Марой и хранители

– Все истории рассказал? – Анри осторожно заглянул под рубашку карт, садясь к Юргену боком.

– Я всего лишь размялся. Или, может быть, господин инквизитор сам желает поведать нечто особенное?

Хмелёвка сделала Мароя слишком смелым, хмыкнул про себя Анри. Что ж, тем лучше: глядишь, язык у подозрительного северянина развяжется до конца:

– Пока воздержусь, послушаю занимательные сплетни из нортоновского фольклора.

– А не будет ли вас, господин старший инквизитор, история отвлекать от игры? Промочили бы вы горло на всякий случай, вдруг не скоро придётся.

– Напьюсь во время игры, – правила дуэли были приняты, и Анри, собиравшийся попробовать лумерское пиво, демонстративно поставил кружку перед собой.

Юрген, являвшийся третьим игроком, по ощущениям присутствующих, превратился в дополнительный антураж дуэли, ибо уже полетели искры между Рене, завоевавшим симпатии, и суровым инквизитором, с утра нагнавшим неприязнь своими расспросами.

– Ну что ж, есть у меня одна свежая занимательная история… Двойка принцев, – Рене прикрыл ладонью две вытащенные карты и обратился к Юргену.

– Н-не верю, – тот, неуверенно моргнув, ответил на ход.

Рене вздохнул с сожалением и вернул карты в свой веер. Хальц, сидевший рядом и видевший своими глазами две одинаковые карты, с недоумением покосился на северянина, а когда дошло, улыбнулся в кружку.

– Два абитата, – Юрген положил перед Анри карты рубашкой вверх.

– Не верю, – Ленуар пальцем подвинул неправильную пару к хозяину и хлебнул из кружки. – О чём же история будет? Королева и девятка терры.

– Про инквизитора, потерявшего память… Верю.

Карты в руках Анри дрогнули, и зелёные глаза сузились, сверля рассказчика:

– Вот как!.. Твой ход, – две правильно угаданных карты перевернулись рисунком наружу и отправились «в утиль». Зрители вздохнули: счёт был открыт.

Некоторое время назад Антуан поделился открытием с Анри – якобы Марой умеет читать мысли. Ленуар поинтересовался, что именно прочитал святоша в двух пустых головах, и оба друга сконфузились.

– Погоди-ка, он имел в виду Люсиль? – брови Армана поднялись.

– Не твоё дело! – огрызнулся Антуан, за которого ясно ответили розовые пятна на щеках.

– Почему не моё? Именно моё, – Арман засмеялся и стукнул кулаком в плечо друга.– Вдруг уведёшь… Впрочем, я тебе доверяю.

– И зря! – Антуан сердито налил себе вина и сел в кресло подальше.

– Тоже мне секрет, для этого не нужно лезть в голову к будущему владельцу цитрусовых полей, – Анри параллельно разговору умудрялся просматривать книгу, взятую в библиотеке сира Марсия. – А у тебя, Ар, что прочитал юный повелитель аргириусов?

Делоне быстро показал глазами на Антуана, небрежно разглядывающего напиток через полупрозрачные стенки кубка, мол, не при нём:

– Не имею представления, о чём он говорил…

Но Антуан злорадно процитировал Рене, за что получил плеснувшейся струйкой вина в лицо.

Значит, северянин ко всем прочему имел ещё и ментальный дар. «Так-так», – сказал про себя Анри, чьи выводы относительно маг-сил загадочного Рене Мароя пока не обладали чёткими контурами. После ужина и посещения сирры Элоизы северянин то исчезал, то появлялся, делая вид, будто забыл о запланированном превизорстве для составления сертификата.

Но когда Марой намекнул (или наугад попал?) про потёртую память, Анри чуть не задохнулся от удивления, с трудом взял себя в руки и нацепил на лицо насмешливую маску.

На втором круге Юргена слили. Зрители погоготали, наблюдая, как он подносит ко рту полоску рыбы, кладёт в рот, выпучивает глаза, и милостиво разрешили сбегать на улицу, чтобы прополоскать рот.

– Только перевёл продукт, – посокрушался Рене, давая возможность Анри усесться поудобнее в отсутствие соперника. – Ваш ход, господин старший инквизитор.

– Где же история? Шестёрка-воздух и восьмёрка-огонь.

Рене помедлил, добирая карты в свой веер:

– Жил-был один мальчик. Получил он от нашей Матушки один уникальный дар, не скажу какой, знаю, что не такой, как у всех. Ну, там ментальность и дар воздуха, туда-сюда по мелочи считать не будем… Как и то, что, по легенде, состряпанной для олухов, происходил он из лумеров, – Рене взглянул на предложенную пару и пренебрежительно поморщился. – Брехня полная, одним словом, была бы. Но… Три принца.

– Брехня! – повторил Анри, берясь за кружку.

Рене поцокал неодобрительно и повернул карты. Зрители загалдели: инквизитор ошибся. В противовес ожиданию собравшихся он съел кусок рыбы и не поморщился, только попросил салфетку вытереть пальцы. Достал коробку с жевательными палочками и положил рядом. Тео подстегнул остановившуюся историю: «И что было дальше?»

Рене почесал щетинку на подбородке, вытащил две карты:

– Говорю же, легенда, состряпанная для этого юного мага, шита белыми нитками, когда там семейная порода на всё лицо. Наверняка, наложили защиту рода, пока папашенька прилюдно не признает сыночка… Что ж, в этом есть свой резон… Ибо доучился наш юный маг спокойно, получил степень инквизитора. Сначала, конечно, помощника, а вместе с этим практику при расследовании дел, от государственных до бытовых. Там убили мага, тут горги бегает неприкаянный, пугает честных люмерийцев… Не работа, а сплошные развлечения, – Рене внезапно поморщился, потёр грудную клетку и вдруг улыбнулся, словно боль в груди доставила ему радость. – Всё было хорошо, одним словом… и будет хорошо… с огненной сиррой и водяным королём.

Рене подвинул карты на столе и вопросительно уставился на бледного Ленуара.

– Верю, – сказал он и забрал карты себе, вставляя их в веер, усмехнулся, убеждаясь в своей ошибке. Без напоминаний потянулся к тарелке с рыбой.

Рене добрал карты и засмотрелся на свой набор:

– Хорошо, что веришь. Вера – дело святое. Нет веры – тьма пожирает, а без надежды жить можно, особенно когда знание есть. И без любви жить можно. Но пресно. И всё-таки странная эта штука – любовь. Бывает, что есть, кого любить, и можно было бы успокоиться. Но нет, сердце болит за этого и за другого, – северянин очнулся от своих дум, поднял глаза, обвёл притихших зрителей. – Скучная история. И почему я именно её вспомнил?.. Две семёрки…

– Верю.

Карты отправились на небрежную стопку, и ход перешёл к Анри. Тем временем Рене с наслаждением допил хмелёвку, стукнул пустой кружкой по столу. Тео встрепенулся, наполнил до краёв:

– Ты говорил что-то про потерянную память инквизитора.

– Точно! Забыл уже, – обрадовался Рене и подмигнул Ленуару, – рассказывать дальше?

– Для этого и сижу, – Анри сунул зубочистку в рот, – две сирры и два принца.

– Конечно, верю, господин старший инквизитор, – Рене пододвинул к нему кружку и убрал лишние карты со стола. – Забыл я упомянуть один момент, немаловажный… В бытность свою студентом, как и многие дурни-студиозусы, обратился этот инквизитор к оракулу, захотелось ему узнать своё предназначение. Чтобы, значит, лучше к нему приготовиться. И вот оракул ему предрекает, мол, судьба ему встретить Предвестника… Три короля и три абитата. Брехня или правда?