Мастер из качалки 3

— КАКОЙ ЕЩЁ ФЛЕЙТЫ?! ТЫ ПОМЕРЕТЬ ЗАХОТЕЛ, МЕЛКИЙ НЕГОДНИК?! СЛЕДИ ЗА ЯЗЫКОМ! — взревел отец Ху Ляо, брызжа слюной на окружающих.

В тот же миг мои фантазии разлетелись вдребезги, на мелкие осколки, и им на смену снова пришла суровая реальность. Стало очевидно: трогательному воссоединению не бывать, и вместо слов поддержки юный Ху Ляо получит очередной нагоняй. А может, чего и похуже…

Я заметил тонкий шлейф золотистой ци, постепенно окутывающий фигуру патриарха секты Жёлтого облака. Кажется, это был конец: Ху Ляо должен был вот-вот поплатиться за сказанные им слова и смыть кровью позор, нанесённый собственной секте…

— Глава Ляо! Постойте! — внезапно донеслось с противоположного конца зрительских трибун женский голос.

Обратив свой взор на крикунью, я неожиданно для себя заметил стоящую посреди зрительских мест наставницу Чень Сифень. Притом не одну, а в компании двух юных послушниц. Весьма знакомых юных послушниц.

— МОЛЧАТЬ! Я НЕ ПОЗВОЛЮ НИКОМУ, ДАЖЕ СЕКТЕ ЭМЭЙ, СОВАТЬ СВОЙ НОС В ДЕЛА МОЕЙ СЕКТЫ И СЕМЬИ!!!

— Глава Ляо! Прошу, выслушайте! Ваш сын был подло отравлен!!!

— ОТРАВЛЕН?! — золотистая ци патриарха засияла ещё ярче, знаменуя собой очередную вспышку гнева. — ГОВОРИ ВСЁ, ЧТО ЗНАЕШЬ, ЧЕНЬ СИФЕНЬ! ИЛИ, РУЧАЮСЬ, МОИ РУКИ ОБАГРЯТСЯ НЕ ТОЛЬКО КРОВЬЮ СЫНА, НО И ТВОЕЙ!

— Глава Ляо! Присмотритесь! Разве вы не видите, ваш сын находится под действием эликсира Сокрытой правды!?

Ни о каком таком эликсире Сокрытой правды я до этого дня не слышал. Но, исходя из названия, нетрудно было догадаться, для чего он был предназначен. Да и поведение самого Ху Ляо более чем красноречиво указывало на его свойства.

Выходит, в том бутыле плескалось не только вино с горы Хуашань, но и местная сыворотка правды!

Однако куда больше меня удивило не это, а то, что Чень Сифень в кои-то веки решила явить себя с лучшей стороны и сознаться в совершенном злодеянии. В этот момент я даже немного проникся этой женщиной — как-никак признать свою ошибку и понести за неё наказание мог далеко не каждый. А она взяла и смогла…

— Его отравил тот юноша из Мудан! — внезапно указала на меня пальцем наставница Эмэй.

Ну вот, а я уж было поверил в её благие намерения. Всё же правильно в качалке говорят: старого лифтёра новым трюкам не научишь. Эта дамочка, как была стервой, так ей и осталась…

— ЭТО ПРАВДА?! — грозный взгляд патриарха Лао перекочевал с трясущегося сына на мою скромную персону.

— Чистая правда! — ответила за меня неугомонная Чень Сифень. — Мои ученицы видели, как этот подлый негодяй вручил юному господину Ляо бутыль Хуашаньского вина! Уверена, там был яд!

— Да, я тоже видел!

— И я!

— Точно было такое! — стали один за другим доноситься голоса из толпы.

Свидетелей нашего с Ляо разговора было немало, и теперь каждый из них считал своим долгом высказаться на этот счёт.

Вот ведь глазастые утырки!

— СЫН, ЭТО ПРАВДА? — всё ещё не сводя с меня грозного взгляда, уточнил патриарх Лао.

— Да, отец, как и то, что я люблю тебя…!

— ДА ЗАМОЛЧИ ТЫ НАКОНЕЦ!!! — рыкнул на любвеобильного сынишку патриарх клана.

Теперь в его взгляде, направленном на меня, плескалась не только всеобъемлющая ярость, но и желание смерти. Моей смерти! Причём желание не затаённое, а явное, готовое вот-вот вырваться наружу.

Ну а через секунду произошло то,чего я никак не мог ожидать. Отец Ляо вдруг «растворился» в золотом сиянии и падающей кометой устремился к арене!

Скорость патриарха была так велика, что опомнился я лишь тогда, когда тонкая ладонь потянулась к моему лицу. Тут-то я и понял: запахло жаренным. Шутки кончились. Теперь на кону стоит моя жизнь.

В одно мгновение ци в моём даньтяне встала на дыбы, словно разгневанная кошка. Я чувствовал, как меридианы правой руки наполняются жизненной силой, а ладонь стремительно тяжелеет…

— Глава Ляо, не думаю, что это хорошая идея, — раздался рядом тихий, но полный угрозы голос.

Рука патриарха больше не двигалась. Она зависла в воздухе, не в силах совладать с внезапно возникшей на её пути преградой. Этой преградой стали ножны чужого меча.

— Глава Ляо, я не могу позволить вам трогать ученика моей секты, — ещё более твёрдо заявил взявшийся словно из ниоткуда мастер Шень. Именно его меч стал непреодолимой стеной на пути карающей длани разгневанного патриарха.

— ОН НАРУШИЛ ПРАВИЛА АЛЬЯНСА МУРИМ! ИСПОЛЬЗОВАЛ ЯД! ОТРАВИЛ МОЕГО СЫНА! У ТЕБЯ НЕТ ПРАВА СТОЯТЬ НА МОЁМ ПУТИ!

— Это всего лишь слова наставницы Чень Сифень и нескольких зевак. Никто из них не мог знать наверняка, что в вине находится яд. Только если они сами его туда не подмешали, — сказав это, слепой мастер улыбнулся уголками рта и обратил свой невидящий взор на зрительские трибуны, точнее, на стоящую там в окружении послушниц наставницу Чень Сифен. — Я ведь всё верно говорю, наставница Чень?

— Нет, мастер Шень, доказательств более чем достаточно, — словно бы с издёвкой ответила наставница. — Добрые люди Небесного кряжа видели все своими глазами! К тому же кому, как не вам, карающей длани Мудан, знать простую истину: всегда ищи того, кому выгодно. От отравления юного господина выигрывает лишь ваш ученик, и никто более. Вам просто стоит признать очевидное: испугавшись честной хватки, ваш ученик пошёл по пути отравителя. Будь я на вашем месте, то никогда не стала бы выгораживать провинившегося ученика.

— Я запомню эти слова. И надеюсь, вы останетесь им верны, если подобный случай коснётся кого-то из ваших подопечных, — с ледяным спокойствием ответил Шень.

— Запоминайте сколько угодно. Мои подопечные, в отличие от ваших, никогда бы не опустились до такой низости, — с презрением парировала слова слепого мастера Чень Сифень.

— Надеюсь на это. Однако как я и сказал ранее, слова без доказательств — лишь тлен. Я требую, чтобы юный господин Ляо предоставил нам ту бутыль вина, чтобы мы могли лично убедиться в правдивости обвинений.

Услышав своё имя, юный Ляо испуганно кинул и покосился на раздосадованного отца, словно бы спрашивая у того дозволения.

— ПРИНЕСИ, — нехотя произнёс патриарх в ответ на просящий взгляд сына.

Патриарху Жёлтых облаков явно хотелось решить всё здесь и сейчас, однако, судя по всему, даже ему, главе секты, было не так-то просто избавиться от помехи на своём пути. Вспахивающий меч Шень всё ещё стоял перед ним, крепко сжимая ножны цзяня, и угроза от него при этом исходила нешуточная.