Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Откуда ты знаешь?

— Обычно он не опускается до предупреждений.

Агнесса быстро отступила и схватила юношу за руку.

— Можно с тобой поговорить? — спросила она.

— У нас всего несколько часов, а мне очень хотелось бы закончить тут…

— Это важно.

Андре последовал за ней за кулисы. Сзади библиотекарь, потыкав в клавиши наполовину починенной клавиатуры, нырнул во внутренности органа.

— Я знаю, кто такой Призрак, — прошептала Агнесса.

Андре изумленно уставился на нее. Потом увлек Агнессу поглубже в тень.

— Призрак — это не кто-то, —

тихонько произнес он. — Глупо думать, что это человек. Он просто Призрак.

— Под своей маской он самый обычный человек.

— Отлично, и кто же это?

— Может, стоить предупредить господина Бадью и господина Зальцеллу?

— О чем? О ком?

— О Уолтере Плюме.

И снова Андре изумленно вытаращился на нее.

— Если ты засмеешься, я… пну тебя в коленную чашечку, — предупредила Агнесса.

— Но Уолтер, он ведь даже не…

— Я тоже вначале не поверила, но когда он сказал, что видел Призрака в балетной школе, а там ведь кругом зеркала, а если Уолтер распрямится, то будет довольно высоким, к тому же он рыскает по подвалам и…

— О, хватит…

— А вчера ночью мне показалось, что я слышала его пение на сцене. Он пел, когда все уже разошлись.

— Ты видела его?

— Было темно.

— Ну, тогда… — Андре развел руками.

— Но потом я услышала, как он разговаривает с котом, и тут я уже уверена, что это был именно он. Уолтер разговаривал обычно. В смысле, как совершенно нормальный человек. А ты ведь не станешь отрицать, что он… со странностями. Значит, он как раз такой человек, который станет носить маску, чтобы скрыть свое истинное лицо. — Она наконец сдалась. — Вижу, ты не хочешь меня слушать…

— Нет! Вовсе нет, я просто думал… ну…

— Я решила, мне станет легче, если я кому-то расскажу.

Андре таинственно улыбнулся во мраке.

— Знаешь, на твоем месте я бы держал язык за зубами.

Агнесса посмотрела себе под ноги.

— Может, мои выводы кажутся притянутыми за уши…

Андре дотронулся до ее руки. Пердита почувствовала, как Агнесса отпрянула.

— И что, тебе стало легче? — спросил он.

— Я не… то есть… понимаешь, я просто не могу себе представить, чтобы Уолтер кому-то причинил вред… Я чувствую себя так глупо.

— Все сейчас немного на взводе. Не переживай.

— Я, наверное, кажусь тебе какой-нибудь дурочкой…

— Если хочешь, я послежу за Уолтером. — Андре улыбнулся. — Но сейчас мне надо заняться органом, — добавил он и еще раз улыбнулся.

Улыбка была краткой и быстрой, как летняя молния.

— О, спасибо тебе бо…

Однако он уже шагал к органу.

На этот раз они заглянули в магазин мужской одежды.

— Это не для меня, — объяснила нянюшка Ягг. — Для моего дружка. Он шести футов ростом, очень широк в плечах.

— Плечики нужны?

— О да.

Она окинула взглядом магазин. «Вот хочу с плечиками — и возьму, — подумала она. — В конце концов, это ведь мои деньги».

— И еще черный плащ, длинные черные рейтузы, туфли с блестящими пряжками, высокую шляпу, широкий плащ на красной шелковой подкладке, галстук-бабочку, шикарную черную трость с серебряным набалдашником помоднее и… черную повязку на глаз.

— Повязку на глаз?

— Да. С блестками или чем-нибудь таким, все-таки это опера.

Портной неуверенно посмотрел на нянюшку.

— Немного необычные пожелания, госпожа, — заметил

он. — А почему бы господину самому не зайти к нам?

— Он, ну, еще не совсем господин.

— Я к тому, госпожа, нужно точно снять мерки.

Нянюшка Ягг окинула взглядом полки и вешалки.

— Я тебе вот что скажу, — продолжала она, — ты продаешь мне что-нибудь примерно подходящее, а мы потом сами подгоним. Звиняйте…

Она скромно отвернулась… … Дзиньдзиньзвякдзиньдзиньзвяк… …И повернулась обратно, разглаживая платье и держа в руке кожаный кошель.

— Сколько это будет? — спросила она. Портной тупо уставился на кошелек.

— Боюсь, мы сможем исполнить заказ не раньше следующей среды, — ответил он.

Нянюшка вздохнула. Однако она уже почти освоила один из самых фундаментальных законов физики. Время равняется деньгам. Следовательно, деньги равняются времени.

— А я вроде как надеялась получить все это немного быстрее, — заметила она, демонстративно то вздергивая кошель, то опуская его.

Кошель издавал приятные звоны. Портной посмотрел на нянюшку вдоль носа.

— Мы мастера своего дела, госпожа. Однако работа большая, сколько у нас есть времени?

— Как насчет десяти минут?

Двенадцать минут спустя она покинула магазин с большим пакетом под мышкой, шляпной картонкой в другой руке и тростью слоновой кости в зубах.

Матушка ждала на улице.

— Все достала?

— М-м-м.

— Давай я помогу. Понести повязку на глаз?

— Нам просто необходима третья ведьма, — выговорила нянюшка, перехватывая свертки поудобнее. — Кстати, у молодой Агнессы сильные руки.

— Ты прекрасно знаешь, даже если бы мы попытались вытащить ее оттуда за шкирку, все равно бы ничего не вышло, — произнесла нянюшка. — Она станет ведьмой только тогда, когда сама того захочет.

Они направились к заднему входу Оперы.

— Добрый день, Лес, — весело поприветствовала нянюшка при входе. — Ну как, перестало чесаться?

— Чудесная мазь, госпожа Ягг, поистине чудесная, — ответил швейцар. Усы его при этом изогнулись в подобие улыбки.

— А как госпожа Лес? В порядке? А как нога ее сестры?

— У обеих все прекрасно, госпожа Ягг, благодарствуйте за беспокойство.

— А это Эсме Ветровоск, она мне иногда помогает, — представила нянюшка.

Швейцар кивнул. Было совершенно очевидно, что друг госпожи Ягг — его друг.

— Никаких вопросов, госпожа Ягг.

Когда они вошли внутрь и углубились в пыльный лабиринт коридоров, матушка подумала — и не впервые, — что нянюшка располагает собственной, свойственной только ей магией.

Нянюшка не столько входила в общество, сколько вписывалась в обстановку; сама того не сознавая, она питала естественную любовь ко всем людям и развила это свое свойство до уровня некоей оккультной науки. Матушка Ветровоск нисколько не сомневалась, что нянюшка уже знает имена, семейные истории, дни рождения и любимые темы разговора большинства людей, работающих в Опере. Весьма возможно, что она уже подобрала к каждому тот самый заветный ключик, открывающий душу. Это мог быть разговор о детях, настойка от больной ноги или один из сальных нянюшкиных анекдотов — так или иначе, через каких-то двадцать четыре часа знакомства человеку казалось, будто он знал нянюшку всю свою жизнь. И он делился с ней самым сокровенным. По собственной воле. Нянюшка умела ладить с людьми. Даже каменная статуя разрыдалась бы у нее на плече и как на духу выложила все, что думает о проклятых голубях.

Поделиться с друзьями: