Мастер Гравитации 4

— Лады, можешь на меня положиться, — она подмигнула мне и принялась грызть пончики.

Уф, ну слава богу! Не хватало еще, чтобы она просилась со мной в бои. Тогда бы мы точно сдохли: нажала бы тоже на какую-нибудь кнопочку, и все — кирдык. Пусть уж лучше каждый занимается своим делом. Я еще пожить хочу и как минимум не все вкусы пончиков перепробовал в этом мире.

— А знаешь, здесь хорошо, даже уютно, — Маша не переставала разглядывать нашу базу.

— То есть звуки пальбы тебя нисколько не смущают?

— Не-а, построй мне тоже такое помещение для стрельбы дома. Можно даже вместо спортзала, — ну началось, е-мое!

Я уже хотел применить и на ней мой метод, чтобы быстренько выпроводить отсюда, но, к счастью, вовремя зазвонил телефон.

— Гриша, ты бы знал, как я рад тебя слышать! — заговорил я первым в трубку, мысленно благодаря друга за спасение от сестринских идей по перепланировке дома.

— Что, опять спасаю тебя от очередных вопросов какой-то из девчонок? — Распутин неплохо меня уже знал.

— Естественно, так что ты вообще почаще звони, брат.

— Я бы рад, но чаще уже некуда: у тебя что ни день, то очередная идея, — усмехнулся друг. — Ну, в таком случае, слушай.

И мы с ним буквально не больше десяти минут перекидывались словами: этого было вполне достаточно, чтобы узнать все, что нужно.

— Вот такие дела, Добрыня, — после разговора по делу цокнул он языком в трубку.

— Ага, ну все, пока, — я уже хотел было положить трубку.

— Эй, — но Гриша завозмущался в шутку, — а как же «я рад тебя всегда слышать»? Сам только узнал, что было нужно, и уже сбрасываешь. Не хочешь там рассказать, как жизнь вообще?

— Ты же в курсе, как у меня жизнь и чем я занят, — хохотнул в ответ. — Ты еще спроси, как погода или что я ел.

— А что ты ел?

— Сейчас пончики с чаем, — потер я глаза пальцами.

— А погода как тебе? — он все не унимался.

— Нормальная, только вот ночью, кажется, были какие-то магнитные бури, и погода вообще нелетная.

— Да, в твоем районе, видимо, только были эти бури, и погода там всегда полный отстой, — я точно знал, что он сейчас лыбится в этот момент.

— Отстой — это когда ночью идешь есть, и тут у тебя падает какая-нибудь банка на пол, и ты слышишь, как в спальне твоей матери включается свет и она надевает тапки. Вот это отстой, так отстой! Маша вот, к примеру, когда поменьше была, вообще таких моментов боялась у нас дома.

— Да, это, наверное, у всех когда-то было. Мать лучше ночью каким-нибудь бряканьем не будить. А вот если ты еще и разбил что-то, то тогда все: можешь собирать вещи и бежать из дома, — зевнул Распутин на том конце провода. Интересно, он вообще спать успевает когда-нибудь? — Ладно, Добрыня, на связи. Посплю пару часиков, а то мне утром во дворец по делам Рода еще пилить.

— Давай.

Маша тем временем, допив чай, поинтересовалась, о чем таком мы с ним разговаривали, и даже выловила для себя фразу про «встречу».

— Да так вот, пойду сегодня на встречу с одним очень важным человеком.

— С кем это? — она больше не на младшую сестру в семье смахивает, а на маленького босса в юбке.

— С тем самым, кто поможет нам выбить наши деньги, — усмехнулся я в ответ.

— Пфф, прям так и поможет выбить с должников те суммы? — в ее голосе прозвучала ирония, и она прыснула от смеха. — Я так понимаю, ты, получается, на встречу чуть ли не с самим Императором собрался.

— О нет, хуже… С юристом, — сказал ей правду.

Она, однако, пока не поняла почему хуже, но думаю рано или поздно поймет…

Глава 14

По мере приближения к многоэтажному зданию, возвышающемуся в самом сердце мегаполиса, я получал все больше донесений от своих верных наемников, извещавших о том, что преследователи, увязавшиеся за мной, один за другим слезают с хвоста. Это не вызывало удивления, ведь предстоящая встреча была поистине судьбоносной и могла стать ключом к разрешению всех моих затруднений. Речь шла отнюдь не о финансовой или военной поддержке, а о юридической помощи: мне необходимо было прибегнуть к законам этого государства, дабы отныне они служили моим интересам, словно безупречно настроенный музыкальный инструмент.

Существует одна любопытная должность — Протектор. Этот человек ответственен за соблюдение прав граждан и, как я уже упоминал в беседе с Машей, по сути своей является юристом, но состоящим на службе у самого государства. Аудиенция с ним — дело весьма непростое, если не сказать проблематичное. Протектор единолично решает, брать ли ему в работу чьи-либо дела или нет. Естественно, я горячо желал, чтобы он согласился заняться моим вопросом: не зря же я, невыспавшийся и голодный, спозаранку направлялся на эту встречу.

Единственным утешением служило то, что еще месяц назад мои шансы на то, что Протектор возьмется за мое дело, были ничтожно малы — менее одного процента. Теперь же ситуация хоть немного, но улучшилась: по крайней мере, я все еще был жив, и это о чем-то да говорило. Быть может, фортуна наконец-то решила повернуться ко мне лицом, а не той частью тела, на которой принято сидеть?

Сам этот юрист принадлежал к Роду Дубовых — влиятельному и серьезному, против которого в здравом уме никто не осмелится пойти. По сути, Протектору мои недруги не должны были внушать ни малейшего страха, но, как я уже отмечал, мое дело вряд ли будет принято к рассмотрению. Уж слишком оно щекотливое, что ли… В нем замешаны такие астрономические суммы и такое количество аристократов, что подобное встречается в Империи не каждый день, да что там — не каждое столетие.

Самым прискорбным в сложившейся ситуации было то, что мое дело не относилось к разряду тех, которыми Империя могла бы заинтересоваться на государственном уровне и проконтролировать его ведение. Увы, такова была горькая правда, и я успел досконально изучить этот вопрос.

Чаще всего Протектор соглашался вмешаться, когда, например, у слабого Рода кто-то пытался отобрать вещи, способные повлиять на военную мощь Империи. Взять хотя бы земельные владения или боевые артефакты — этот перечень можно продолжать до бесконечности.

Кроме того, Протектор брался за дело, если, скажем, какой-нибудь древний уважаемый Род проиграл войну и его обременили весьма внушительным долгом, надеясь, что он не справится с выплатами и окончательно разорится. И если у того старинного проигравшего Рода имелись обязательства перед Империей, то Протектор непременно занимался его делом.

Так что этот государственный юрист из рода Дубовых был фигурой важной и необходимой. Но самое любопытное заключалось в том, что у него имелась одна интересная особенность, отличающая его от прочих юристов: он мог запросто лично общаться с самим Императором, и никто не посмел бы обвинить его в пристрастности к кому-либо, ведь он отстаивал интересы всей Империи.