Мариус Петипа: В плену у Терпсихоры

Такова версия испанской одиссеи Мариуса Петипа, описанная им в «Мемуарах». Опираясь на текст, изданный в 1906 году, можно прийти к выводу, что скандальная история произошла в конце 1846 – начале 1847 года. На самом же деле события разворачивались по иному сценарию. Как пишет С. А. Конаев, «дуэль произошла почти сразу после приезда Петипа в Мадрид, не позднее середины сентября 1844 года, когда сведения о ней попали в немецкую прессу. Одно из самых ранних… сообщений встречаем в газете Augsburger Tagblatt от 23 сентября 1844 г.» 94 . Исследователь объясняет этот инцидент увлечением Мариуса юной Кармен Мендозой-и-Кастро, дочерью маркиза Вильягарсия, приведшим к неладам с законом. С. Конаев цитирует мюнхенскую газету Der Bayerische Eilbote от 4 октября 1844 года, где конфликт изложен в подробностях: «Двадцатилетняя дочь маркизы [В.] брала уроки танцев у господина Петипа; и тот воспользовался возможностью завести роман. Когда об этом узнала маркиза, она отказала Петипа от дома и даже хотела дать ему значительную сумму, чтобы он покинул Мадрид. Петипа, однако, становился все более навязчивым, так что граф Габриак угрожал побить его палкой. В ответ на это танцмейстер предложил пистолеты. Оба дуэлянта должны были отойти на двадцать шагов, а затем стреляться. Первым стрелял граф; но его пистолет дал осечку. Танцор предложил ему второй выстрел, и, пока граф заряжал пистолет, Петипа неторопливо прицелился, выстрелил и раздробил подбородок противника. Пуля проникла в шею, но ее вытащил искусный хирург. Спустя несколько дней танцор появился в балете» 95 .

94

Мариус Петипа. «Мемуары» и документы / Вступ. ст., коммент. – С. А. Конаев. М.: Государственный центральный театральный музей имени А. А. Бахрушина, 2018. С. 10–11.

95

Мариус Петипа. «Мемуары» и документы… С. 10–11.

В январе 1847 года Петипа бежал из Мадрида со своей возлюбленной – той самой девушкой, из-за которой осенью 1844 года ему было отказано от дома и после этого он дрался на дуэли. О серьезности сердечной привязанности Мариуса свидетельствует письмо испанского посла во Франции маркиза Беналуа французскому министру внутренних дел Ш.-М.-Т. Дюшателю, обнаруженное С. А. Конаевым в Национальном архиве Испании:

«Париж 27 [января 1847 г.]

Господин министр,

Мадемуазель Кармен Мендоза-и-Кастро, дочь маркиза Вильягарсия, покинула Мадрид 10 сего месяца без согласия родителей, чтобы следовать во Францию с сеньором Петипа, танцором. Пользуясь любезностью Вашего Превосходительства, прошу не отказать в отдаче всех необходимых распоряжений о тщательном розыске девицы Мендоза-и-Кастро и помещении ее в надлежащее место до тех пор, как родители смогут забрать ее.

Мне передают, что сеньор Петипа путешествует под вымышленным именем и что он 14 сего месяца должен был выехать из Байонны в Париж, где его видели 23 числа на платформе железной дороги из Руана» 96 .

Из французской столицы Мариус и Кармен «перебрались в Гавр, откуда уплыли в Англию, где, по отчетам полиции, находились до конца февраля. По возвращении во Францию пара скрывалась в „сельской местности“ возле Руана, где была обнаружена полицией, арестовавшей Кармен, согласно депеше от 13 марта 1847 г.» 97 .

96

Конаев С. А. Сеньор Петипа путешествует под вымышленным именем… // Экран и сцена. 2014. № 22. С. 8–9.

97

Мариус Петипа. «Мемуары» и документы / Вступ. ст., коммент. – С. А. Конаев. М.: Государственный центральный театральный музей имени А. А. Бахрушина, 2018. С. 13.

Из приведенных выше документов следует, что положение М. Петипа после его побега из Испании с возлюбленной было нелегким. Возникли осложнения с законом уже во Франции. Именно поэтому, по всей видимости, он и изменил дату своего рождения в паспорте. Так было легче остаться безнаказанным. Дальнейшие события доказали его правоту.

Глава V ПЕРВЫЕ ШАГИ В РОССИИ

В конце 1846 года Петипа вернулся в Париж в подавленном настроении. После успеха в Мадриде он опять остался не у дел и вынужден был искать себе место. Мариус мечтал танцевать в Гранд-Опера, но там уже блистал Люсьен. Сам же он в исполнительском мастерстве значительно уступал старшему брату-премьеру. К тому же после «мадридской эпопеи» лучше какое-то время побыть в тени. Что же оставалось – провинция? Возможно, на какое-то время это неплохой выход из создавшегося положения, но многие театры оказались закрыты или испытывали значительные финансовые затруднения.

Со старшим братом они не раз обсуждали, как лучше всего поступить Мариусу. И вот однажды разговор зашел о попытке устроить карьеру в России. До Парижа доходили слухи о том, что в этой далекой огромной стране балет пользуется покровительством самого императора Николая I, щедро оплачивающего театральные постановки и гонорары зарубежных гастролеров. Пожалуй, самым ярким примером был успех на петербургской сцене Марии Тальони, чьи выступления в 1837–1842 годах принесли ей огромные доходы и ценные подарки. Так, как ей, в России платили не всем танцовщикам. Но многие артисты из Франции, вернувшись на родину, рассказывали о весьма достойном и стабильном вознаграждении за свое искусство. Почему бы не попытать счастья и Мариусу?

Люсьен вспомнил о своем старом знакомом – Антуане Титюсе 98 , служившем в это время главным балетмейстером Императорских театров в Санкт-Петербурге. Они встретились в 1842 году, когда Титюс приехал в Париж в творческую командировку, и Л. Петипа многое рассказал ему о недавней премьере «Жизели» 99 . В следующем году балетмейстер поставил ее в России и сообщил коллеге об успешной премьере. Это послужило поводом обратиться к нему за помощью. Впрочем, на успех братья Петипа не очень-то надеялись.

98

Доши, Антуан, более известный как Антуан Титюс или Тетюс (1780 – после 1850) – французский хореограф и балетмейстер. В период с 1838 по 1848 г. – главный балетмейстер Санкт-Петербургских Императорских театров и инспектор танцев в Театральном училище.

99

«Жизель, или Вилисы» – «фантастический балет» в двух актах композитора Адольфа Адана на либретто Анри де Сен-Жоржа, Теофиля Готье и Жана Коралли по легенде, пересказанной Генрихом Гейне. Хореография Жана Коралли с участием Жюля Перро, декорации Пьера Сисери, костюмы Поля Лормье. Премьера состоялась 28 июня 1841 г. в Париже, в театре Королевской академии музыки, на сцене Опера Ле Пелетье.

Тем временем в Париже давали концерт сестры Фанни и Тереза Эльслер. Они пригласили Люсьена принять в нем участие, а тот, в свою очередь, порекомендовал им младшего брата. Вместе они придумали pas de quatre 100 , в котором варьировались выступления сестер Эльслер и братьев Петипа, – они разбивались на пары и меняли партнеров. Выступление оказалось успешным, а вслед за ним пришло письмо от А. Титюса. Старый балетмейстер предлагал М. Петипа ангажемент в Санкт-Петербурге. Он должен был заменить там «весьма даровитого танцовщика» господина Эмиля Гредлю 101 , возвращавшегося в Париж. Мариус с волнением читал это письмо: «Г-н Петипа, Его превосходительство г-н Гедеонов, директор Императорских театров, предлагает Вам ангажемент в качестве первого танцовщика с жалованьем десять тысяч франков и полбенефиса в год».

100

Па-де-катр (фр. pas de quatre) – музыкально-танцевальная форма в балете. Повторяет построение па-де-де с вариацией четырех танцовщиков.

101

Гредлю, Эмиль (годы жизни неизвестны) – французский танцовщик, в 1837–1847 гг. служил в Санкт-Петербурге.

Петипа пишет в мемуарах: «Я немедленно ответил: „Согласен“» 102 .

Время успешной работы А. Титюса в столице Российской империи давно прошло, его преследовали творческие неудачи. «Балет влачил довольно жалкое существование, – писал в „Хронике Петербургских театров“ в 1943 году театральный летописец А. И. Вольф. – Нового ничего не поставили…». Спустя два года, в 1845 году, в той же «Хронике…» этот автор сообщал читателям: «В балете продолжали фигурировать на первом плане второстепенные сюжеты… Балетные представления давались только по воскресеньям и посещались только присяжными балетоманами и обожателями юных сильфид…». Театральное начальство подумывало о том, чтобы расстаться с А. Титюсом. Поэтому директор Императорских театров А. М. Гедеонов 103 вряд ли бы стал прислушиваться к его мнению, особенно в таком важном вопросе, как приглашение в качестве первого танцовщика совершенно неизвестного в России артиста. Помог случай. Первая танцовщица Императорских театров Елена Андреянова 104 , которой многие годы покровительствовал директор, осталась без своего постоянного партнера. Поэтому А. М. Гедеонов и поручил А. Титюсу послать приглашение М. Петипа и организовать с помощью парижского артистического агентства его отъезд в Россию.

102

Мариус Петипа. Материалы… С. 35.

103

Гедеонов, Александр Михайлович (1791–1867) – русский театральный деятель, на протяжении четверти века, с 1833 по 1858 г., возглавлял императорские театры обеих столиц. Обер-гофмейстер, действительный тайный советник (1846).

104

Андреянова, Елена Ивановна (1819–1857) – русская артистка балета, еще при жизни считавшаяся одной из самых выдающихся балерин романтического балета.

Можно было бы подвергнуть сомнению правдивость столь счастливо сложившихся для Мариуса обстоятельств, но она подтверждена документально – статьей А. А. Плещеева 105 , посвященной шестидесятилетию хореографической деятельности М. Петипа в Санкт-Петербурге: «Брат Мариуса Ивановича – Люсьен – был балетмейстером парижской Оперы. Он-то и рекомендовал его на петербургскую сцену через бывшего тогда в Петербурге хореографа Титюса. Последний предложил услуги Петипа директору театра Гедеонову, и судьба молодого артиста была решена» 106 .

105

Плещеев, Александр Алексеевич (1858–1944) – русский писатель, драматург, журналист; театральный критик, историк балета, эмигрант.

106

Плещеев А. М. И. Петипа (1847–1907). К 60-летию его хореографической деятельности в Петербурге // Исторический вестник. 1907. Т. 108. № 5. С. 561–568.

Первым делом он отправился в посольство Российской империи для оформления необходимых документов. Собрав же деньги на билет и текущие расходы, посетил знаменитого портного танцовщиков Гранд-Опера Наннона, у которого заказал модный костюм, чтобы выглядеть при встрече с будущим начальством респектабельно. Пройдясь по модным магазинам и приобретя аксессуары, решил, что теперь легко покорит русскую столицу. Однако он не учел, что климат в далекой России намного более суров, чем во Франции. Зато об этом подумала мать, напутствовав своего любимца следующим образом: «Дорогой сынок… хорошенько закутайся, чтобы у тебя нос не отмерз, ведь в России так холодно, что там на улицах жгут костры». На следующий день в Гавре, уже на борту парохода, взявшего курс на Санкт-Петербург, Мариус обнаружил в чемодане «целых три кашне, которые матушка положила туда из страха, как бы я не отморозил себе нос».

Волновался ли молодой танцовщик, глядя на исчезающие вдали берега родной Франции? Мемуары об этом умалчивают. Они полны юмористических зарисовок, уверенности в грядущем успехе. Но написаны они не молодым невысоким кареглазым мужчиной с вьющимися волосами, тридцати лет от роду, а умудренным жизнью и многолетним театральным опытом балетмейстером. Скорее всего, за маской благовоспитанности скрывалась растерянность артиста, неоднократно терявшего работу и заработок. Ведь на руках у него были лишь ангажемент и разрешение на въезд в Санкт-Петербург.