Маскарад для маркиза
Шрифт:
Каллиопа чуть не задохнулась. Ей вдруг стало необыкновенно хорошо. Она позволила ему массировать себе шею, а когда посмотрела на него, ее словно затянуло в омут – у него были такие чувственные губы, каких она никогда еще не видела у мужчин.
Но тут, к ее досаде, в ложу проскользнул лорд Хоулт и разрушил чары.
– Эсмеральда, дорогая, я не знал, что вы сегодня будете в опере.
Каллиопа хотела выпрямиться, но Джеймс ее удержал, продолжая свой массаж.
– Лорд Хоулт! Как мило, что вы пришли. – Она послала ему язвительную улыбку, и тут дверь снова отворилась. – Лорд Рот, какой приятный сюрприз! –
Оба мужчины прошли вперед и поздоровались.
Хозяин ложи кратко ответил на приветствие. Каллиопа кинула на него острый взгляд. Было видно, что он раздражен.
Энджелфорд встал.
– Извините, дорогая, уверен, что могу оставить вас на попечение двух поклонников, пока я схожу за вином.
Он выскользнул из ложи, а она осталась поддерживать беседу.
Энджелфорд протиснулся сквозь толпу. Оркестранты все еще настраивали свои инструменты, но было ясно, что действие скоро начнется. Он хотел сесть до того, как поднимут занавес. Что все-таки с ним происходит? Перед уходом ему так хотелось врезать обоим незваным гостям по носу!
Джеймс нервно провел рукой по волосам. Все нормально, он просто играет роль, хотя и опасную. Каллиопа – самозванка, о ней ничего не известно, и она любовница его лучшего друга.
И еще она женщина, которую он отчаянно хочет.
Все его чувства крутились вокруг нее. Он бесился, когда она кокетничала со Стивеном, и веселился, когда она отпускала острые замечания, после которых светские барышни начинали заикаться. Она возбуждала его запахом своих духов, интриговала сменой маски и загадочными увертками. Его молнией прожгло желание защитить ее, когда он увидел выражение ее лица при выходе из кареты.
И все же ему не нравилось, что он теряет контроль над собой.
Стивен. Ради него они должны работать вместе, и он обязан держать свои чувства в узде.
Но насколько можно ей доверять? Она что-то скрывает, он это чувствовал. Хотя он не мог полностью снять с нее подозрения, пока все говорило в ее пользу: записка с угрозой, ее действия, ее реакция...
Энджелфорд взял два бокала вина и вернулся в ложу. Там царила атмосфера веселья.
– Всего хорошего, Эсмеральда. Энджелфорд! – Рот встал, и они с Хоултом ушли.
Каллиопа взяла бокал и улыбнулась:
– Спасибо.
Она была в прекрасном настроении, и впервые Джеймсу не хотелось ей его испортить.
Первый акт прошел великолепно, но его не интересовала опера. Он следил за Каллиопой, за тем, как она погружалась в разворачивающееся на сцене действие. Через пять минут она расслабилась и отдалась музыке. Обычно она напоминала закрытую книгу, но сегодня всей душой отзывалась на спектакль.
В антракте они говорили о старательно проработанной декорации замка Дон Жуана, о прекрасном сопрано...
– Истинно талантливая леди, – заметила Каллиопа.
Джеймс в раздумье посмотрел на нее:
– Я удивляюсь, что, имея такое имя – Каллиопа [2] , вы не поете.
Она взглянула на него с возросшим интересом:
– Так вы любите классику, милорд?
– Поначалу не любил. Мой наставник говорил,
что в первые годы я был плохим учеником, но как-то раз, видимо, впав в отчаяние, он дал мне «Одиссею» Гомера. Я был сражен.Каллиопа понимающе кивнула:
2
Каллиопа – в греческой мифологии муза эпической поэзии. – Примеч. пер.
– Я люблю древние мифы: моя мама очень выразительно их читала. Она научила меня читать и давала книги. А еще она мечтала собрать большую библиотеку. – В ее голосе послышались тоскливые нотки.
– И что случилось потом?
На лицо Каллиопы легла тень.
– Ей так никогда и не представилось такой возможности.
Она впервые поделилась с ним чем-то очень личным, и Джеймс не знал, как продолжать.
– Что еще она любила?
Тени исчезли, на лице появилась печаль.
– Еще она любила петь.
Тут реальность бесцеремонно вмешалась в их разговор: люди толпой потекли в ложи и обратно, и представление началось.
– По-моему, Эсмеральде пора идти на охоту, – сказала Каллиопа и слегка тряхнула накладными локонами.
Джеймс проводил ее в вестибюль, где они разделились; он пошел на балкон курить, она осталась одна и могла без помех устраивать свое представление.
Вокруг царил хаос. Казалось, все зрители скопились в вестибюле. Джеймс понимал, что так бывает всегда, но сегодня он с напряжением думал о том, кто может оказаться в гуще толпы. С балкона было трудно следить за Каллиопой, и он решил подойти к колонне возле главной лестницы.
– Джеймс!
Он чуть не застонал, увидев, что его зовет леди Фландерс. Пенелопа Фландерс была замужем за человеком на двадцать лет ее старше и все время набивалась к Джеймсу на свидание. Отчего-то ей не приходило в голову, что он не интересуется замужними женщинами.
– О, Джеймс! Как я вижу, в вашей коллекции появилась новенькая? – Она подошла, потерлась об него и повернулась, чтобы понаблюдать, как Каллиопа принимает поклонников. – Она не такая сладострастная, как та ваша последняя – Стелла, кажется?
Джеймс наклонил голову и промолчал.
– Знаете, вам следует подумать о тех женщинах, у которых мужья увлекаются интрижками. Такие отношения могут быть более успешными. – Она смотрела из-под ресниц, пытаясь выглядеть игривой.
– Пенелопа, по-моему, мистер Фландерс вас уже ищет. – Он кивком головы указал на графа, который возвышался над толпой.
Пенелопа пренебрежительно махнула рукой:
– Дорогой, разве вам не известно, что вы здесь – главный улов? Милый Гарри не станет возражать против обмена партнерами на эту ночь, если вы к этому расположены.
Джеймс не сомневался, что так оно и есть – граф окончательно освоился в стае поклонников Эсмеральды, которую она сбила с курса за последние несколько недель.
– Не сегодня, Пенелопа.
Неожиданно откуда-то возник Хоулт и прекратил дальнейшие попытки отважной дамы, что заставило ее надуть губки.
– Добрый вечер, леди Фландерс. Энджелфорд, можно вас на минутку?
Пенелопе ничего не оставалось, как только отчалить. Хоулт подождал, пока она отойдет достаточно далеко, и спросил: