Мамы-мафия

– Конечно. Но для некоторых мужчин немецкая женщина – это слишком сложно. Им нужно услужливое, послушное существо, которым они могли бы помыкать, – сказала Фрауке, выглядя при этом так неуслужливо, непослушно и по-немецки, как это только было возможно.

– Отвратительно, – заметила Сабина. – Мне ужасно жаль ребёнка. Ну, сейчас мне действительно пора. – Она ещё раз расцеловалась с Фрауке и села в форд антрацитового цвета.

Фрауке забралась в огромный автомобиль цвета серебристый металлик с наклейкой «Мамино такси» на стекле.

– Слушай, я скоро сообщу тебе насчёт пробного заседания, – сказала она мне.

– Хорошо, спасибо, – ответила я машинально. Разоблачения моего ягуарного мужчины глубоко шокировали меня. Вот так и обманываешься в людях.

*

В этот день Нелли не вернулась из школы домой. Я прождала её с едой больше часа, а затем позвонила ей на мобильник.

– Я у Лауры, – сказала она. – Я больше не вернусь домой.

– Потому что тебе нельзя зимой носить майки с голым животом?

– Потому, что это ужасно – жить в доме бабушки Вильмы, – ответила Нелли. – Ты заварила эту кашу, а я расхлёбывай. Но я не буду этого делать. На следующей неделе у меня день рождения. Ты думаешь, что я буду отмечать свой праздник на этой стройке ужасов?

В данный момент дом особенно напоминал стройку, потому что Ронни с коллегой разобрал стену между кухней и столовой и выставил в прихожую часть кухонной мебели.

– Мы можем устроить что-нибудь другое, – предложила я. – Пойдём с твоими подругами в кино, а затем в Макдональдс.

– Мы уже не дети, – фыркнула Нелли и попросту положила трубку.

Я прикусила губу. Посмотрим правде в глаза: я не заметила, как Нелли перешла из возраста «Лошади – это круто, а мальчишки – дураки» в возраст «Я ношу майки с голым животом, а мои гормоны просто взбесились». Наверное, идеальный день рождения выглядел для неё теперь так: скупо освещённая комната, оглушающая музыка и запретные игры с поцелуями. Видимо, у меня опять будет бессонная ночь, хуже, чем тогда, когда Нелли была грудничком. Именно это было темой сегодняшнего родительского собрания у Нелли в школе. Половое созревание и как родителям и учителям с этим справляться. Отлично, я вполне могла спросить, что нужно делать, если ребёнок решил не возвращаться домой.

Я ещё раз позвонила Нелли.

– Пожалуйста, вернись домой, дорогая. Тогда мы поговорим о твоём дне рождения и о том, где и как мы сможем его лучше всего отпраздновать.

– Я не вернусь домой. Никогда.

– Пожалуйста, Нелли.

Но Нелли не смягчалась.

– Я возвращаюсь к папе.

Тут могло помочь только одно.

– Сегодня на обед каннелони, – сказала я.

Нелли замолчала.

– А что на десерт? – наконец спросила она.

*

За ночь я стала богатой женщиной. На моём счету внезапно оказалась куча денег.

254 евро за чашу для крюшона с надписью «Любовь, вино и песня смягчат сердца чудесно» и бокалы к ней.

209 евро за подписку журнала «Слушай!» с 1978 года.

1410 евро 50 центов за шмотки, из них 210 за платье с капюшоном.

40 евро 50 центов за ящик журналов «Ридер дайджест».

425 евро за свадебные туфли бабушки Вильмы.

200 евро за свадебную шляпку бабушки Вильмы вместе с коробкой.

472 евро за шесть пузатых сумочек.

11 евро за использованный промыватель носа.

614 евро 50 центов за швейную машинку и портновский манекен.

74 евро за коллекцию пепельниц с приветами с Вильбадских вод, Мергенхаймских вод, Эссенских вод и ещё 14 курортов Германии, которые посещала моя свекровь со своим артрозом.

2015 евро за кожаные диваны.

52 евро 50 центов за плакат АББА.

17 евро за оригинальный держатель туалетной бумаги с оригинальной туалетной бумагой семидесятых годов.

732 евро за жуткий шкаф красного дерева с баром и магнитными защёлками, стоявший ранее в столовой.

1 евро за латунный торшер, за который счастливому обладателю придётся заплатить 24 евро почтового сбора.

И так далее, и тому подобное.

– Разве eBay не фантастичен? – спросила Мими.

– И они точно не захотят вернуть всё назад? – боязливо спросила я.

Мими покачала головой.

– Они все ужасно счастливы со всем этим хламом. Твои оценки на eBay просто грандиозны.

Окей, значит, Германия сошла с ума. К моему везению. В ошеломлении от нежданного богатства я купила Нелли ко дню рождения розовые туфли, которые она хотела, безумно дорогие розовые брюки, маечку с голым животом и розовым узором (чтобы её умаслить), годовой запас лент со Скуби-Ду (в основном розовых), вышитую розовыми розочками москитную сетку в качестве балдахина над кроватью (после столовой и кухни мы будем ремонтировать Неллину комнату) и CD музыкального дуэта «Розенштольц». Кроме того, приключенческий роман Изабель Альенде и книжку под названием «Чисто девичьи дела». Я упаковала всё в розовую бумагу и прикрепила к каждому пакету войлочные розочки, которые я купила у Гитти Хемпель по евро за штуку. Гитти Хемпель, кстати, часто заходила без приглашения на чашечку кофе, поскольку мы, несмотря на разногласия с её родителями, были подругами. Как подруга я должна была интересоваться её собственноручно изготовленными изделиями, считала Гитти. За это она давала мне ценные советы. От Фрауке она узнала, что я интересуюсь вступлением в Общество матерей, и теперь она ежедневно давала мне новые советы, которые должны были облегчить мне приём в их объединение. Это было, конечно, очень мило с её стороны, но я в глубине души считала, что если уж Гитти удалось быть принятой в Общество, то для меня это проблемы не составит.

Если после чашки кофе я хотела снова избавиться от Гитти, то мне каждый раз приходилось покупать что-то из её хлама, и таким образом я приобрела не только хорошенькие розы, но ещё и плетёный мешок для белья, человечка из цветочных горшков и табличку из теста, на которой значилось «Ванная». Мими из-за этого со мной ругалась, она говорила, что я сейчас занимаюсь тем, что освобождаю дом от ненужного хлама, поэтому я не должна тратить деньги на ещё худший хлам.

– Мешок для белья совсем не плох, – сказала я. – Юлиус может использовать его как гамак или как верёвочную лестницу. А табличку из теста я подарю Труди, потому что в её квартире все, кто хочет в туалет, бегут в спальню. Н-да, а человечка – э-э, ну, я по ошибке могу его уронить.

– Тогда она тебе точно сделает ещё одного, – сказала Мими и энергично окунула малярный валик в ведро со светло-голубой краской. Я решила выдержать столовую и кухню в небесно-голубых тонах в комбинации с белым. Встроенная кухня бабушки Вильмы тоже должна была быть покрашена голубым, как и плитка кофейного цвета под навесными шкафчиками. Единственное, что нельзя было перекрасить, была мшисто-зелёная столешница. Но благодаря моему полученному на eBay богатству я могла позволить себе новую столешницу под кленовый ламинат. Ронни собирался установить её на следующие выходные. Нам надо было постараться, если мы хотели до этого времени всё сделать. По счастью, Юлиус в эти дни меня не очень отвлекал. Каждый день к нему приходил играть его друг Яспер, и я детей практически не видела и не слышала до тех пор, пока не приходила Анна, чтобы забрать Яспера. Мне почти не приходилось прерывать работу, не считая случайного отряхивания грязи с детских штанов, вытирания лужиц сока и чистки яблок. Лишь однажды, когда Юлиуса с Яспером грубо обругали из сада Хемпелей, так как дети громко рычали, мне понадобилось больше времени на улаживание ситуации.