Мама поневоле
Шрифт:
Обняла их всех троих, а потом проводила умилительным взглядом три фигуры, которые покинули мою палату. Мое сердце разрывалось от нежности и счастья. Глеб до этого дня был для меня горячим и страстным любовником, серьезным и респектабельным бизнесменом, но обычным мужчиной и просто отцом моих детей стал только сейчас. Я видела, на какие серьезные шаги шел этот мужчина ради нашего благополучия, и все больше задавалась вопросом: чем я заслужила такое счастье? Логичнее было сформулировать, что выстрадала, потому как до встречи с ним мы с детьми пережили много нехорошего, равно как и сам Глеб. Жизнь мужчины я бы не решилась назвать легкой.
После ухода детей и Глеба я снова уснула и проснулась уже среди
«Перезвонить не могу, Надя спит у меня на руке, и я боюсь ее разбудить. Пошевелиться и разбудить тоже боюсь».
Собеседник продолжал что-то печатать, а уже в следующую секунду Глеб прислал мне общий снимок с детьми, где они все втроем улыбались и с розовым румянцем на щеках и счастливыми лицами смотрели на меня с экрана телефона.
Я представила, как Надя и Глеб спят в обнимку, и мое сердце защемило от радости и умиления. Ну разве это не чудо, что у Нади есть настоящий и любящий отец? Ведь я полагала, что мы всю жизнь будем с детьми одни...
Я быстро написала Глебу ответ:
«Вы такие красивые!»
Он прислал сообщение спустя пять минут. Видимо, Надюшка и в самом деле не давала ему никакого простора для действий. Она всегда чутко спала и отказывалась смотреть сновидения в одиночестве.
«Повторим снимок через год. Послезавтра новый год, у тебя есть особые пожелания? Что ты хочешь получить в этом году от Деда Мороза?»
Эта переписка вызывала теплую улыбку не только на губах, но и отзывалась любовью и нежностью в каждой клеточке моего тела. Еще никто и никогда не делал столько всего для меня и моих детей.
«Нет. Я и так уже получила все, что хотела. Очень скучаю по тебе и детям».
«И тем не менее в новогоднюю ночь случаются волшебства. Ты ведь в них веришь, Ксения?»
«Верю, Глеб».
Моя улыбка сделалась шире. Больше Глеб мне ничего не написал, а я, не зная, чем себя занять, скачала приложение для беременных и указала в ней дату последних месячных. Это была моя третья беременность, по идее я должна была все помнить и знать, реагировать спокойнее на многие вещи и изменения в настроении, поведении и внешнем облике, но это было не так. Срок был совсем небольшим – всего около семи недель. А риски, что могла случиться замершая беременность или выкидыш на фоне такого обильного кровотечения, по-прежнему оставались велики. Наверное, даже когда все эти напасти меня и моего малыша минуют, а нам с ним ничего не будет угрожать, я все равно не расслаблюсь и до конца срока беременности буду прислушиваться к своим ощущениям и чуть что трястись от страха. Я остро чувствовала свою ответственность за эту маленькую жизнь внутри меня, но также и знала: если верить в хороший исход, то обязательно все так и будет.
Сильно зажмурив глаза, я представила наше недалекое будущее, где мы все впятером: Глеб, я, Максим, Надя и этот малыш внутри меня очень счастливы и любим друг друга. У нас большая и дружная семья, а на лицах наших с Глебом детей сияют ослепительные и радостные улыбки.
42. Ксения
Мы сидели с Надей на кровати перед открытой книгой. Она показывала пальчиками на картинки и пыталась повторять за мной названия домашних животных. Глеб и Максим сидели в стороне и о чем-то негромко разговаривали. Я подняла голову и мельком взглянула в их сторону, чувствуя, как сердце наполняется нежностью и счастьем
от осознания, что сейчас в моей жизни все так, как я когда-то и мечтала.– Все! – уверенно произнесла Надя, захлопнула книжку, слезла с кровати и подбежала к Максиму. Дернула его за рукав свитера и улыбнулась.
– Глеб, они устали, поезжайте домой.
Надя всегда начинала заигрывать с братом и требовала таким образом внимания, когда хотела баловства и шалостей.
– Спасибо тебе большое, что снова их привез. Я очень по ним скучаю...
– Выгоняешь нас?
Он задержал на мне внимательный взгляд.
– Нет, – я немного склонила голову набок, наблюдая за детьми. – Вы и так весь день со мной. А скоро новогодняя ночь... Надя все равно уснет до боя курантов и лишь Максим, как стойкий оловянный солдатик, возможно, досидит до полуночи и составит тебе компанию.
– А как же Мария Гавриловна? – улыбнулся Глеб. – Она знаешь сколько всего приготовила и даже тебе что-то передала.
Он кивнул на контейнеры на столе, но у меня совсем не было аппетита, а от вида любой пищи сильно мутило.
– Да не усну я, мам! Мы же с Глебом договорились… Ой! – запнулся Макс и виновато поглядел на Глеба.
– Так! Что вы задумали?
Я сразу же вспомнила, что накануне Глеб пообещал устроить мне какое-то чудо. Только чтобы его сотворить мне, как минимум, было необходимо покинуть стены больницы, а пока врачи не разрешали мне совершать таких подвигов, и я не выйду из этой палаты. По возможности я старалась без лишней надобности и вовсе не вставать с кровати. Не знаю, сколько еще продлится режим хрустальной вазы, но я надеялась, что недолго. Чувствовала я себя уже хорошо, витаминами меня и ребенка поддерживали, кровотечения не было, но гематома и низкое предлежание плаценты настораживали моего врача, и потому меня не торопились отпускать домой.
– Ничего такого, что бы вызвало твоего волнения. Ну если только приятное... – Глеб подошел и присел рядом, поднял руку и погладил меня по щеке. – Ты недавно кое-что забыла у меня в машине, – он достал из кармана пиджака кольцо – то самое, которое я не приняла в прошлый раз. – Или пусть еще полежит у меня?
Он улыбнулся, а сам уже потянулся к моей руке и надел кольцо на мой безымянный палец. Я уловила в его безмятежно-спокойном взгляде веселые огоньки. Глеб поцеловал меня лёгким поцелуем в губы и поднялся на ноги.
– Ну что, братцы-кролики, едем домой поглощать вкусности Марии Гавриловны? – бодрым голосом спросил он.
– Братцы-кролики? – удивилась я, приходя в восторг от нового прозвища, какое он придумал для Максима и Нади.
– Да, Макс притащил сказки дядюшки Римуса, а Надя не на шутку увлеклась картинками из этой книги.
– Принцессы уже поперек горла, – показал Макс жестом, прислонив ребро ладони к шее.
Я звонко рассмеялась, никогда бы не додумалась назвать так детей. Какой же выдумщик! Из него получался прекрасный отец. И почему я раньше этого не замечала?
Мне сделалось одиноко и грустно после их ухода. Это второй мой новый год, который я встречала в больнице без детей. Я решила, что посмотрю новогоднюю программу по телевизору, позвоню Глебу и Марии Гавриловне, и все будет не так уж и плохо. Свое обещание перед Глебом я выполнила, и он встречал новый год пусть и не со мной, но с детьми, что тоже весьма неплохая альтернатива его кочевническому образу жизни и бесконечным перелетам между Москвой и Питером.
Задремав перед телевизором, я едва не проспала праздник. Организм сам подсказывал, что ему было необходимо. И на данный момент времени ему требовался сон и покой. Под бой курантов я загадала самое главное желание и мысленно перенеслась в свою квартиру, в которой сейчас собрались все мои любимые и дорогие сердцу люди. Внезапно телефон ожил, и я увидела на дисплее имя Глеба.