Мастер Гравитации 4

К тому же я не испытывал сострадания к людям, которые пришли в мой дом, чтобы убить меня. Если уж кто-то настроен кого-то убить, то пусть сам будет готов к своей смерти и не удивляется. Я часто повторяю себе это.

В жизни так всегда: сделал ход — держи ответный удар. И никто не гарантирует, что удар будет равным: у жизни нет гарантий. К тому же аура у всех этих наемных убийц была темной. Им вообще не важно, кого убивать за деньги: хоть женщин, хоть детей, лишь бы платили. Но в этом и есть суть их репутации: они берутся за все, как мусорщики.

Последний из них, увидев, что я сделал с его дружком, в ужасе крикнул:

— Ну нахер! — и, сверкая пятками, выскочил прочь из дома.

Но он видел слишком много лишнего, так что я приоткрыл окно и крикнул ему вслед:

— Чел, забери с собой мусор! — Мусорный контейнер на колесиках у моего дома сбил беглеца на огромной скорости. Пришлось потом просить Геннадия втащить его в дом и смыть кровь на улице. Когда начальник наемников притащил тело, держа его подмышки, он с отвращением указал пальцем на окровавленный облезлый скелет, наполовину торчащий из-под пола.

— А это еще что такое, граф? Его что, дракон обглодал? — Геннадию явно стало не по себе.

— Эх, ничего ты не понимаешь, Геннадий Дмитриевич, в современном искусстве и по модным музеям не ходишь. Это экспозиция о том, что мы с самого рождения уже наполовину принадлежим смерти. Смекаешь? — улыбнулся я. Если честно, я терпеть не могу современное искусство, не понимаю его, а временами меня даже от него подташнивает. Но мне показалось, ответ прозвучал в тему.

— Понятно, я все равно в этом ничего не смыслю, — пожал плечами начальник наемников. — Только один вопрос: как эти «предметы» для вашей экспозиции умудрились незаметно проскочить мимо нас?

— Хороший вопрос, Дмитриевич, — хлопнул я его по плечу. — Вычту из вашего жалованья. Не всех вы все же можете засечь, не всех.

— Хорошо обучены эти сволочи, скрытные, видимо, до чертиков, — выругался тот и, скрепя сердце, крайне недовольный, двинул обратно к себе, пообещав мне на ходу, что такого больше точно не повторится.

А я огляделся по сторонам, стоя руки в боки, и вздохнул. Да, придется вызывать мастера, чтобы подлатал пол. Но сначала — профессиональная уборка. Опять нужно звонить Грише, чтобы отправил своих верных человечков.

— Алло, друг, у меня опять дома грязно, — сказал я ему в трубку.

— Слушай, ты мне так часто звонишь с этой фразой, словно я твоя личная служанка, — усмехнулся он на том конце провода. — Мои люди уже боятся к тебе ездить, Добрыня. Постарайся хотя бы по минимуму делать крови, если что. А то двое после последней такой уборки легли в психиатрическое отделение, на седативных сидеть будут. Понимаешь?

— Понимаю, но я тренируюсь просто: не всех же одинаково валить, — устало произнес я. — И вообще, в чем моя вина? Они сами ко мне в дом прут как на убой толпами. Не самому же мне все это отмывать и не наемников просить: они не для этого дела вовсе.

— Ладно, приедут мои люди и все отмоют до идеального блеска, — успокаивающе ответил друг. Но после короткой паузы с беспокойством спросил: — Но скажи, на этот раз никакой сильной жести им видеть не придется? А то я сразу предупрежу самых слабонервных не ехать.

— А человеческий скелет свежий без мышц и кожи — это ведь не сильная жесть? И расплющенные по полу мозги? — уточнил я на всякий.

Просто я немного путаюсь в определениях. У меня в прошлом мире не было никакой жести. На поле боя летели вражеские кишки и головы, и для всех это было нормальным. При таком раскладе даже могли пикники устраивать во время перерыва.

— Ну п*****! — выругался Распутин. Я даже отсюда понял, как сильно он закатил глаза от досады и возмущения. — В общем, выезжают они. Жди.

— Спасибо, я им все оплачу, — бросил я напоследок и положил трубку.

Затем направился снимать черные маски с убитых, что было довольно непросто, учитывая, как большинство из них встретило свою смерть. Крови было много, но я заметил, что кожа у всех на лицах была покрыта еще и черной краской. Видимо, настоящие фанаты маскировки.

Усмехнувшись этой мысли, я подошел к одному из шкафов и небрежно кинул маски к остальным трофеям. А их там уже скопилось изрядно: черные, белые, синие, зеленые, еще и повязки всякие красные.

Да уж, прилично… И ведь понять не могу: им что, всем в один день прямо на месте ровно не сиделось и не спалось? За этот день ко мне уже столько групп убийц вломилось, что я сбился со счета. Правда, одного из всех я все же решил оставить в живых: у него единственного аура была нормальная, да и вообще честный мужик попался. Ничего толком плохого сделать не успел, а в убийцы подался из-за нехватки денег на лечение дочери-инвалида.

Мы с ним даже нормально поговорили, и я проверил информацию через своих наемников: дочери действительно требовалась дорогостоящая операция. Так что я попросил инкогнито передать нужную сумму его жене, а самого взял в плен. Если хочет еще увидеть свою дочь и одуматься, пусть посидит связанным, сколько потребуется. Мои люди за ним присмотрят, его будут считать погибшим, и он сможет начать все с чистого листа, если не сглупит. Попрошу потом Гришу немного с его памятью поработать, а на это уйдет тоже порядочно времени.

Так что скучать мне точно не приходилось — только успевал придумывать идеи для убийств и отрабатывать скорость на всем подряд. Кстати, из всех заявившихся групп наемников всего две оказались совсем бестолковыми и жалкими: они не смогли незаметно пробраться через моих бойцов, и те быстро их устранили.

Ожидая теперь приезда чистильщиков, я с облегчением устроился в кресле поудобнее. Но тут раздался звонок в дверь. Черт, совсем забыл про заказ…

Минутой позже

Курьер в ярко-желтой кепке нервно переминался с ноги на ногу, едва сдерживая нарастающее желание посетить туалет. В руках он с трудом удерживал три объемные коробки с ароматной пиццей, мысленно надеясь, что хозяин дома окажется достаточно любезным и позволит ему воспользоваться уборной.

За дверью послышались тяжелые, уверенные шаги, и она резко распахнулась. На пороге возник высокий, мускулистый блондин, чье лицо и ноги были покрыты каплями свежей крови. Курьер с ужасом заметил, что на полу позади мужчины также виднелись кровавые следы, а по алой луже беспечно разгуливала курица, катая лапами окровавленное яйцо, покрытое слизью. Птица бросила на парня злобный взгляд, заставив его содрогнуться.

Но окончательно добило курьера в желтой кепке то, что в дверном проеме он увидел человеческую руку, безжизненно лежащую на полу в окружении багровых пятен.

— Сколько с меня? — спросил хозяин дома, небрежно потянувшись за деньгами в кармане.

— Б-бесплатно, — заикаясь, выдавил из себя курьер, едва сдерживая дрожь в голосе. — У нас сегодня акция, все заказы за счет заведения!

Выпалив эти слова, парень со всех ног бросился к своему мопеду, споткнувшись на газоне и ощутив, как холодный пот пропитывает его одежду. Вскочив на сиденье, он трясущимися руками едва попал ключом в замок зажигания и, провернув его, с облегчением услышал спасительное тарахтение мотора, уносящего его прочь от этого кошмарного места.