Мастер Гравитации 4

— Ты не могла выбрать более лучшего момента, — ухмыльнулся я, резко сворачивая на другую улицу. — Буду у тебя через несколько минут, красавица. Тебе что-нибудь захватить по дороге?

— Нет, разве что сыр, если не сложно, — ответила она.

— Понял, скоро увидимся, — сказал я, завершая разговор и прибавляя скорость.

По пути я заехал в цветочный магазин, где приобрел роскошный букет для своей возлюбленной, а также не забыл про сыр. Этот день складывался просто идеально: мне удалось убедить юриста, а теперь еще и свидание с Викторией. Мысли о свадьбе и совместном будущем промелькнули в моей голове, но я быстро отогнал их прочь. Сейчас не время думать о таких серьезных вещах.

Позже

Виктория, облаченная в изысканное платье, распахнула дверь своих апартаментов, встречая Добрыню. Он галантно преподнес ей букет цветов, а затем вручил корзину, доверху наполненную разнообразными сырами.

— К чему такое изобилие? Мы ведь не сможем все это съесть, — удивленно воскликнула она, всплеснув руками.

Но Добрыня, не останавливаясь на достигнутом, внес в комнату еще тридцать одну аналогичную корзину.

— Просто я не знал, какой сорт сыра придется тебе по вкусу, — пожал он плечами и, в довершение всего, вручил ей букет, также искусно составленный из сыра.

— И что мне теперь делать со всем этим сыром? — Виктория в изумлении уставилась на него, широко распахнув глаза.

— Не имею понятия, решай сама, — Добрыня потер руки в предвкушении. — Ну, чем ты меня порадуешь?

Вздохнув, она проводила его в роскошные апартаменты. На столе мерцали свечи, красовались свежие фрукты и изысканное вино. Центральное место занимала аппетитная фаршированная курица с золотистой картошкой.

— Я сама приготовила, — Виктория улыбнулась и наполнила бокалы рубиновым вином.

Но не успела она договорить, как Добрыня, ловко орудуя ножом и вилкой, принялся с аппетитом поглощать угощение. Блюдо было восхитительно на вкус, о чем он не преминул сообщить ей.

Однако в следующее мгновение улыбка сползла с лица Виктории, сменившись зловещим выражением.

— А ты знал, Добрыня, что только что отведал свою любимую питомицу? — зловеще выпалила она. — Я прекрасно осведомлена о твоей трепетной привязанности к животным и особой заботе об этой курице. Я лично ощипала ее и лишила жизни. Будешь знать, как в следующий раз выставлять меня за порог! Или ты считаешь, что это было нормально?

Но Добрыня, внимательно слушая ее тираду, продолжал с аппетитом поглощать угощение, ни на йоту не изменившись в лице. Он даже попросил подать соус к курице.

— Тебе что, наплевать на то, что я прикончила эту чертову курицу? — Виктория вскочила с места, не в силах сдержать гнев.

— Ты потрясающе ее приготовила, детка, спасибо, — Добрыня послал ей воздушный поцелуй.

Он продолжал жевать сочное мясо, краем глаза поглядывая на коробку из ресторана доставки, небрежно брошенную в мусорное ведро. Там тоже готовили восхитительную курицу.

Добрыня прекрасно знал, что Виктория не владеет кулинарным искусством: многие аристократки не утруждают себя готовкой, а те, кто умеет, рассматривают это как хобби. Да и Маша упоминала, что Виктория в этом деле еще хуже, чем она сама. Он понимал, что все это сказано лишь с целью вывести его из себя, но, как он и говорил, сделать это крайне сложно.

Поэтому Добрыня продолжал трапезу с легкой улыбкой, в то время как глаза Виктории все выше и выше ползли на лоб от изумления…

Глава 15

По щекам Императора текли слёзы — событие поистине редкое, ведь до этого подобное случалось всего лишь дважды за всю историю. Первый раз произошёл, когда государь отведал слишком острый перец и по рассеянности потер себе после этого глаз. И вот настал второй случай: слёзы брызнули от неудержимого смеха.

Он заливался хохотом, обхватив руками живот, причём прямо во время доклада своего верного советника.

— Значит, Добрынину всё-таки удалось уговорить Протектора взяться за его дело? — проговорил государь, едва придя в себя и сделав глоток из бокала с водой. — Да я сам, чёрт подери, не смог бы уговорить этого упрямца! Может, нам теперь отправить Добрыню на переговоры с теми странами, что вечно враждебны к нам? Глядишь, и их сможет уболтать так, как нам выгодно.

Несмотря на шутливый тон, Император действительно был впечатлён: как получилось, что этот неприступный государственный юрист теперь работает на Добрынина? Ведь Протектор славился тем, что служит исключительно интересам Империи да и репутацией своей дорожит безупречно.

Порой Государю это не совсем было на руку: случалось, хотелось натравить Протектора на кого-то из влиятельных персон, но даже Его Императорскому Величеству не удавалось заставить юриста взяться за подобное. Тот твёрдо блюдёт благо Империи, а подкупить его попросту невозможно. В этом и была популярность того, как и слава.

— Кажется, Протектору на пенсию пора, — вполголоса хихикнул советник.

— С чего это вдруг? — нахмурился Пётр Александрович.

— Да он, похоже, сдаёт позиции: вы, Государь, вспомните, когда он вообще в последний раз за что-то брался?

— Михайлович, не говори глупостей, — прорычал Император так, что советник тотчас вздрогнул.

Не успел он договорить, как из соседней комнаты появилась огромная голова Дружка. Пёс хорошо улавливал интонацию хозяина и, уловив его недовольство, решил не сидеть без дела.

— Дружок, нет! Даже не думай! Это не тот случай! — поспешил остановить его Пётр Александрович.

Но Дружок, обладая внушительным ростом и потрясающей скоростью, уже мигом подскочил к Михайловичу и задрал над ним лапу.

— Ваше Величество, я, конечно, всё понимаю, но он уже который раз за неделю меня обос… Эм… метит, — пожаловался советник сквозь ворчание, вытирая лицо.

— Зато он тебя не сожрал, как многих, — устало вздохнул Император. — Так что, Глеб, не жалуйся. И, кстати, ты для меня почти как друг: я не многим могу доверять.

— Ваши слова мне льстят, — пробормотал Глеб Михайлович с недовольным видом. — Но, может, вы с ним что-нибудь сделаете?

— А что я могу? — развёл руками государь. — Он ведь ещё совсем непослушный щенок. Плохой мальчик! Плохой! — прикрикнул он и погрозил псу пальцем.

Советник посмотрел на «малыша» двухметрового роста и невольно подумал, как было бы прекрасно тихо жить в доме где-нибудь в глуши и разводить коз.

— Ваше Императорское Величество, хватит с меня: я подаю в отставку. Я и так уже немало лет послужил Империи в качестве советника. Настало время для покоя, — чуть ли не умоляющим тоном объявил Михайлович.