Марс наш!

— И вы оба знаете, почему меня вызывают.

Каннибал и Йотун вновь переглянулись. Причём, в глазах обоих уже пропал лёгкий туман алкоголя.

— Рогозин будет требовать моего отстранения.

— Именно так, — кивнул я Савелию. — Поэтому со вчерашнего дня ты с Афиной уходишь в отпуск!!!

— Да какой отпуск, когда меня завтра отстранят! — вскочив, импульсивный великан вновь не выдержал. — Нет! Лучше я сам!

Он вновь потянулся к ганту.

— Сядь, — едва слышно потребовал я.

И Йотун, о чудо, подчинился!

— Разве вы не понимаете, что Рогозин копает под меня? Под всех Часовых, но меня в первую очередь! — припоминая каждое слово из вчерашней лекции Гагариной, я перевёл взгляд с одного здоровяка на другого. — А ты, Савелий, для них лишь удобный инструмент, чтобы через тебя надавить на меня и дискредитировать весь институт Часовых. Понятно?

Оба кивнули. Видимо, то, что я озвучил, давно витало в воздухе, просто мало кто решался сказать это вслух.

Тут Каннибал меня вновь удивил, нацепив на мясистый большой нос аккуратные прямоугольные очки.

— Институт Часовых изначально стоял наособицу и подчинялся только «Коллективу». А после смерти Киело…

Каннибал не договорил. Йотун, чувствуя прохладную тему, наступил другу на ногу, чтобы тот наконец замолчал. Однако старого Сумрака здесь не было, только я. И в отличие от оригинала нынешнему мне было абсолютно пофиг на душевные терзания прошлого меня.

— Савелий, — заметив движение ногой, покачал я головой. — Товарища Кати больше нет.

— Но как же? Ты же!.. — начал было он.

— Я любил Катю как никто другой, — осадил я друга. — И это я виноват, что за последние два года, пока я упивался собственным горем, с Часовыми произошло то, что произошло. Я слишком растворился в собственном горе и не заметил, как вредители и коллаборанты уже сейчас дербанят наш Советский Союз. А твоя дискредитация — это лишний повод убрать Часовых вовсе! Разве не так?

К своему удивлению, обнаружил, что оба великана больше не смотрят на меня с подозрительным прищуром. Наоборот, теперь в взгляде читалось только благоговение и… Надежда?!

— И заявление правительства Марса об отделении от Советского Союза — это не что иное, как попытка «откусить первый кусок».

В этот момент до комнаты донеслось чириканье дверного звонка.

Я поднялся на ноги и вновь окинул осуждающим взглядом порядком засранный пол.

— Это ко мне, — остановил я тоже начавших подниматься часовых. — А вы, алкоголики, наведите тут порядок что ли. Всю квартиру засрали!

Второй, уже более нетерпеливый и долгий звонок оборвался, едва я открыл дверь. На пороге стояли мои двое комсомольцев.

— Вы почему на связь не выходите? — зло прошипел я обоим.

— Так это… — растерялся Борис. — Мы на связь вышли. Это ты наушник не надел! — сбивчиво произнес парень, а я мысленно хлопнул себя по лбу.

А ведь он прав. Наушник супер-секретной связи всё это время лежал в кармане в компании обёртки от мороженого.

— Ладно, заходите, — все так же соблюдая реноме злого начальника, запустил я комсомольцев.

— А где… — сбросив босоножки рядом с «вёдрами» сапог Йотуна полюбопытствовала было Лиза.

— Там, — кивнул я на коридор, не обращая внимания на грязные разводы на полах, повёл комсомольцев к их живым, но не вполне трезвым кумирам.

— А где у тебя туалет? — спросила на ухо Лиза, за что получила лишь недоуменное «А я откуда знаю?».

Но в самом деле, откуда я могу знать, где здесь туалет? Тем более что пентхаус Сумрака оказался так велик, что на первое время мне бы не помешала карта новой квартиры!

Махнув рукой и бросив что-то вроде «Ладно, сама найду!», девушка ускакала по коридору влево. В то время как нас с Борисом ждали за правой дверью.

Борис всё ещё возился со шнурками. Хотя как возился… Судя по расшнурованным до конца ботинкам, парень банально оттягивал время встречи с Часовыми, которых раньше он видел только на плакате.

Я обнадёживающе положил руку на плечо Бори.

— Соберись. Они не такие уж и страшные. Главное лишнего не болтай и больше слушай.

Борис, шумно сглотнув, обозначил кивок и выпрямился. Однако краем глаза я заметил, как дрожат его ладони.

— Не ссы, — хлопнув по плечу, обнадежил я Бориса. — Наше алиби — кремень! А чтобы им в голову всякие сомнения не лезли, сейчас озадачим их так, что на пространные рассуждения времени больше не будет!

И подавая личный пример, первым шагнул в зал с Йотуном и Каннибалом.

— Познакомьтесь, — подтолкнув Бориса так, что он сделал лишний шаг, представил я новичка. — Борис Голубчиков, агентурная кличка «Чуваш»!

Повисла тяжёлая пауза. Оба часовых молчали, внимательно изучая моего протеже.

— Уже самостоятельно набираешь новых часовых? — неодобрительно покачал головой Йотун. — Ты правда изменился, Сумрак.

— Пока он только кандидат в академию, — обозначил я официальную версию.

— Это же один из тех, без пары! — хлопнул себя по ноге Каннибал, явно узнав Бориса. — Какой прок от него Часовым?

Я улыбнулся своей самой загадочной улыбкой.

— Поверь моему чутью, Серега, он и «Комсомолка» ещё себя проявят!

— Орден содействия Часовым второй степени?! — не ускользнул от Йотуна неприметный значок на груди Бориса.

Здоровяк не скрывал своего неодобрения. Борис же не обладал богатырским телосложением, а сейчас под тяжёлыми взглядами двоих Часовых и вовсе будто уменьшился ещё вдвое!

— Он спас мне жизнь на задании! — выкатил я, наверное, главный свой аргумент.

Вот тут Йотун и Каннибал переглянулись, а на их лицах вдруг промелькнула заинтересованность! Поднявшись с дивана, Савелий подошёл и внимательно посмотрел в лицо Бориса.

— Спас Сумрака, значит?!

Борис тут же кивнул. Как по мне, слишком сильно мотнул головой, отчего едва не разбил нос Йотуна. Но, чувствуя, как нервничает парень, тот воспринял это вполне нормально. Йотун улыбнулся и протянул руку. Видимо, хотел пожать Борису руку, однако небольшая ладонь соник-техника буквально утонула в медвежьей лапе Часового.