Мама по объявлению

– И я жалею об этом, сын, – надломленно произнес Оскар.

Я в ужасе переводила взгляд с одного мужчины на другого, не в силах шевельнуться. Эдриан прикрыл ненадолго глаза, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Слишком поздно, отец. Слишком поздно.

На этом он вышел из комнаты. Затем послышался хлопок двери. Подозреваю, Эдриан закрылся в своем кабинете. Я посмотрела на Оскара.

– Мне жаль, – тихо произнесла, чтобы хоть как-то развеять звенящую тишину.

– Не стоит, Дженна, я это заслужил, – произнес он и, отрывисто кивнув, ушел.

С улицы послышался звук отъезжающего магобиля. Я перевела дыхание и вышла в коридор. Топот ног на втором этаже подсказал, что у сцены в гостиной было еще два свидетеля.

– Ну и денек, – прошептала я, впервые не зная, куда себя деть.

* * *

Уильям и Лотти весь вечер вели себя непривычно молчаливо. Эдриан же не вылезал из своей берлоги. У меня тоже все валилось из рук. Надо же, мистер Ротфор оказался вовсе не мистером Ротфором, а отцом Эдриана. Более того, в прошлом они оставили друг другу раны и теперь… Что теперь – я не знала. Мне отчаянно хотелось, чтобы у семьи Барлоу все наладилось. И отец Эдриана явно мог помочь сыну, но обиды прошлого были слишком глубоки.

Я уложила детей спать и попыталась уснуть сама, но сон не шел. Даже чтение не помогло мне успокоиться и вернуть душевное равновесие. С последним мог справиться только чай с мятой. Отложив книгу, я накинула халат и спустилась вниз. Уже в коридоре заметила, что на кухне горит свет. Мешать Эдриану не хотелось, и я собралась уйти, как дверь открылась.

– Дженна, это вы? Прошу, не уходите, – сказал он, представ на пороге.

Мои брови невольно поползли вверх. Эдриан выглядел… иначе. Еще влажные волосы зачесаны назад. Лицо гладко выбрито. Из-за работы на солнце нос, скулы и лоб выглядели темнее щек и подбородка, но несколько дней на улице это исправят. Без растительности на лице он помолодел и выглядел совсем не таким грозным, как при нашей первой встрече.

– Я вам не помешаю? – спросила я, робея под его пристальным взглядом.

– Нет, – тепло произнес он, отчего мое сердце начало таять, как мороженое под палящим солнцем. – Составьте мне компанию. А лучше позвольте заварить вам чай. Это меньшее, что я могу сделать в благодарность за вашу помощь.

Отказаться от такого предложения я не могла. Пройдя на кухню, я села за стол и заметила, что до моего прихода Эдриан неплохо проводил время с черничным вареньем и чаем.

– Не спится? – спросил он, добавляя в заварник кипяток.

– Да. Насыщенный вышел день, – призналась я. – Эдриан, как вы?

Он на долю секунды замер, а затем как ни в чем не бывало продолжил хозяйничать на кухне.

– Сахар, сливки?

– Нет, – я покачала головой.

Эдриан поставил на стол чашку и вернулся на свое место.

– Странно, Дженна, – вдруг произнес он, размешивая в своем напитке сахар. – Жаль, что вы стали свидетелем этой отвратительной сцены. Я вышел из себя и прошу прощения.

– Не нужно…

– Нужно, – перебил он. – И хотел бы вас заверить, что подобное проявление эмоций для меня редкость.

– Наверное, у вас была веская причина для… небольшого срыва, – произнесла я, рассматривая чаинки на дне кружки.

Я никогда не была сильна в светских беседах. Да еще и в присутствии Эдриана чувствовала себя неловко. Мне все время хотелось смотреть на его лицо. Изучать малейшие черты и детали, которые раньше были скрыты. Четко очерченные скулы, упрямый подбородок с ямочкой, красивые густые брови вразлет…

– Была, – вздохнул Эдриан. – Мои родители из простых горожан, но в свое время отец вложился в компанию, что добывала заготовки под магические накопители, и разбогател. У него имелись далеко идущие планы на мой счет. Он все мечтал, что я пойду в политику, выгодно женюсь на какой-нибудь обедневшей аристократке. У меня были другие мечты. Я хотел спокойной жизни в маленьком городке, свое любимое дело и семью. Тогда же я познакомился со своей первой женой – Лидией. Дочь булочника не вписывалась в планы моего отца. Он был против свадьбы, но я все равно поступил по-своему. Мы с Лидией поженились. Отец не пришел на праздник. Рождение Вилли он тоже проигнорировал, хотя я пытался с ним связаться и приглашал к нам в гости. На тот момент мы уже переехали в Сент-Брук. А затем в наш дом пришла беда. Вторая беременность давалась Лидии тяжело. Роды прошли с осложнениями. Целители спасли Лотти, но Лидия… – голос Эдриана дрогнул. – Лидии не стало. Я остался совсем один с маленькими детьми. Мне было не к кому обратиться за помощью, и я в последний раз написал отцу письмо, с просьбой приехать, но и тогда он сделал вид, что ничего не произошло. И вот, спустя столько лет, отец пришел в мой дом и… Я разозлился.

– Эдриан, мне очень жаль, – только и смогла произнести я, выслушав его рассказ.

До сих пор не верилось, что мистер Ротфор, с которым я познакомилась в поезде, и мистер Оскар Барлоу один человек.

– И мне жаль, – заключил Эдриан. – Теперь уже ничего не изменить…

– Почему? – не удержалась я и задала очевидный вопрос. – Пока вы оба живы, все можно изменить, исправить… Ваш отец все же пришел к вам. Пусть вы отчаялись и совсем его не ждали, тем не менее он здесь. В Сент-Бруке. Готов вам помочь.

– Помощь была мне нужна много лет назад. Сейчас я справлюсь и без него.

– Вы все еще обижены на отца. Понимаю. И ни в коем случае его не оправдываю, но… Эдриан, у вас осталось не так много близких людей. Лотти и Вилли были бы рады, появись у них дедушка.

– Вы не знаете моего отца, Дженна. Я не хочу, чтобы он причинил им боль, так же, как когда-то мне.

– Не знаю, – согласилась я, не желая спорить. – Но у меня сложилось впечатление, что он сожалеет о своих поступках. Мистер Оскар Барлоу крайне одинокий человек, и ему не хватает семьи. Он стар. Время его на исходе. Когда еще исправлять свои ошибки, если не сейчас?

Эдриан молчал, замкнувшись в себе и своих мыслях. Тогда я встала и подошла к нему, положив руку на плечо. Сквозь тонкую ткань рубашки чувствовалось тепло, исходившее от его тела. Я понимала, что лезу не в свое дело, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось хоть как-то помочь. А еще раскрыть глаза этому гордому и немного упрямому мужчине.

– Я росла в приюте, не зная своей семьи. У меня на сердце тоже есть глубокая рана, оставленная самыми близкими людьми, но если бы завтра на пороге появился один из моих родителей, я бы ни за что не упустила этот шанс, Эдриан.

Легонько сжав его плечо, я хотела уйти, но неожиданно большая теплая рука накрыла сверху мою.

– Дженна, вам когда-нибудь говорили, что вы чудо? – спросил Эдриан.

Его голос был мягок и ласков. Чувствовалась в интонациях и грусть. Его глаза смотрели на меня. Каждый удар сердца глухо отдавался в груди.

– Нет, – осипшим от волнения голосом произнесла я.

Не выпуская моей руки, Эдриан встал. Он находился совсем близко и был на голову выше меня, так что пришлось задрать подбородок. Я нервно облизнула пересохшие губы. В голове творилось что-то невообразимое. Полный штиль. Только мысли о мужчине, что был рядом. Я стояла и смотрела на него, с трудом понимая, чего хочу. Кажется, об этом думал и Эдриан, не отрывая взгляда от моего лица.

Все произошло само собой. Мой первый поцелуй со вкусом мяты и жасмина. Мягкие губы Эдриана исследовали мои с такой нежностью, что в животе запорхали бабочки. Я обвила шею Эдриана. Его руки сомкнулись на моей талии и плотнее прижали к мускулистому телу. Я задрожала от нахлынувших чувств и ранее неизведанных ощущений, отвечая на поцелуй. А внутри тем временем разгорался самый настоящий пожар.

– Дженна, – выдохнул Эдриан, отрываясь от моих губ. – Нам нужно остановиться, пока не поздно.