Мастер из качалки 3

— Говорят?! Пф! Да я сам всё видел вот этими самыми глазами!

— Ну раз сам старик Пи Дун так говорит, значит, так всё и было!

— Осуждаем! Осуждаем! Осуждаем!

— Мелкий гадёныш! Да как ты вообще посмел ступить на эту священную арену!?

— Избейте его как следует юный господин Ляо!

— Да, задайте ему трёпку, чтобы и думать забыл про наших дочерей…!

— И про выпивку!

— … Точно! И про выпивку! А то после него даже горло было нечем промочить…!

Ого, вот тебе и тёплый приём. Нет, я, конечно, многого не ожидал, но чтобы такое. А ведь с виду такие приличные люди, ещё и с детьми…

— Умли глязный оболванец! — прорвался сквозь завесу грубых окриков писклявый голосок.

А ещё говорят, чужих детей не бывает. Да вон же один из них стоит, рожи корчит и всякие гадости беззубым ртом выкрикивает. Сразу видно, что у пацана два отца, да и те пи…

— ТИШИНА! — погасил одним криком огонь народного волнения распорядитель.

Толпа, как по команде, замолкла. Похоже, авторитет у местных чиновников имелся, да ещё какой, раз судье так просто удалось усмирить такое количество народа.

После своего грозного окрика практик обвёл взглядом притихшую толпу. А затем, убедившись, что новых возгласов не последует, снова принялся выполнять свои прямые обязанности.

— Как только досчитаю до трёх, начинайте бой! Всё ясно?

— Ага, — кивнул я.

— Да, — расплылся в предвкушающей улыбке мой узкомордый противник.

— Тогда я начинаю! — распорядитель отступил ещё на несколько шагов и громко, чтобы все слышали, начал отсчёт. — ОДИН!…ДВА!…ТРИ!!!

Глава 3

Видит бог, я никогда не любил драться. Но в этот раз всё было по-другому. Придурок Ху Ляо заслужил хорошего отеческого леща. И я собирался ему его дать.

Вот только убивать наглого сопляка в мои планы всё-таки не входило, а потому тяжёлая ци так и не покинула пределов моего даньтяня. На этот раз я решил обойтись без неё и ограничиться одной лишь грубой силой. Поэтому, когда практик досчитал до трёх, моя рука уже готова была впечататься в его лицо…

Однако Ху Ляо меня опередил. И нет, этот придурок не нанёс удар первым, просто он вдруг решил почесать языком. Снова. На этот раз прямо посреди драки. На мгновения я даже опешил…

— Готовься, Су Чень, сейчас ты познаёшь всю мощь секты Жёлтых облаков! Я обрушу на твои плечи тысячелетнюю историю нашей великой секты и её боевой опыт! И клянусь, с этой арены живым тебе не уйти! Ведь я Стремительный смерч, Ху Ляо аж до девяти лет ходил под себя…!!!

Пафосная речь Ху Ляо вдруг прервалась, и он, вытаращив глаза, схватился за собственный рот. Ну а я, в свою очередь, вытаращился уже на него — уж слишком неожиданным оказалось это признание. А ещё весьма неуместным. Я даже, грешным делом, подумал, что мне послышалось. Однако притихшие разом зрители подтверждали обратное. Похоже, они тоже не могли поверить своим ушам.

А тем временем пришедший в себя Ху Ляо отнял ладони ото рта.

— Я не это имел в виду! — громко воскликнул красный, как зад бабуина, юноша. — Я хотел сказать, что я Стремительный смерч, Ху Ляо обожаю нюхать женское исподнее…!!!

Тишина из обычной переросла в звенящую. Теперь люди ни то не перешёптывались друг с другом, они, казалось, даже боялись дышать. Если бы в этот момент через площадь пролетел комар, то его жужжание разнеслось бы по всей центральной площади.

Виновник же всего происходящего попросту не знал, куда себя деть. Он поочерёдно хватался то за голову, то за свой своенравный рот, а его глаза между тем полнились уже не удивлением, а священным ужасом.

И в этот самый момент звенящую тишину расколол чей-то могучий рёв. Он ураганом пронёсся через всю центральную площадь, больно резанув по ушам.

— ЧТО ТЫ НЕСЁШЬ, ГЛУПЫЙ ЩЕНОК?! ВЗДУМАЛ ПОЗОРИТЬ МЕНЯ НА ГЛАЗАХ У ВСЕГО АЛЬЯНСА?!

Обратив свой взор на источник звука, я заметил на зрительском помосте мужчину в жёлтых одеяниях. И, судя по багровеющему лицу этого самого мужчины, он явно был чем-то недоволен. Да какое там недоволен — он был в ярости! Даже с расстояния в пять десятков шагов я мог рассмотреть пульсирующую на седом виске вену. А ещё полопавшиеся капилляры в выпученных глазах.

Наверное, если бы взглядом можно было убивать, то бедняга Ляо уже давно был бы мёртв. Хотя он и сейчас выглядел не особо-то и живым. Его ранее покрасневшее лицо стремительно покрывалось мертвенной бледностью. А взгляд, направленный на мужчину в жёлтом, теперь источал не только ужас, но и чудовищную панику. Из-под ног Ху Ляо будто выбили опору, теперь от его былой заносчивости не осталось и следа. Даже его гордо поднятая до этого голова и та теперь пыталась зарыться в плечи, подальше от чужих глаз. Особенно от глаз мужика в жёлтом…

Что это был за мужик — я не знал. Однако даже мне, несведущему в делах альянса Мурим, младшему ученику, было ясно, что человек — это отнюдь не простой, раз занимает столь высокое место на зрительских трибунах. А ещё его жёлтый халат уж очень смахивал на тот, что висел на тощих плечах Ху Ляа.

Эти двое точно были знакомы. Да чего уж там, я бы даже рискнул поспорить на собственный обед, что они — родственники.

И сейчас из-за этих родственников радостное для всех жителей Небесного кряжа событие постепенно превращалось в скандал. Ну или в дешёвую мыльную оперу…

— ПОЧЕМУ ТЫ МОЛЧИШЬ?! ОБЪЯСНИСЬ, СЕЙЧАС ЖЕ!!! — ещё сильнее побагровел мужчина в жёлтом.

— Отец, прости, оно само! Я ничего не могу с этим поделать! — начал свою оправдательную речь дрожащий как осиновый лист Ху Ляо. По бледному лицу юноши обильно стекал пот. — Я не виноват мне…Мне просто не хватает твоей любви…!!!

— ЧЕГО ТЕБЕ НЕ ХВАТАЕТ?! — опешил папаша Ху Ляо, а вместе с ним и все присутствующие на площади.

— Любви, — машинально повторил Ху Ляо, после чего снова прикрыл своенравный рот руками и ещё сильнее, хотя, казалось бы, куда уж больше, выпучил глаза. Но даже это не помогло: неугомонные уста продолжали выплёвывать слова. — Да! Любви! Ты не ослышался! Скажи, отец, когда мы с тобой в последний раз запускали воздушного змея или играли в сянци?! Зато с братом Пё вы постоянно этим занимаетесь! Ты даже позволил ему поиграть на своей флейте! Ответь, почему я не он? Или мои губы недостаточно хороши, чтобы касаться твоей флейты?!

Тут уже челюсти отвисли абсолютно у всех. Такого признания не ожидал никто из присутствующих, даже сам юный Ляо.

Ну а я тем временем с замиранием сердца и весёлой улыбкой на губах ждал окончания развернувшейся передо мной пьесы. Такого представления я никак не ожидал и теперь в полной мере наслаждался происходящим. Отношения между Ху Ляо и его отцом напомнили мне о многочисленных мыльных операх, которыми я засматривался в детстве вместе с любимой бабушкой. В какой-то момент мне даже показалось, что я знаю, чем закончится эта сцена. В моём воображении отец Ху Ляо уже сообщал своему юному отпрыску, что тот приёмный, а затем обещал любить его как родного, несмотря ни на что…