Малыш по контракту

Это не столь важно, как мысль о том, что придется ввязаться. Соскочить не получится. Принимаю это как факт, даже на отца не столь злюсь, как несколькими минутами ранее. Просто отдаю должное его умению изворачиваться из сложных ситуаций. Вероятно, его много раз пытались подловить на подобном, а он еще в седле. Крепкий старик…

– Далеко ехать?

– Ты куда-то торопишься? – уточняет Дауд.

– Я еще не простился официально с вашей семьей, не хотелось бы показаться невежливым.

– Брось, ты же Анваров. Это равно высокомерный мудак. Никто даже внимания не обратит, что ты слинял без предупреждения.

– Давай поживее, – сверяюсь с часами.

Успею ли вернуться до утра? Пытаюсь мысленно накинуть варианты, что можно сделать, но по сути еще ничего не знаю. Поэтому стараюсь обрести равновесие и крепче упираюсь пятками в дно тачки.

Не покидает дурацкое ощущение, что пол тает под ногами, и за ним раскачивается пасть бездны. Не девица же я какая-то, которую вот-вот укачает, но ощущения крайне стремные, если быть честным. Так сильно я еще не рисковал.

Нет никакой гарантии, что Дауд не везет меня в ловушку.

Машина петляет по коттеджному поселку, в итоге выбирается на окраину и тормозит возле неприметного домика, который сильно уступает всем остальным, буквально лепится сбоку роскошного подъезда, как налипший комок грязи.

– Твой дом? Мелкий че-то.

Дауд адресует мне полыхающий негодованием взгляд. Машина тормозит возле входа.

– Пошли.

Несмотря на непрезентабельный внешний вид, у дома хорошая система видеонаблюдения, и достойные, надежные замки. Дауд проходит вперед, но держится ко мне вполоборота, чтобы следить краем глаза. Успокаивает то, что он тоже меня опасается и не доверяет полностью. Пока резких движений не принимаю, хочу посмотреть, чем это закончится.

Пройдя по первому этажу, спускаемся на цокольный. Дауд пропускает меня вниз по лестнице первым.

Меня не покидает ощущение его взгляда, который сверлит мой затылок. Такая роскошная возможность избавиться… Мало бы кто устоял! Почти идеальный способ: никто меня не кинется искать сразу.

На цокольном этаже оказывается игровая комната, полностью соответствующая мужским интересам, с солидным баром и дорогим бильярдным столом. Дауд направляется к бару, я выбираю кий и расставляю шары.

– Играешь?

– Не время изображать беззаботность.

Дауд вынимает из-за стенки бара ноутбук, загружает его и подзывает взмахом руки. Пока подгружается файл с облака, Дауд наполняет наши бокалы спиртным, отпивает немного первым, стукнув по моему бокалу. Мой взгляд прилеплен только к экрану.

До последнего момента я жду липу, но, когда вчитываюсь и просматриваю фото, испытываю не самые приятные ощущения. Вновь. Меня словно подвешивают под ребра, а содержимое желудка сжимается, как будто меня вот-вот стошнит.

Не липа.

Я знаю не обо всех делах отца. Но в некоторые из них все-таки посвящен, чтобы отличить ложь от правды. Тошнотворный комок прокатывается по горлу.

– Здесь не все. Самая верхушка айсберга.

Дауд быстро захлопывает ноутбук и уводит его из-под моего носа, прячет обратно в сейф за стенкой бара.

– Да, – отвечаю медленно. – С этим можно работать. Нужно обмозговать, как сделать лучше. Говоришь, не все?

– Разумеется. Не все и не здесь, – цепляет меня пристальным взглядом, в глубине которого мелькают желтоватые блики, как у ночного хищника.

– Я в деле, – соглашаюсь, опорожнив бокал одним махом. – Но сначала хочу кое-что узнать. Мне нужен честный ответ.

– Спрашивай.

– Ходят слухи, что авария с твоим отцом не была несчастным случаем, – медленно отпиваю, наблюдая за реакцией Дауда. – Что ты об этом знаешь. Нет, даже не так! Это ты устранил папашу?

– Нет! – отвечает с досадой.

Я знаю, что сейчас он не врет. Но так же чувствую, что он темнит в чем-то!

– Не делай из меня дурака, Дауд. Твой отец едва погиб, но ты уже обстряпываешь выгодное дельце. Очень продуманное дельце. Хочешь играть по-крупному? Тогда мне нужны честные ответы. Хочу знать, с кем имею дело.

– Я не избавлялся от отца! Я уверен, что авария не была случайностью, но доказать не получится: слишком чисто было сработано. Я не приложил руку к его смерти, но…

– Но? – делаю еще один глоток.

– Он всегда обсуждал все дела со мной, но потом вдруг утаил кое-что, даже приставил ко мне слежку, – усмехнулся Дауд. – Я не стал выпрыгивать из штанов, чтобы доказать свою непричастность к чему бы то ни было, в чем он меня заподозрил. Но и не стал помогать, когда понял, что ему готовят ловушку. Мои люди заметили слежку. Она была сделано грамотно, не удалось понять, кто организатор и даже близко подобраться не получилось. Я мог предупредить отца быть осторожнее, но не стал этого делать, – добавляет Дауд.

В его словах проскальзывает тщательно скрываемая гордость. Он рад, что перехитрил отца.

Настоящий подлец! Знал о готовящемся покушении, но не сделал ничего, чтобы его предотвратить. Дауд говорит, что не приложил руку к убийству отца, но его тихое отсиживание в стороне равносильно убийству.

Если я, зная о планах Дауда относительно уничтожения моего отца и семьи, просто сделаю вид, что меня это не касается, буду ничем не лучше него.

В этот момент возрастает потребность вкупе с решимостью уничтожить Дауда.

У моей решимости какой-то горький, отчаянный вкус с четким ощущением, что особого выбора у меня нет и никогда не было.

Можно лишь молиться, чтобы обойтись без серьезных потерь, но семья – важнее всего.

Ратмир

– Ясно. Подозреваешь кого-то? Кто у нас в числе врагов?

– У нас? – удивлен Дауд.

– Ты сам сказал, что мы в одной лодке. Ты же захочешь найти и поквитаться с ними?

Дауд посмеивается:

– Нет. Не поквитаться. О мести речь не идет. Просто будет разумно избавиться от опасного противника. У отца было много врагов, я планирую заняться этим. Но после того, как решу вопрос с Айбикой и осуществлю задуманное.

– Отлично. Сначала давай решим с Айбикой. Когда?

– Чем скорее, тем лучше.

– К чему такая спешка?

– Есть опасения, что ее хотят свести с одним состоятельным вдовцом. Уважаемый член общества, но по слухам – настоящая свинья. Сестрица переживает, что мамка сдаст ее в жены борову. Поэтому нужно действовать быстро. Сам знаешь, что может расстроить любые договоренности о браке.

– Опороченная честь напоказ. Классика, – киваю. – Когда?

– Не будем терять время зря. Сейчас договорюсь с сестрой, чтобы улизнула из дома.