даже пошевелиться не смею.

– Я просил мне не выкать?

– Да… – шепчу одними губами. Даже не уверена, что он слышит меня.

А в следующее мгновение ощущаю, как горячая ладонь обжигает мне бедро и слегка сжимает, отчего кожа моментально покрывается мурашками. Особенно в тот момент, когда Игорь начинает вести ладонь выше. Касается края футболки, которая на мне надета, но не останавливается, а задирает её. Грубые пальцы доходят до резинки белья и медленно ведут линию вдоль, отчего мой живот машинально напрягается и подрагивает.