Малышка с секретом

— Ну, с чем пожаловали гости дорогие? Погостить у любимой родни али как? — сказала тетка, обращаясь к отцу.

— На ярмарку мы прибыли боярыня Варвара, — издевательски протянул батька. — Ты изволь, своим людям приказать, чтоб из клеток, что в телеге стоят, живность нашу выпустили и покормили. — ответил отец, улыбаясь. Хмыкнув, тетка крикнула: — Епифан! — мужичок появился в проеме. — Вели животных, что в телеге устроить и накормить. Епифан, вновь, молча поклонился и скрылся.

— Доволен? — спросила тетка.

— Вполне. — ответил батька, поднимаясь, — Пойду погляжу, как работнички твои стравятся… сказал с улыбкой отец и вышел.

— Когда ж ты злиться на него перестанешь? — спросила довольная матушка.

— Никогда! Он меня любимой сестры лишил, племянников лишил. Увез тебя за тридевять земель и еще смеет, ухмыляться… Ну, да хватит о грустном, — улыбаясь, сказала тетка, пересаживаясь ближе к матери. — Как ты поживаешь родная моя? Вижу, еще одну племянницу мне подарила? — обнимая меня и мать, спросила женщина.

— Ну конечно, с чего ж тебе? Спросила, смеясь матушка. — Мужу любимому и ненаглядному…

— Ой, не напоминай! — воскликнула женщина, сводя брови и отсаживаясь обратно. — До сих пор понять не могу, как ты за него пойти согласилась? К тебе же столько сватов засылали, а ты выбрала — крестьянина безродного, дался он тебе? Хорошо хоть племянников народили, а то бы вообще его не простила…

— Вот так и согласилась и до сей поры не жалею, как ты знаешь… — счастливо улыбаясь, ответила женщина.

В комнату стали входить люди, неся в руках блюда с едой, расставив их на столе и рассортировав столовые приборы, они вышли. Вернулся довольный отец и расположился на своем месте рядом с матушкой.

— Все, как приказано твои люди исполнили боярыня Варвара.

Тетка, вновь, приняв суровый вид, ответила:

— Ну, коль ты доволен давайте вечерять, да я вас по покоям отправлю… Завтра поговорим, поздно уже.

Поужинав, нас проводили в баню, приведя себя в порядок с дороги, мы разошлись по комнатам второго этажа. Меня положили вместе с Боянкой, видимо, чтоб одна не испугалась. Проспав болыиую часть дня, я думала, что не усну, но погасив лучину и полежав в темноте, прислушиваясь к мерному дыханию сестры, тоже заснула.

Глава 6. В гостях у тетки Варвары…

"В гостях хорошо, а дома лучше"

(Народная пословица)

Утро было прекрасным! Наконец, никто не орал под окном, хотя вчерашнее утро тоже отличалось тишиной, но вчера, я не просыпалась на мягкой перине. С удовольствием потянувшись, я перевернулась на другой бок и увидела, спящую ко мне спиной Боянку. В окно еще робко начинало светить, поднимающееся солкце. Комната, в которую нас положили, была довольно большой, здесь в углу стоял красивый, аккуратный стол с резными ножками. На столе стояли: светец, глиняный, расписанный узорами кувшин и глиняный таз, с такими же узорами бело-голубого цвета. Кровать, на которой спали мы и сундук у изножья этой самой кровати собственно и все.

Жизнь прекрасна! — подумалось мне. — Но чертовски непредсказуема! Разве могла я подумать, что возвращаясь обычным, осенним днем, домой с работы, я очнусь в теле ребенка не понятно где? И вот еще одна нестыковка в копилку "очевидно невероятное", дома была осень, и я была старушкой, а здесь очнулась весной и в теле ребенка… Это что, такая божественная метафора — из увядания, в расцвет? Не то чтоб я сильно против, но зачем все это? До чего же странно, однако!

Ладно, хватит рефлексировать! Сейчас ответов, мне получить не у кого так что — подъем!

— Сестрица, я писать хочу, помоги! — попросила я Боянку, подползя к ней и тормоша за плечо.

— Что? Где? — ничего не соображая со сна, подскочила девочка.

— У-У-У. чего тебе, Ведка? — спросила расстроенно Боянка, пряча голову под подушку.

— Писать хочу, подсоби…

— Когда ж, ты сама ходить начнешь? Вот, таскайся с ней с утра пораньше, может я спать хочу? — бурчала девочка, поднимаясь с постели и беря довольную меня на руки.

— И чего улыбаешься, вот станешь ведуньей только попробуй мне не помочь ежели надобно будет. Поняла? Я все побудки тебе припомню… — бухтела девочка, усаживая меня на горшок, что стоял под кроватью. Сервис, однако и далеко идти не пришлось.

— Помогу, помогу. Как же единственной сестрице не помочь- то? — сказала я.

Боянка сняла меня с горшка и налив в таз воды, из стоящего на столе кувшина, принялась умывать. Умыв, достала из сундука: нарядный сарафан и серебряный, украшенный гребень, которых, я раньше не видела. Она одела на меня поверх рубахи сарафан нежно голубого цвета, из ткани, выделанной серебряным растительным узором и расшитой каменьями. Да-а-а ясно почему не видела… Это я знаю, что эта вещь — настоящее сокровище и стоит не мало. А вы попробуйте объяснить ребенку, что это пачкать нельзя, потому что — дорого… Плюнет он на вас и полезет по огородам лазать, в три-то года.

— А, ты мне вот что скажи сестренка, а что за идолы мы вчера проезжали за городом? — спросила я, рассматривая этот потрясающий сарафан и каменья на нем. Попробовав из любопытства, один подковырнуть, получила по шаловливым ручкам, ладошкой.

— Не смей портить! — погрозила мне пальцем Боянка. — Знаешь, ты иногда так говоришь, будто это ты старшая сестра и ведешь себя совсем, как взрослая… — проговорила девочка, задумчиво на меня посмотрев. Но видимо ничего не увидев, подошла к столу и принялась умываться.

Я отведя взгляд в угол, ответила:

— Не знаю, само так получается… — и стала, дальше рассматривать сарафан и поглаживать ткань руками.

— Да хватит мацать! Изгваздаешь ведь… — одернула, мои руки сестра умывшись и отряхнула подол сарафана.

Отойдя к сундуку, Боянка достала еще один, такой же сарафан и надела. Только ее был больше и темно зеленый. Расправив подол и рубаху, она расчесала волосы и стала переплетать косу. Мои волосы, что были лишь чуть ниже ушей, просто расчесала серебряным гребнем. Господи! Да, где ж они все это прятали всю дорогу? Что-то, я эту красоту в избе не припомню. Хотя куда в селе такое носить? Поросятам дать, или белье на реку стирать?

Сестрица была на загляденье: стройная, аккуратная, с милыми, круглыми матушкиными щечками и светло-русой косой до пояса. А огромные голубые глаза, так и сияли на лице, придавая ей особого очарования. Красивая девочка, что вырастет в красивую женщину…

— Так, что насчет идолов? Ты не ответила, — прекратив любоваться сестрой, спросила я.

— Что за И-ДО-ЛЫ не пойму? — спросила Боянка.

— Ну, те деревянные люди вокруг города? — махнув рукой в никуда, попыталась я объяснить.