Мастер Гравитации 4

— Погоди, одиннадцатый, — встрял четвертый. — Срочно все на главную цель на балконе посмотрите.

Большинство перегруппировалось, почти каждый прицел теперь был направлен на Добрынина. Тот смотрел издалека в их сторону и махал рукой. Командир, как и любой в отряде, понимал: невозможно, чтобы он их увидел с такого расстояния. Но Добрынин определенно махал в их сторону.

— Седьмой, ты же хорошо читаешь по губам. А ну быстро скажи, что он несет. Что-то говорит, — приказал командир.

— Слушаюсь, — седьмой пригляделся в прицел и спустя пару минут выдал: — Уверен на сто процентов, он повторяет одно слово: «Стреляйте». Больше ничего не говорит.

— Сука, как он нас раскусил? — у командира чуть челюсть не свело от такой новости. — ОГОНЬ! ОГОНЬ ПО ЭТОЙ СВОЛОЧИ! — скомандовал он, понимая, что медлить глупо.

Снайперы открыли прицельную пальбу по Добрынину, но пули словно врезались в невидимый купол. У стрелков пораскрывались рты. Пули, не пролетев и пары метров, замерли в воздухе, будто заледенев, и всей гурьбой рухнули в сугробы.

— Какого… — командир хотел выругаться, но один из бойцов хлопнул его по плечу и попросил прислушаться.

Все замерли. Нарастающий гул донесся до ушей каждого. Снайперы обернулись на звук, и у них глаза чуть на лоб не полезли от увиденного. С вершины на них сходит настоящая лавина с огромными валунами в придачу.

— Накинуть доспехи! — схватился за голову побледневший командир.

Но он не успел осознать, что это были его последние слова… И последние слова, которые услышал его отряд в своей жизни.

Глава 11

— Добрыня, что это? — Вика встревоженно посмотрела на меня, пока я лихо крутил руль машины. — Кажется, за нами гонится какой-то магический медведь. Ты слышишь этот рев?

— Это не медведь, — ухмыльнулся я, взяв ее за руку и мельком глянув в зеркало заднего вида. — Это Маша храпит на заднем сидении. Видимо, совсем вымоталась, бедняжка.

Вика не поверила, ведь такого громогласного храпа она от Маши никогда не слышала. Обернувшись назад, она увидела, что подруга действительно спала, задрав голову к потолку.

Я уже замечал за Машей такую особенность: когда она сильно уставала, то храпела так, что стекла дребезжали. Маша и правда от души покаталась на всех склонах и потратила уйму энергии. Ей нравилось выкладываться по полной, особенно после того, как я попросил ее завязать с подработкой наемницей.

— Она теперь всю дорогу так проспит и будет храпеть? — Вика потерла лоб. — Если так, то я врублю радио громче. Лучше уж рок-музыку слушать, чем этот концерт.

Ее рука потянулась к магнитоле, а я задумчиво смотрел на падающий снег через лобовое стекло. Отдых пошел нам всем на пользу: развеялись, активно провели время, да и общему делу это только в плюс.

Как я и говорил, иногда полезно скрываться подальше от всеобщего внимания. Это дало бы графу Огородникову время подумать, как мне отомстить. Понятно, что он не собирался возвращать должок. Так что я даже придумал для него наводку, как можно со мной поквитаться. Пусть идет в атаку по полной и радует меня по-крупному. А то убивать наемников, которые ни на кого толком не выводят, довольно скучно.

На отдыхе даже было малость тоскливо. Я-то думал, что в горах оставлю под снегом куда больше трупов. Выходит, просчитался: мало врагов стали оплачивать киллерам поездку сюда, да и многие побоялись соваться на землю Тибетских. Этим они показали мне свои лимиты, а знать пределы противников всегда важно.

В Москве зато все встанет на круги своя: там они, судя по числу подсылаемых головорезов, мало чего боятся, а лишь слегка осторожничают.

— Добрыня, твой мобильник вибрировал, — отвлекла меня Вика и протянула телефон.

Там было смс от Гриши: он знал, что мы уже чешем обратно, и как всегда острил. «Ого, братан, ты все еще дышишь? Просто бьешь все рекорды на выживаемость и везучесть. Может, медальки тебе отлить к приезду?» — было написано от него.

" Я тебя самого переживу, старый, — ответил я. — Тоже рад нашей скорой встрече. Скажи мне только, в столице осталась хоть одна капля горючего и девица, что не побывала в твоей берлоге? Или ты уже все опустошил под ноль?"

Ответ от него пришел молниеносно: написал, что мне-то какая разница, ведь я за ЗОЖ и пью только с ним за компанию, да и у меня есть Вика.

Я и правда не любитель заложить за воротник, но когда выпиваю, то алкоголь моему организму не вредит, как простым смертным. Так что я ему и написал, что насчет выпивки он прав.

Но тут Вика вдруг попросила мой телефон, якобы время посмотреть. Ага, кого она пытается надуть? Дописать я не успел, но мобилу ей отдал. И она, естественно, прочла мою переписку с Распутиным.

— То есть насчет алкоголя все верно? А про меня, значит, нет? — у нее аж челюсть отвисла. — И с чего это тебя девушки в городе интересуют? Да и вообще этот Распутин мне не по душе.

— Викуся, тебе может не нравиться кто угодно, мне по барабану, — ухмыльнулся я и сделал музыку погромче. — И в следующий раз, когда полезешь читать мои сообщения, будь готова к последствиям. И отмазку получше придумай, хотя меня все равно не проведешь.

Постукивая пальцами по рулю, я гнал свою ласточку по заснеженному шоссе, наслаждаясь музыкой и пребывая в отличнейшем расположении духа. Вика, конечно, начала возмущаться, разбудила этим Машу, и та стала орать уже на нее. В общем, они опять сцепились, да еще и под милую рождественскую песенку про семью и любовь.

Ну я и разогнался как следует, шины завизжали, и я направил тачку прямиком в бетонный столб на обочине.

— А ну быстро заткнулись, или этот столб станет последним, что вы увидите в жизни! — пригрозил я обоим, не сбавляя скорости.

— Добрыня, ты с ума сошел? Ты же не успеешь затормозить! — Вика вцепилась в ремень безопасности.

— Чтоб до самой Москвы в машине была тишина! Ясно? — расхохотался я. — Иначе никуда мы не доедем.

— Да, ясно! — завизжала сестрица уже почти перед самым столбом и закрыла глаза руками.

Я в последний момент ушел в дрифт и затормозил боком возле столба, но без гравитации, ясное дело, не обошлось. Без нее бы я вряд ли успел, и нас бы перевернуло к чертям собачьим. Правда, сомневаюсь, что теперь девчонки будут задаваться подобными вопросами.

— Знаешь, я тут подумала: может, мне все-таки к предкам в Пруссию махнуть? — я глянул назад, а у сестры аж глаз задергался.

— Поздняк метаться, сеструха, — подмигнул я ей.

Ну а дальше мы и впрямь ехали молча, слушая классику. Правда, Вика теперь поглядывала на меня как на маньяка-психопата: не знаю, что она там себе надумала, но меня это мало колышет.